Я проспал остаток дня и добрую половину ночи. Проснувшись от очень натурального чувства голода, долго лежал и прислушивался к звукам ночного жилища. Рядом со мной, тихо посапывала Мара. Свернувшись клубком, девочка уткнулась лицом в мой бок и зябко поеживалась на прохладном ночном воздухе поджимая босые ноги. За окном, гремя цепью, сонно брехала собака. Где-то на полу, в темноте слышался тихий храп отца и более тонкое дыхание матери. Интересно, какая она? Из всей моей семейки, только с ней мне еще не пришлось встретиться.
Воображение тут же нарисовало высокую женщину в старорусском сарафане и платке. Если учитывать мой биологический возраст, ей уже далеко за тридцать, а тяжелая работа в селе вряд ли способствует красоте и здоровью.
За моими размышлениями я не заметил, как в хате стало светлеть. Из темноты проступили контуры широкого стола посреди комнаты. На стенах заблестели грубые фигурки из белого камня. Мерцая теплым внутренним светом, они постепенно становились ярче. Контуры становились все более контрастными и четкими. Теперь из обломка скалы на меня смотрели настоящие люди! Завороженный открывшейся картиной, я восхищенно наблюдал как они манили, призывно помахивая рукой.
Спустившись с печи, я аккуратно обошел спящих на полу родителей и остановился около светящихся статуэток.
- Выбирай осторожней, - женский голос за спиной заставил меня вздрогнуть, - помни, это на всю жизнь…
Обернувшись, я встретился взглядом со своей матерью. На удивление молодая и миловидная женщина сидела на полу в пол оборота и внимательно, следила за моими движениями.
- Кого выбирать? - хриплым от жажды голосом спросил я.
Не отвечая, женщина бесшумно вскочила на ноги и грациозно подошла к статуэткам.
- Гор… Ада… Юкон… Утан… - поочередно прикасаясь кончиком пальца к навершиям камней, перечислила мать, статуэтки, словно живые, отвечали на прикосновения слабыми волнами света, - духи-покровители дома и ремесел. Авель… Миак… Ратос… вечные спутники воина и охотника. Литус и Кай принесут мир и здоровье в твою будущую семью. - палец завис над последним камнем, светящимся чуть видным лазурным светом, - и Ит, покровитель рыбаков.
Обернувшись, женщина с теплотой посмотрела на мои глаза. На ее лице отражалась целая буря эмоций. Была и боль, и радость, и облегчение. Словно она долго ждала и боялась этого момента.
- Ты должен сам выбрать свою судьбу, сын, - едва слышным шепотом прошелестела мать и отошла в сторону, - только тебе потом нести ответ за свои поступки…
На занятиях куратор рассказывал о системе божеств в этом мире. Это была сложная система духов покровителей и богов. У них имелась своя иерархическая лестница, фракционная принадлежность и специфика. Тема эта сильно не раскрывалась, планировалось, что каждый геймтестер самостоятельно определит покровителя и составит отчет о плюсах и минусах своего выбора. Но я точно помнил, что богов было гораздо больше, а значит выбор стоило сделать не здесь и не сейчас.
Отступив назад, я отрицательно помахал головой. Принимая мой выбор, камни тут же поблекли, а мать чуть слышно всхлипнула в окутавшей дом темноте.
- Значит уйдешь? - сквозь слезы прошептала женщина и, закрыв руками лицо, разразилась настоящими рыданиями.
На полу беспокойно завозился просыпающийся отец. Я стараясь не убиться, нащупал в темноте дверь и вышел на улицу. Игра была слишком реалистичной. Искренние слезы НПС действовали угнетающе. Присев на сырую от утренней росы землю, я с наслаждением набрал в легкие чистый лесной воздух. Чувствуя, как разгоняются остатки ночной дремы, я попытался дать оценку произошедшему и с каждой минутой понимал, что сделал правильный выбор.
Это был обряд инициации. Прикоснись я к одному из камней на стене, я бы выбрал судьбу своих родителей. Жил бы в деревне, охотился, торговал, ухаживал за скотиной. А попытка покинуть дом вызвала бы откровенный отпор со стороны домочадцев. Пришлось бы научиться колоть дрова, ухаживать за ульями, а через пару дней снова утопиться в болоте, чтобы завершить первый этап испытаний и двигаться дальше. Так себе перспектива.
Однако теперь у меня есть официальная причина покинуть этот дом и возможность осмотреться. Собрать больше информации о социальном устройстве общества, посмотреть другие локации, приобрести дополнительные навыки и знания.
В игре присутствовала магия. Об этом не раз упоминал Михаил на занятиях. Вот только механизм приобретения магических навыков нам только предстояло изучить.
На всякий случай прислушавшись к внутренним ощущениям, я так и не смог ничего почувствовать. Пытаться использовать какие-то кодовые слова и вызывать внутренний интерфейс тоже бесполезно. Оставался единственный путь - добраться до тех мест, где эта магия практикуется и получить необходимые навыки.
За этими размышлениями и застал меня отец. Бесшумно выскользнув на улицу, он стоял позади меня и сверлил меня недобрым взглядом.
- Значит такова твоя благодарность, Дар, - почти прорычал мужик, - я тебя растил, кормил, одевал. А ты вот так? Махнул ручкой и поминай как звали? Ты о матери подумал?
- Успокойся Дир, - из дома вышла матушка и положила руки на плечи мужа, - неужели ты хочешь нашему сыну такую же судьбу, как и нам?
- А чем тебе наша жизнь не нравится, Лана? - вскинулся мужик, - Живем честно, пищу и кров нам боги дают, никто не хворает, дети здоровыми родятся… Вот только неблагодарными, - угрюмый взгляд словно плетью полоснул по моей хилой фигурке.
- Да разве это жизнь, Дир! - вскрикнула Лана, - посмотри по сторонам! Мы в лесу, словно звери живем! К людям только на ярмарку выезжаем. Да я волков чаще чем их вижу. Дар подрастет, невесту ему где искать будешь? На медведице женишь или косуле? К нам же ни одна приличная дивчина жить не поедет.
Не в силах больше сдерживаться эмоции, супруга мелко замолотила кулачками в широкую грудь оторопевшего отца. Изумленно выпучив глаза, мужик перехватил руки и сжал Лану в крепких объятьях.
- Тише… тише, шальная! - уже более спокойно зашептал он ей в ухо, - Понял я твою печаль, не гневись.
Забившись в истерике, Лана беззвучно плакала, постепенно оседая на землю. Я искренне жалел эту женщину. Захотелось подойти и обнять, успокоить. Если у остальных геймтестеров игра началась с такой же сюжетной линии, вряд ли все дойдут до конца испытания. Дир перевел взгляд на меня. Задумчиво крякнув, почесал широкой ладонью затылок.
- Уговорили бесы, собирайся, прощайся с сестрой и матерью. Сейчас позавтракаем и сведу тебя на заставу к Ратобору десятнику. Им служивые часто требуются, а коли нет, так уйдешь с караваном в город…
Услышав решение отца, Лана тут же вытерла слезы и метнулась в двери. Из дома донесся грохот посуды, недовольный голос Мары, тут же сменившийся возбужденными криками.
Молча постояв немного на улице, мы тоже вернулись внутрь. В свете коптящей лучины мать накрывала на стол. Из потаенных шкафчиков вынималась деревянная утварь, куски вяленого мяса и рыбы. В печи грелся на слабом огне массивный чугунок, накрытый деревянной плошкой.
- Братик, ты уходишь? - грустно ткнувшись лбом в мой живот, спросила Мара.
- Да сестренка, - потрепав по голове девочку, ответил я, - меня ждет своя дорога.
Тоненько завывая Мара оттолкнула меня и забралась обратно на печь. Обиделась, словно настоящая. Задумчиво хмыкнув, присел на край грубой скамьи у стола. Носа коснулся запах копченого мяса выбивая из меня невеселые мысли. Есть хотелось по-настоящему, даже живот скрутило.
Не смотря на все старания Ланы, завтрак получился совсем не богатым. Жесткие от времени рыба и мясо, постная каша без соли, краюха зачерствевшего хлеба. Однако, видя с каким аппетитом уплетают свои порции остальные члены семьи, я понял - для них завтрак действительно необыкновенный.
После еды мать вытащила из сундука почти новый комплект одежды. Те же самые полотняные штаны и рубаха, кожаная жилетка мехом внутрь и пара сапог из грубой кожи. Отец неодобрительно покачал головой, но возражать не решился и молча вышел на улицу.
- Сынок, береги себя, - складывая в наплечную сумку мою старую одежду, торопливо говорила мать, - в мире много лихих людей. С такими не связывайся. Работай честно, друзьям помогай, к советам старших прислушивайся. И вот еще…
Воровато оглянувшись на дверь, быстро сунула руку за пазуху и вложила в мою ладонь две серебряные монетки и пять медяков.
- Не переживай, это мне еще мать с отцом на венчание подарили, мои это. От дома не отрываю. Спрячь хорошо, если нужда будет, выручат тебя.
Порывисто обняв меня, Лана отступила в сторону и уставилась немигающим взглядом в окно. С печки, все так же, тихо завывая, слезла Мара. Став на одно колено крепко обнял сестренку и улыбнулся.
- Больше на Ведьмину Топь не ходи, поняла? Меня теперь рядом не будет.
Молча кивнув, девочка разревелась и уткнулась лицом в плечо вздрагивая и пуская сопли. Немного погладив худую спину и плечи, решительно отстранился и встал на ноги.
- Ну хватит, всю рубаху залила.
Взъерошив детские волосы, бросил последний взгляд на замершую у окна мать и вышел из дома.
