Итак, все уехали, и Большаков остался в Бельгии один. Каждый день они с Паскалем звонили Брюсу, но тот раз за разом отвечал, что контракт еще не готов, потому что нужно еще кое-что согласовать с юристами, а бельгийские юристы – люди занятые и неспешные. Брюс заверял Андрея, что он занимается контрактом, что контракт обязательно будет, что нужно просто набраться терпения. Наконец Большаков позвонил Брюсу и сурово потребовал:
- Мне срочно нужен контракт, потому что послезавтра я должен улететь в Москву.
- Нет проблем! – ответил жизнерадостный голос Брюса. - Завтра контракт обязательно будет. Ждите!
- Хорошо. Но завтра он должен быть обязательно!
- Да! Да! Да!.. – эхом отозвались короткие гудки повешенной трубки.
И вот наступило завтра. Но никто не привез от Брюса контракта, не отвечал и его телефон. Большаков с Паскалем прождали весь день, изредка позванивая в офис Брюса, но там, похоже, никого не было, даже секретарши. Андрей нервно ходил по комнате:
- Паскаль, мне сейчас обязательно нужно, чтобы здесь вышел альбом. Ты понимаешь, как это для меня важно?
Потом Большаков начинал мечтать:
- Паскаль, как только выходит альбом, ты нам здесь должен устроить тур для его раскрутки...
- Я всегда готов! - отвечал на это верный Паскаль.
Андрей снова и снова набирал номер Брюса, но по-прежнему в трубке слышались лишь длинные гудки.
- Знаешь, - сказал он, наконец, - до вечера посидим, а там надо что-то предпринимать...
Паскаль включил телевизор, по каналу CNN передавали новости из Советского Союза: Горбачев арестован у себя на даче в Крыму, власть в Москве захватила ГКЧП, но тысячи москвичей собрались у Белого дома, отстаивая демократическое правительство Ельцина.
Телеоператор выхватил из толпы знакомое лицо.
- Смотри! Да это Толяныч! – воскликнул Большаков.
- Who is Tolianych? – переспросил Паскаль.
- Это музыкант из группы «Черный Обелиск» Толя Крупнов, - начал объяснять Андрей. – Мы с ним часто выступали в одних и тех же концертах. Смотри, а вон – Костя Кинчев, - ткнул Большаков пальцем в центр толпы, возникшей на телеэкране. – Это – лидер группы «Алиса». Мы недавно играли вместе на фестивале!
Настала ночь. Андрей почуял, что происходит что-то неладное.
- Паскаль, а поедем-ка на студию, где мы писались. Там остался мастер-тэйп, и надо его забрать. А то получится, что и я улечу, и контракт не подписан - мастер-тэйп пропадет.
- Да, поехали! - поддержал друга Паскаль.
Они приехали на студию, позвонили в дверь, хозяин высунулся за порог и, увидев русского музыканта, неприязненно спросил:
- Ну, что случилось?
- Брюс нам не прислал контракт! - ответил Большаков.
- А я-то здесь при чем? Я вообще ничего не знаю! Я - только звукорежиссер!
В этот самый момент к студии подкатила машина курьерской почты и из нее вышел посыльный:
- Кто из вас мсье Гиллан?
- Это я, - представился звукорежиссер.
- Мсье Брюс просил вам передать пакет.
- Это что такое?! Ну-ка, посмотрим! - хором вскричали Большаков с Паскалем, правда, один кричал по-русски, а другой - по-французски. Они выхватили пакет из рук Гиллана, вскрыли его, а там - контракт!
Гиллан попытался его отнять:
- Это же мне пакет! Это моё!
- Извини, дорогой, но это контракт «Мастера» - ответил Андрей и зашагал прочь.
В бессильной ярости Гиллан повернулся к Паскалю:
- Правильно мне про тебя говорили, что ты - проныра. Чужим помогаешь, сволочь...
Но последние его слова уткнулись в насмешливую спину уходящего вслед за Большаковым Паскаля.
Вернувшись домой, они принялись внимательно изучать контракт, ожидая какого-нибудь подвоха. Все бумаги были составлены на английском языке.
- Блин! Мы же договаривались, что будет и русский перевод! – ругался Большаков. – Паскаль, читай! Мой английский не дает мне возможности полностью понять, что тут написано.
- Да вроде бы здесь все в порядке, - сказал Паскаль, внимательно ознакомившись с контрактом.
- Ладно! Я тебе доверяю, - ответил Большаков.
Подписав бумаги, Андрей ушел в свою комнату складывать вещи и утром улетел в Москву.
Конец августа 1991 года.
В Москве царили хаос и беспорядок. Нет, конечно, улицы были, как всегда аккуратно подметены дворниками, но многие москвичи пребывали в полной растерянности и не знали, что им делать дальше, как жить. Указами Ельцина были расформированы многие учреждения, служившие некогда хребтом советской системы. Все прежние связи, позволявшие в советской реальности добиваться успехов, были разрушены, новые связи еще не были созданы. Люди чувствовали себя беспомощными перед революционным потоком, которым смел весь привычный образ жизни. Кроме того, из первых же действий новой власти стало абсолютно понятно, что пирога, доставшегося от прежних времен, всем не хватит, да никто и не собирался его делить.
С другой стороны, именно эти хаос и бестолковщина помогли «Мастеру» избежать проблем, которые в иное время возникли бы у группы в связи с тем, что Молчанов остался в Бельгии. Теперь же правоохранительные органы этого просто не заметили. Все обошлось...
...Уже из Москвы Андрей позвонил Паскалю, и тот рассказал, что пообщался с Брюсом, который долго и невнятно что-то мямлил, дергал себя за ухо, но в итоге контракт подписал. Через неделю Паскаль позвонил сам и обрадовал Андрея:
- Все нормально! Уже сделан мастеринг и даже готово оформление обложки!
Но через несколько дней Паскаль вновь перезвонил и сообщил, что фирма Брюса обанкротилась...
Оказывается, фирма «Two Flags» обанкротилась уже давно, и Брюс с Гилланом договорились между собой «кинуть» кого-нибудь и на этом заработать. Случай с «Мастером» был идеальным. Они прекрасно понимали, что виза у русских музыкантов заканчивается и они должны вернуться назад, в СССР, а так как там в разгаре революция, то им вряд ли удастся вскоре вернуться в Бельгию. За это время вполне можно было бы успеть выпустить альбом популярной группы, продать его, собрать деньги и исчезнуть. Но настырность Паскаля и Большакова помешала осуществлению этого черного плана.
Паскаль с оказией переслал в Москву сведенную и отмастеренную запись альбома, переписанную на кассету. Большаков пришел в восторг от услышанного. «Мастер» наконец-то зазвучал, как настоящая фирменная группа. Возможно, это произошло оттого, что саунд на записи выстраивал настоящий «фирменный» человек Андрэ Гиллан. Но звукооператор отказывался отдавать оригинал альбома, поскольку работа в студии не была полностью оплачена*. Большаков не желал мириться с этой удручающей реальностью и договорился перезаписать альбом «Talk of The Devil» на студии SNC. Он еще не оставил планов покорения Европы. Тем более, что, оглянувшись по сторонам, Андрей пришел к выводу, что время перемен лучше переждать за границей. Но для этого требовалось вновь собрать группу. «Итак, кто должен в нее теперь войти? – размышлял Большаков, решивший воспользоваться скандалом и слегка изменить состав группы. – Во-первых, Алик Грановский - так будет всегда и при любых обстоятельствах». И первым, кому позвонил Андрей, был Грановский.
_____
* Андрэ Гиллан оказался порядочным человеком, он не стер запись «Talk of The Devil», она и сейчас хранится в его архиве. Кстати, первоначальное название альбома было не «Talk of The Devil», а «Empire of Evil» («Империя зла»), на обложке альбома были изображены музыканты «Мастера», стоящие на Красной площади, и вместо брусчатки там лежали черепа. Но после августовских событий, когда диктатура КПСС рухнула, Большаков принял решение изменить и название, и дизайн.
Дорогие друзья, я дотянул историю "Мастера" до 2005 года. Но я ухожу из Дзена. Как получить цифровую копию книги, я расскажу в следующей публикации