Продолжение.
Когда Томас Вулси умер, Элизабет Бартон заявила, что ему удалось попасть на небеса, потому что он не подчинился королевской воле. А она вмешалась от его имени, чтобы спасти его от проклятия. Смерть Вулси ознаменовала изменения в религиозной политике Генриха. Сменивший Вулси архиепископ Кранмер должен был стать проводником королевской воли и повести Англию в направлении, которое ненавидела Бартон.
В ноябре 1532 года Генрих вместе с Анной Болейн отплыл во Францию, чтобы встретиться с королем Франциском и получить его одобрение Анны в качестве королевской супруги. Бартон утверждала, что во время этого визита Генрих присутствовал на мессе вместе с Франциском, но поскольку он находился в таком греховном состоянии, что Дева Мария забрала у Генриха причастие и отдала его невидимо присутствующей Элизабет. Дева Мария показала Бартон место в аду, которое Генрих займет после того, как «умрет злодейской смертью» в течение месяца, если женится на Анне. Она утверждала, что использовала свои силы, чтобы помешать Генриху жениться на Анне в Кале, но каким-то образом пропустила свадьбу, которая действительно состоялась, как только они вернулись в Англию.
Когда Генрих появился достаточно бодрым и довольно здоровым после женитьбы на Анне, Бартон заявила, что ее пророчество исполнилось в том смысле, что король был низложен в глазах Бога. Она утверждала, что видела, как дьявол шептал на ухо Анне Болейн, когда та пыталась повлиять на политику короля.
Томас Мор написал Элизабет Бартон и попросил ее не пророчествовать на политические темы. Он предупредил ее о том, что случилось с другими, кто вмешивался в эти дела, напомнив ей, в частности, о герцоге Бекингеме, который был казнен в 1521 году. Говорили, что его подстрекал к стремлению к трону «святой монах».
Она не последовала его совету. Элизабет достигла критической точки. Уорхэм и Вулси были мертвы. Томас Мор ушел с поста канцлера. Епископ Фишер утратил свою благосклонность. Генрих покончил с терпимостью. Бартон была популярна. Она была «громкой» и ее больше нельзя было игнорировать. Элизабет нужно было заставить замолчать, а ее саму дискредитировать.
Осенью 1533 года Бартон была арестована вместе с доктором Бокингом. Ее прослушивал архиепископ Томас Кранмер, и вскоре она сломалась. Позже он написал об этом архидиакону Хокинсу:
«Около середины лета я, услышав о делах Бартон, послал за этой святой Девой, чтобы осмотреть ее. А от меня она была доставлена к мастеру Кромвелю, чтобы там ее еще раз осмотрели. И вот она призналась во всем. И сказала сущую правду, которая заключается в следующем: она никогда не имела видений за всю свою жизнь, но все, что она когда-либо говорила, было притворством ее собственного воображения, только чтобы удовлетворить умы тех, кто к ней прибегал и поклонялся, и получить мирскую похвалу. По причине ее многих исповеданий религиозные люди, так и другие теперь находятся в затруднении. Поскольку они согласились на ее придуманные и притворные видения, которые содержали много опасного мятежа, а также предательства и измены».
Когда-то статус Бартон как монахини защитил бы ее, но теперь Генрих был главой церкви. Бартон также оставалась простолюдинкой, что давало право на пытки. В ее деле ни о каких пытках не упоминается, но, возможно, в них и не было необходимости.
Обвинения против доктора Бокинга и Элизабет Бартон изложены в письмах и бумагах:
«Эдвард Бокинг, доктор философии, часто выступал против брака короля перед лже-монахиней церкви Святого Гроба Господня, чьим призрачным отцом он был. Она, чтобы угодить ему, притворилась, что ей было откровение от Бога, что король не проживет и месяца после женитьбы. А когда это не сбылось, притворила еще одно откровение, что король больше не был принят Богом после его женитьбы. Они сообщили об этом тем, кого они знали как противников брака короля».
Бартон обвинили в сговоре с агентами Папы и другими лицами с целью вызвать у короля «ропот и дурное мнение его народа» и тем самым поставить под угрозу его корону и королевское достоинство.
В ее объемных записях пророчеств и наставлений искали все, что могло считаться еретическим. Важно было показать, что она не была в полном соответствии с доктриной, как ее выставляли. Она не могла быть голосом Бога, если в ее учениях были ошибки.
Епископ Фишер и Томас Мор также оказались под угрозой. Но Мор смог предъявить письмо, в котором он призывал ее прекратить высказываться по политическим вопросам, и епископ Фишер отделался штрафом... на время. Леди Эксетер бросилась на милость короля, ссылаясь на свой пол в качестве защиты: «Я всего лишь женщина, чья хрупкость и ломкость таковы, что легко и непринужденно соблазняются и входят в заблуждение».
Шапюи пишет императору об аресте Бартон и сообщает, что были попытки связать ее деятельность с Катариной:
«Несколько дней назад король приказал арестовать и судить монахиню, которая до сих пор носила имя и репутацию доброго, простого и освященного существа, а также была благословлена временами Божественными откровениями. Причиной ее заключения в тюрьму стало то, что она говорила, писала и утверждала публично. Также, ей было откровение о том, что в течение очень короткого времени этот король не только потеряет свою корону, но и будет изгнан из королевства и проклят. И что у нее было духовное видение конкретного места, предназначенного ему в аду.
Различные монахи и другие достойные люди были заключены в тюрьму по обвинению в том, что они подстрекали эту монахиню произнести это и другие пророчества с явной целью способствовать революции в народе. Королева, по сути, никогда не принимала ее, и теперь она убеждена, что поступила мудро.
Все это время тайные советники короля проводят тщательнейшие поиски и дознания, не писала ли королева когда-либо или не посылала ли посланий упомянутой монахине. Но она совершенно спокойна на этот счет, ибо заявляет, что никогда не имела с ней ничего общего, а только с маркизой Эксетер и с добрым епископом Рочестер Фишером, которые, надо сказать ради истины, были в очень близких отношениях с упомянутой монахиней».
Обвинений против Элизабет Бартон было недостаточно. Генрих не хотел создавать мученика в глазах народа. Агенты короля начали распространять слухи, что Бартон была нецеломудренной. В проповеди, произнесенной против нее в церкви Святого Павла после ее ареста, говорилось, что она покидала свою келью в любое время ночи. Говорили, что ночью ее провожали к доктору Бокингу его слуги, а утром возвращали в монастырь.
Поскольку доктора Бокинга обвинили в том, что он учил ее, что говорить в своих «откровениях» Бартон превратилась из «Святой Девы» в женщину, симулирующую видения, чтобы угодить своему любовнику. Вместо святого мистика она была всего лишь орудием предателей или, возможно, тех, кто хотел обогатить себя и маленькое святилище, сделав его местом паломничества.
Генрих не был уверен, что у него достаточно оснований, чтобы юридически осудить Бартон и ее последователей за измену. Поскольку еще не были приняты законы, которые он мог бы использовать для осуждения последующих «предателей» которые просто выступали против него. Элизабет Бартон и ее последователи были осуждены в соответствии с Законом о вымогательстве.
Тайные советники короля разыскали все экземпляры пророческих книг Бартон и сделали это настолько эффективно, что ни одной из книг не сохранилось до наших дней.
Джон Капон, протеже Анны Болейн, который надеялся на назначение епископом, произнес проповедь, осуждающую Бартон, в соборе Святого Павла. Элизабет стояла на платформе перед толпой, пока читалась проповедь, осуждавшая ее как мошенницу. Проповедь развенчала «сувениры» ее мистических путешествий, такие как вуаль, которая, по ее словам, была опалена адским пламенем, как сожженная самой Бартон. Она попросила местного монаха создать рукопись, украшенную золотом. А якобы оскверненный платок, которым она вытерла лицо после того, как Сатана плюнул в нее, просто натерла о какую-то вонючую вещь.
В проповеди говорилось, что Бартон «разжирела» на пожертвованиях своих последователей, приказывая им поститься до голода за свои грехи.
Когда часовая проповедь закончилась, Бартон и ее последователи прочитали признание, в котором признали, что все сказанное было правдой, и попросили прощения у короля. Их отвели в Тауэр, чтобы они ожидали своей участи.
Бартон не поместили в роскошные апартаменты, где позже была заключена Анна Болейн, и даже не в суровые стены колокольни, где позже томился епископ Фишер. Бартон бросили в одну из убогих камер подземелья, прикованную к стене в промозглой темной каменной камере. Возможно, с тонкой горсткой соломы, рассыпанной по полу, и ведром для отходов.
Элизабет Бартон, доктор Бокинг, Ричард Мастерс и еще семь человек были доставлены в Тайберн. С Бартон сняли монашеское одеяние. Скорее всего, она была грязной от долгого заключения, голодной и слабой. Заключенные той эпохи должны были платить за еду, воду и постельные принадлежности, а Бартон была неимущей. Ее монашеская одежда, вероятно, была отобрана, чтобы заплатить тюремщику.
Она произнесла краткую речь, почти наверняка не своего авторства:
«Я пришла сюда, чтобы умереть. Я не только причина своей собственной смерти, которую справедливо заслужила, но и причина смерти всех тех людей, которые в это время здесь страдают. И все же, по правде говоря, я не так уж виновата, если учесть, что людям было хорошо известно, что я бедна и без образования. И поэтому они легко могли понять, что вещи, которые я делала, не могли происходить подобным образом. Но их способность и образование могли точно определить, откуда они исходили и что они были полностью вымышленными. Но так как то, что я произносила придуманные видения, было им выгодно. Они очень хвалили меня и «держали меня на руках», говоря, что это Святой Дух, а не я. И тогда я, возвысившись от их похвал, впала в некоторую гордость и глупую фантазию и думала, что могу притворяться, сколько хочу. За это теперь я молю Бога и Королевское Высочество наиболее сердечное милосердие и желаю, чтобы вы молились Богу и чтобы помиловали меня и всех, которые здесь страдают со мной».
Возможно, именно это публичное признанию спасло Бартон от обычной для женщин казни - сожжения на костре.
Повешение в эпоху Тюдоров не было быстрым для осужденного. Они стояли в задней части повозки, а вокруг их шеи накидывали петли, привязанные к треугольной раме над ними. Лошадей хлестали, а телегу уводили из-под ног. Они медленно задыхались, наблюдая за толпой.
Некоторые приговоренные платили за уединение капюшонами, закрывающими лица. У Элизабет не было на это денег. Они также могли заплатить палачу за более быструю смерть, который хватал их за ноги и тянул вниз, чтобы они быстрее задохнулись. Бартон не оказали такой любезности.
Она умерла под смех и издевательства толпы над ее покрасневшим лицом. Тюдоры любили казни и считали их веселым развлечением. Агенты Генриха проделали отличную работу, чтобы разрушить ее образ святой женщины.
Элизабет Бартон была похоронена в братской могиле на кладбище Серых монахов.
Монастырь Святого Гроба Господня был распущен в 1537 году, а земля позднее была пожалована одному из придворных Генриха.
----------------------
Первую часть читайте здесь:
-------------------------
#история #наука #короли #тюдоры #цари
Подписывайтесь на канал, ставьте лайк.
--------------------
Читайте так же: