Зима постаралась впервые за последние несколько лет и для первого дня наступившего года приготовила солнечную, в меру морозную погоду, пушистое искрящееся покрывало снега и лёгкие ажурные облака-салфетки на лазурной скатерти неба. Лучшего для хорошей лыжной прогулки и желать не стоило. Ольга улыбнулась, глядя на раскинувшийся перед ней парк, убранный снегом как декорациями к волшебной зимней сказке. Душу невольно тронуло ожидание чуда, как в детстве, когда подходишь к ёлке в предвкушении подарков.
Занималось позднее январское утро. Солнце только вставало, разгоняя сумеречную дымку, раскрашивая небосвод в нежные жемчужные, розовато-голубые оттенки. Девушка стянула чехол с новых пластиковых лыж, с лёгким щелчком вставила ботинки в крепления и встала на лыжню, уходящую вглубь парка. С ветки ближайшего дерева сорвался пласт снега, рассыпался в воздухе еле заметной блестящей кисеёй, слегка похолодил Олины щёки. Она оттолкнулась лыжными палками и легко заскользила по лыжне навстречу погожему зимнему утру.
Лыжные прогулки она любила с детства, с той поры, как отец подарил ей первые маленькие лыжи с креплением на кожаных ремешках. Самые яркие и радостные воспоминания были связаны именно с ними: заснеженный парк, лыжня, петляющая среди деревьев и уводящая вглубь зимнего леса к чему-то неведомому и оттого волнующему; тёплый кисло-сладкий отвар шиповника, которым их с братом поил отец; сдобные пирожки, что поедались с огромным аппетитом среди сугробов и высоких елей. Лыжные прогулки стали для неё способом вернуться в детство хотя бы на несколько часов. Оттолкнуться лыжными палками от взрослой жизни и заскользить в мечты и фантазии, к той самой детской свободе верить, что всё возможно, стоит только сильно захотеть.
К сожалению, зимы в последние годы погодой не баловали: оттепели, слякоть, январские дожди вместо снега – какие уж тут лыжи! И лишь в этом году зима порадовала и вовремя выпавшим снегом, и большим количеством погожих в меру морозных дней, когда кататься на лыжах – одно удовольствие. Оля решила оторваться за все предыдущие неудачные годы и выжать из этой зимы максимум удовольствия.
«Иду по прошлогодней лыжне, – подумала женщина и улыбнулась. – Скорее всего, я первая, кто сегодня встал на неё. Мало кому придёт в голову пойти кататься на лыжах утром первого января. Весь парк только в моём распоряжении!» Впереди, будто опровергая её мысли, среди деревьев мелькнуло что-то красное, вероятно, яркий костюм ещё одного лыжника, презревшего лень. На мгновение Ольга испытала лёгкий укол досады от осознания, что кто-то опередил её. Но в следующий миг на сердце приятно потеплело от некоторого родства с неизвестным человеком, разделяющим её любовь к лыжам. Красный «маячок» снова мелькнул впереди, будто поддразнил, подначил. Ольга невольно ускорилась, поддавшись внезапному соревновательному порыву. С проносившихся мимо неё деревьев то и дело срывались снежные шапки, рассыпаясь перед лыжницей блестящей холодной занавесью. Лыжня плавно изгибалась давно известным маршрутом, по кругу охватывающим часть парка, выводящим к небольшому озерцу и снова ведущим в город. Её прокладывали ежегодно для зимних соревнований. Стандартные пять километров, которые Оля преодолевала без особого труда. Существовала ещё одна лыжня, поменьше, километра на три, вокруг озера. Женщина обычно завершала ею свою пятикилометровую прогулку по парку и уже после, уставшая и довольная, шла домой. На этот раз на знакомом маршруте её ждал сюрприз.
У старой немного корявой сосны лыжня раздваивалась. Одна её часть уводила влево, поворачивая к озеру, вторая же забирала немного вправо и тянулась дальше через лес в неизвестном направлении. Ольга остановилась и призадумалась. Такое случилось впервые за многие годы. У лыжников существовал некий негласный закон: не портить основную парковую лыжню разными ответвлениями, чтобы не сбивать участников городских соревнований. Ведь большинство из них – дети. Что будет с ребёнком, если он сойдёт с маршрута и заплутает в лесу? Но сегодня кто-то это правило нарушил.
Эта лыжня была свежей, проторенной одним человеком совсем недавно. Может, даже тем самым лыжником в красном костюме, что пришёл в парк чуть раньше неё. Ольга прикинула в уме, куда он мог отправиться. Километрах в трёх впереди парк упирался в дачный посёлок, почти безлюдный зимой. Не исключено, что незнакомец в красном оттуда. Решил отметить Новый год на даче, а утром сходить в лес на лыжную прогулку.
Впереди среди деревьев снова мелькнуло красное, словно подтверждая догадку Оли. И та, поддавшись внезапному импульсу, свернула с привычного, годами обкатанного маршрута. Она шагнула на новую лыжню и, немного подумав, обернулась и взбила снег позади себя лыжной палкой, как бы отрезая эту лыжню от пятикилометрового круга. Вроде как зачеркнула лишнее. А потом оттолкнулась и заскользила по свежему маршруту.
Заблудиться Ольга не боялась. Парк она знала, как собственную ладонь. Он походил на большой неровный треугольник, ограниченный с одной стороны городом, с другой – тем самым дачным посёлком, а с третьей – дорогой, ведущей из города мимо дач к соседним деревенькам. Она рассчитывала добраться до дачного посёлка, а вернуться по тропинке, протоптанной дачниками мимо озера обратно в город. Впереди её ждала долгая увлекательная прогулка, новые впечатления и море удовольствия. Лес открывал ей всё новые и новые картины. То сугроб, похожий на огромного зайца, припавшего к земле, то живописную корягу, укрытую снегом. Знакомый, хорошо исхоженный вдоль и поперёк парк представал перед ней в новом обличии. По крайней мере, в этой части леса зимой Оля не бывала, поэтому её охватил трепет первооткрывателя. Она даже пожалела, что не взяла с собой фотоаппарат, чтобы сделать пару особенно красивых кадров.
Впереди, но уже гораздо ближе, снова показался краешек красной куртки и тут же скрылся за стволом дерева, словно незнакомец в красном играл в прятки. Ольга озадаченно нахмурилась. Сердце настороженно замерло на мгновение, чтобы потом снова продолжить отстукивать частые удары в груди. Поравнявшись с деревом, женщина и вовсе остановилась, не без удивления и лёгкой досады рассматривая свою находку. Это действительно была куртка. Старая красная куртка, сильно потрёпанная, местами изорванная, которую кто-то просто повесил на сук и забыл. И произошло это, по всей видимости, очень давно. Хотя, кому может прийти в голову снять с себя куртку и оставить в лесу? За шиворот пробрался неприятный ничем не объяснимый холодок. Пощекотал Оле шею, скользнул ниже, к лопаткам. Что-то тревожное было во всём этом. Словно кто-то решил специально заманить её в ту часть парка, куда зимой горожане не ходят. «Ерунда!» – сказала сама себе женщина и передёрнула плечами, отгоняя тревожные мысли прочь. Она стащила перчатки и бросила их на снег рядом. Потянулась к термосу в чехле, пристёгнутому к поясу. Хотелось не просто пить, а скорее унять горячим отваром шиповника этот внезапный холод, легонько гладящий её по позвоночнику. Разбуженные им, в голову лезли нехорошие мысли о том, например, как в прошлом году в этом парке нашли труп девушки. Она насмерть замёрзла среди сугробов. По городу потом ещё долго бродили слухи один страшнее другого и про маньяка, орудующего в районе, и про бандитов, нападающих в парке на одиноких людей. Ольга не следила за криминальными новостями, а слухи старалась игнорировать, поэтому так и не смогла вспомнить, чем же закончилась та история и к какому выводу пришло следствие.
Нет, это всё не про неё. Не про Олю. Она сильная, спортивная девушка, которая может постоять за себя. Да и в парке на белом снегу достаточно хорошо видно далеко вокруг. Не будет же злодей часами просиживать в сугробе, ожидая жертву. Впрочем, к дачному посёлку всё же лучше не приближаться. Мало ли что…
Горячий кисло-сладкий отвар растёкся по телу, согрел и заставил холодные пальцы страха убраться прочь. «Стыдно, Оля, очень стыдно, – пристыдила она саму себя. – Взрослая женщина уже, даже замужем успела побывать, а испугалась городских сплетен и собственных выдумок. И старой куртки, забытой кем-то в лесу». Она убрала термос обратно в чехол, заправила под капюшон растрепавшиеся пряди светло-русых волос, надела перчатки и продолжила путь по незнакомой лыжне…
Иногда о том, что принятое решение было неправильным, догадываешься лишь тогда, когда уже слишком поздно. И остаётся только сожалеть о сделанной ошибке и пытаться исправить её, как правило уже тщетно. Оля осознала это, когда некий внутренний счётчик расстояния, выработанный за долгие годы занятий лыжным спортом, подсказал, что она прошла гораздо больше, чем три или четыре километра, а вокруг по-прежнему были только сугробы и заснеженные деревья. И никаких признаков дачного посёлка поблизости. Ольга остановилась, снова чувствуя холодные пальцы страха, скользнувшие за шиворот. На этот раз несколько глотков отвара шиповника ей не слишком помогли.
– Я не могла заблудиться, – сказала женщина вслух самой себе.
Предположение, что она заплутала на небольшом лесном участке, расположенном в черте города, в нескольких километрах от дома, показалось ей до нельзя абсурдным, но пробравшийся под куртку страх холодил кожу, разрушая стройную логику здравых рассуждений. Если она не заблудилась, то почему не вышла к дачам или на дорогу, ведущую к ним? Продолжать дальнейший путь расхотелось.
В нескольких метрах впереди с еловых веток соскользнул пласт снега, рассыпался белыми хлопьями, посыпая лыжню. Ветка упруго качнулась, будто поприветствовала женщину. Следом снег соскользнул с ветвей стоящей рядом ели. Он засыпал её лицо, запорошил глаза и заставил зажмуриться. Снежинки тут же растаяли от человеческого тепла, осев капельками на щеках. Ольга автоматически смахнула их рукой в перчатке, и, очнувшись от оцепенения, развернула лыжи назад. К чёрту этот дачный посёлок! В тот же миг, как она приняла решение, внутри неё проснулся какой-то особо вредный мелкий бес, призванный толкать людей на самые дурацкие и безрассудные поступки. Он настойчиво потребовал продолжить путь и доказать самой себе, что её страхи беспричинны. Она неправильно определила расстояние. Не учла, что лыжня петляет по лесу, растягивая километры до цели. Всё просто! Ну же, давай, трусиха!
Оля с яростно оттолкнулась палками, словно хотела таким образом выгнать из головы этот вкрадчивый слегка насмешливый голос. Ну и пусть её страх выглядит абсурдным. Пусть посёлок по-прежнему где-то впереди, может до обидного близко. Но она ничего никому доказывать не хочет. Даже самой себе. Лучше поскорее вернуться в город, к людской суете, привычному шуму машин, к домашнему теплу. На сегодня с неё хватит приключений.
Деревья неслись ей навстречу, протягивали ветви, точно хотели удержать. Впереди с веток снова соскользнул снег, потом со следующего дерева, словно кто-то невидимый перескакивал с ветки на ветку и таким образом играл с Ольгой в догонялки. Женщина вглядывалась в монохромную чересполосицу снега и деревьев в поисках красного «маячка» – старой куртки, забытой кем-то на дереве. Но лес рябил серо-белой палитрой с добавлением тёмно-зелёных пятен хвои, которая на фоне снега казалась почти чёрной. Лыжня, как рельсы, изгибалась среди сугробов, пока… не разделилась на две.
Ольга застыла на месте, ошарашенно глядя то на одну лыжню, то на другую. Нет, это не было возвращением на пятикилометровый круг. Ольга хорошо помнила, что взбила снег палкой, отделяя одну лыжню от другой, да и расходились они под совершенно иным углом. Это была новая развилка, которой ещё не было, когда женщина шла по лыжне ранее. Словно какой-то невидимый шутник, играючи издевается над ней, торя всё новые и новые маршруты по парку, запутывая Олю. Казалось, в любой момент из-за ближайшей ели раздастся ехидный смех. К ледяным пальцам, вкрадчиво поглаживающим шею, добавилась противная ватная слабость в ногах. «Спокойно, – приказала себе Ольга. – Любая лыжня рано или поздно куда-нибудь приведёт. На озеро или в город, или на дорогу, но в любом случае, из парка. Он не бесконечен. Просто я устала и начинаю поддаваться панике. А это глупо. Вон та, слева, вроде выглядит чуть более укатанной. Наверное, именно по ней я шла. А следом за мной прошёл ещё кто-то, а потом свернул. Всё в мире имеет вполне разумное объяснение. И не нужно себя накручивать».
Она снова скользила по снежному покрову через молчаливый зимний лес, а снег то и дело соскальзывал с ветвей впереди неё, осыпая её холодной пылью. И теперь это было уже не столь приятно, как казалось в самом начале лыжной прогулки. Ольга чувствовала, что начинает потихоньку зябнуть. Снег на щеках уже не освежал, а неприятно холодил и даже как будто слегка карябал замерзающие щёки. Тело постепенно исчерпывало ресурсы, сдавалось под натиском небольшого мороза, оправдывая известную пословицу про невелик мороз, который не велит стоять. Однако Оля хорошо знала другую истину, постигнутую на собственном опыте: мороз скорее одолевает тех, кто активнее тратит свои внутренние ресурсы. Отступает лишь поначалу, пока топка человеческого тела полна и хорошо разогрета, но со временем мороз берёт своё, стремительно и беспощадно. Ничего! Скоро она выберется в город, придёт домой, обязательно примет тёплую ванну. А вечером в гости зайдут подруги, и она наденет своё новое синее платье, простое и изысканное, которое так идёт к её глазам. И будет шампанское, и много музыки и смеха, а эта лыжная прогулка отойдёт в область снов.
Как бы не так! Внезапная щемящая боль в правом боку заставила Ольгу замедлиться, сбила дыхание с привычного ритма. Пришлось остановиться, облокотиться на лыжные палки грудью, хватая ртом морозный воздух, чтобы унять болезненную пульсацию под ложечкой. Женщина резко сдёрнула капюшон с головы, пытаясь уловить звуки проснувшегося после новогодней ночи города, прикинуть примерное расстояние до него. Парк был укрыт какой-то жутковатой непроницаемой тишиной. Неестественной. Не были слышны не только привычные рокочущие звуки автомобильных моторов, но даже птичьи голоса безмолвствовали. Не каркали вороны, не тренькали синицы, не чирикали воробьи. Тишина давила на уши, стискивала сердце новым приступом тревоги. Женщина чувствовала, что холод постепенно одолевает её, проникая всё глубже под одежду. Захватывает тело, начиная с кончиков пальцев и продвигаясь вверх. Его не разогнать обычным движением. Нужно как можно быстрее попасть домой.
Эта мысль подстегнула её, заставила выпрямиться, превозмогая щемящую боль в подреберье. Дыхание перехватило, перед глазами поплыли тёмные пятна, искажая всё вокруг. И тогда, в сероватой обманчивой дымке страха и усталости Ольга рассмотрела его…
Жутковатое белесое нечто с красными глазами распласталось прямо на ветвях ближайшей ели, искусно маскируясь под снежный покров. Белый мех едва заметно переливался в солнечных лучах. Широкие ноздри на плоской морде слегка подрагивали – тварь принюхивалась к стоящей у дерева женщине. Маленькие глазки пристально изучали её. Но спустя мгновение, точно сообразив, что его заметили, существо моргнуло, оттолкнулось от еловых ветвей, осыпав Ольгу снегом, и пропало. Та зажмурилась, спасая глаза от летящих в лицо снежинок, а когда вновь открыла их, серая дымка рассеялась. «Показалось, – решила она. – Надо двигаться дальше, пока я совсем не закоченела. То, что мне мерещиться всякое – первый признак сильного переохлаждения».
Когда солнечный свет короткого зимнего дня стал меркнуть, принимая более глубокие оттенки оранжевого, Ольга миновала ещё две развилки лыжни, каждый раз сворачивая влево, стараясь хоть в чём-то сохранить постоянство. Чётко выбранное направление движения давало ей зыбкую надежду на окончание затянувшейся прогулки по парку. Ни осмыслить происходящее, ни найти всему какое-то объяснение она уже не старалась. В голове тревожно пульсировало одно: «Я хочу поскорее домой! Хочу забыть это как сон!» Тени на снегу становились всё длиннее и глубже. Лыжня вдруг забрала круто вправо и… исчезла, точно лыжник, торивший её, просто взлетел в воздух и пропал. Ольга остановилась, округлившимися глазами глядя вперёд, на раскинувшееся перед ней ровное покрывало снега. К горлу подкатил комок отчаяния, колени подкосились, и Ольге пришлось опереться на лыжные палки, чтобы не рухнуть в сугроб. Живот скрутило. Внутри неё будто сжалась, а затем стремительно выпрямилась пружина, выталкивая наружу страх. Он застрял в горле, перекрывая дыхание, заставляя меркнуть и без того тусклый свет уходящего дня. Женщина судорожно вдохнула морозный воздух и закричала:
– Э-эй! Кто-нибудь! А-а-ау-ууу!
Крик затерялся среди безмолвных сугробов и тёмных стволов деревьев. Растаял в тишине и холоде. Ольга кричала снова и снова, пока не зашлась в приступе кашля. На глаза навернулись слёзы. Женщина потянулась было к термосу, но вспомнила, что допила остатки отвара очень давно. Теперь ей нечем даже смочить саднящее горло.
Позади раздался тихий звук. То ли клёкот, то ли осторожный смешок. Ольга резко развернулась, чуть не потеряв равновесие. В шее что-то болезненно хрустнуло при этом. Парк по-прежнему был пуст. Лишь упруго покачивались ветви растущей неподалёку ели, будто кто-то оттолкнулся от них и прыгнул. Вкрадчивый звук раздался снова, теперь уже справа от женщины. Она резко сдёрнула капюшон с головы и повернулась. Тварь была здесь. Замерла, распластавшись на еловых ветвях, уставившись на Ольгу рубиновыми глазами. Она была вполне реальной. Гораздо реальнее, чем улицы города, скрытого за частоколом парковых деревьев. В крошечных глазах существа, казалось, светилась насмешка: это я заманила тебя сюда, я заморочила голову и заставила блуждать среди снегов, я преследую тебя и играю в догонялки; я жду, когда твои силы иссякнут, чтобы подобраться к тебе и высосать твою душу вместе с остатками тепла.
– Я ещё не сдалась, – хрипло сказала женщина снежной твари.
Существо моргнуло в ответ и перебрало лапами, поудобнее цепляясь за ветви ели. Оно было совсем рядом, покачивалось на широкой еловой лапе на расстоянии полутора метров. Оля перехватила покрепче палку, взмахнула ей и резко ударила по ветви, вложив в это движение всю свою злость и отчаяние. Успела увидеть, как в последние мгновения до удара тварь подобралась, собираясь прыгнуть, но не успела. Рассыпалась от удара снежными хлопьями, засыпала лыжню под деревом.
– Вот так тебе! Я не сдалась и не сдамся, – снова повторила Ольга, делая первый шаг с лыжни в снежную целину. – Не надейся…
Она огляделась по сторонам, пытаясь угадать правильное направление. Впереди, чуть вправо от неё среди стволов мелькнула искорка света. Подмигнула и погасла, подарив смутную надежду. Ещё немного, и сумерки станут гуще, а город зажжёт огни. Много огней, которые станут чётким ориентиром. А пока она будет идти туда, где мелькнул первый огонёк. Не останавливаясь и не сдаваясь.
И она медленно заскользила по снегу, торя новую лыжню. Свет погожего январского дня угасал, перетекая в сумеречную синеву. Молчаливые деревья равнодушно взирали на уставшую лыжницу, пробирающуюся сквозь снег. На оставленной позади лыжне комья снега пришли в движение, скользнули к еловому стволу, собираясь в гибкое проворное тело. Белые лапы с длинными цепкими пальцами ухватились за ствол, снежная тварь скользнула вверх к кроне. Грациозно оттолкнулась от еловых ветвей, сбивая с них остатки снега, и перепрыгнула на следующее дерево, а затем снова и снова, не желая упускать из вида лакомую добычу.
#хоррор #мистика #страшныйрассказ #страшнаяистория #страшнаяисториянаночь #страшное
