Нам пишет Сергей Николаéвич, Москва:
* Продолжение. Начало ЗДЕСЬ
Теперь Ли и Джеки стали теми, кого в Америке называют working girls. Как обычные нью-йоркские служащие, прихватив с собой пластиковый контейнер с малокалорийным ланчем, они отправлялись в офис, боясь опоздать на редакционную летучку или встречу с очередным клиентом. Например, как у всех рядовых редакторов, у Джеки был свой крохотный кабинет, стол с компьютером и гора рукописей, которую она должна была разбирать и редактировать с 8.30 утра до 15.00 (по договоренности с начальством она работала неполную неделю и брала отпуск на все три летних месяца).
У Ли другое: поездки по частным резиденциям, встречи с заказчиками и поставщиками, обсуждение цвета обоев и штор. Бесконечные расчеты, обсчеты. При ее безудержной фантазии и несомненном вкусе ей редко удавалось уложиться в утвержденную смету. Особенно это касалось гостиничных номеров класса люкс, которые она оформляла, не очень сообразуясь с выделенными суммами. Все это неминуемо заканчивалось конфликтами с владельцами отелей. Только звездное имя избавляло ее от более серьезных неприятностей. В конце концов она переключится на PR и работу с Домом Armani. Ее босс, великий итальянец Джорджо Армани, только начинал свое победное вторжение на американский рынок.
Имя и связи Ли ему очень пригодились.
Какая кошка пробежала между сестрами, толком не знает никто. По одной версии, ревность и обиды одной, как и высокомерная замкнутость другой, неминуемо должны были привести к разрыву. По другим сведениям, после целого ряда разочарований и ударов судьбы Ли стала сильно выпивать. Она лечилась, боролась и победила этот недуг. Но в затяжном конфликте Ли со своей дочерью Тиной Джеки заняла сторону племянницы, предоставив ей кров, когда та решила съехать от матери. Как это часто бывает, мать с дочерью помирились, а отношения сестер были безнадежно испорчены. И еще одно обстоятельство, которое всегда присутствовало в их тайном соперничестве – деньги. По сравнению с многомиллионным состоянием одной сестры другая оказалась в положении бедной родственницы. Конфликт приобрел фатальный оттенок, когда было обнародовано завещание их матери Джанет Бувье-Ачинклосс, распорядившейся отдать все причитающиеся деньги от продажи поместья Хаммерсмит младшей дочери.
Джеки не стала спорить, хотя имела все права отсудить свою долю наследства. Но тайный закон рифмы продолжал действовать в судьбе той и другой: практически одновременно в их жизни появятся два немолодых еврея – алмазный дилер Морис Темпельсман и голливудский кинорежиссер Герберт Росс. Один был женат и, похоже, не собирался разводиться. Другой был вдовец.
Он-то и достался Ли. Это будет ее третье замужество, продлившееся около десяти лет. А Темпельсман станет спутником Джеки до конца ее жизни.
Времена изменились, и установки Джеки изменились. Она больше не хотела выходить замуж. С Морисом ей было просто хорошо и спокойно. На всех фотографиях он всегда где-то рядом, на полшага позади нее, с услужливо раскрытым зонтом, с улыбкой торжества и обожания на лице. Иногда они перекидывались фразами по-французски. И последнее путешествие, которое они совершили вместе, было по долинам Роны и Луары. Ее прощание с любимой Францией.
Про болезнь сестры Ли узнала, как и все, из газет. Первые сообщения появились в феврале 1994 года. Очень осторожно по поводу диагноза (лимфома), чересчур оптимистично по поводу перспектив выздоровления. О серьезности ситуации долгое время не догадывались даже ближайшие коллеги Джеки в издательстве.
Ли все же успеет попрощаться с сестрой в мае 1994 года. Никто не знает, что они друг другу сказали на прощание. Спустя несколько месяцев было обнародовано завещание. Среди наследников Джеки там значились и ее племянники Тина и Энтони Радзивилл, каждому из которых полагалось по 500 000 долларов. Имя Ли там не было даже упомянуто.
Окончание ЗДЕСЬ, подпишись на наш канал и читай:
Светская львица и сестра Жаклин Кеннеди встретила очередного мужа среди анонимных алкоголиков
