Отслужив положенный срок, Николай возвращался в родной городок. Поезд задерживался, но он знал, встречать его всё равно никто не будет. Мать болеет, поэтому не приедет. А друзьям он просил не сообщать, хотел сделать сюрприз.
Медленно покачиваясь, поезд подошел к перрону и затормозил. Они ещё какое-то время ждали, пока пожилая проводница не торопясь откроет дверь и начнет ссаживать пассажиров.
Ветер вечерней прохладой пахнул в лицо Николаю. И он, глубоко вдохнув всей грудью, одним махом соскочил со ступенек вагона. Наспех попрощавшись с проводницей, паренёк закинул сумку на плечо и неспешной походкой направился в сторону вокзала.
- Коля! Коленька! - раздался до боли знакомый голос из темноты.
Он обернулся и обомлел. К нему на встречу шла его ненаглядная Нина. Но почему-то появилась девушка не из поселка, а будто бы пришла из леса, со стороны погоста. Да и одета она была не по сегодняшней погоде. Несмотря на начавшееся лето, сегодня было по-осеннему хмуро и холодно, а на ней лишь белое легкое платьице и босоножки.
Коля любил свою Нину, но случилось так, что в части он спутался с поварихой. Для него эти отношения были всего лишь игрой гормонов, но девушка влюбилась по-настоящему. И когда до дембеля оставалось совсем немного, она где-то разыскала адрес его любимой и написала письмо. Что было в нем, Николай не знал. Но позже пришло ответное от Нины, в котором говорилось, что раз так получилось, она мешать не станет. Парень пытался связаться с ней и всё объяснить, но безуспешно.
И вот теперь перед ним стояла она.
- Простила или пришла устроить сцену? Нет, простила, - подумал парень и заключил возлюбленную в свои объятия.
Вечер совсем вступил в свои права, когда Николай опомнился.
- Ты продрогла, вон какая холодная. Пойдем домой, - предложил он девушке, снимая с себя и накидывая на нее свой дембельский китель. Он всё ещё боялся взглянуть ей в глаза.
- Нет! - резко возразила она, хватаясь за его руку и маня в сторону леса, - я так соскучилась по тебе, сегодня вечером ты только мой.
Николаю отчего-то стало не по себе.
- Мама будет переживать. Она же ждёт.
- Скажешь, что поезд опоздал. Пойдём, - и она торопливо потянула его за собой.
Шли они молча. Нина ничего не говорила, а Николай боялся сказать лишнего и отпугнуть от себя случившуюся удачу.
- Вот так всё запросто, - думал парень, - наскучалась за время разлуки и простила.
В лесу было тихо и очень темно. Но Коля знал, куда его ведёт любимая. Это было их место. В своё время, это было их личным пристанищем для пылких интимных встреч. Там, в глубине чащи стоял заброшенный домик лесничего.
Только теперь доведенный до запустения, после двух лет службы, он показался Николаю ветхим и маленьким. Да и внутри всё было ещё хуже, чем снаружи. А этот запах пустоты и тлена, сводил просто с ума. Николаю вдруг захотелось развернуться и броситься наутек, но Нина крепко держала его за руку. Да и "не по-мужски" это как-то. Преодолев рвотный позыв, парень на ощупь вошел внутрь первым, но тут же ударился головой о перекладину.
- Ты, что? Отвык уже от нашего гнёздышка? - как-то не по-доброму спросила Нина смеясь.
Почесывая ушибленный лоб, Николаю было совсем не до смеха. Но тьма и близость подруги, которую он думал, что потерял навсегда, сыграли своё дело, разбудив в нём воина и варвара. Он схватил девушку и с лёгкостью подняв её на руки, понёс на деревянный настил у маленького оконца.
Нина лежала тихо, почти не шевелясь и не издавая никаких звуков. Руки её были вытянуты по швам, словно у покойника, которого готовили к омовению. Николай стал срывать с неё одежду, а она и не сопротивлялась. Это придало ему большей уверенности.
- Поди рада до смерти, что я вернулся, - крутилось у него в голове, - какое счастье, что не будет истерик и скандалов.
На небо вышла луна. Её синеватый свет проникал в окошко и попадал прямо на лицо девушки. И в его свете, лицо её казалось настолько спокойным и безучастным, что можно было подумать, что она действительно мертва.
- Зайка моя, - шептал Николай, целуя любимую, - как я долго этого ждал.
Нина лежала всё также тихо, лишь немного, в нелепой усмешке, приподняв уголки губ. Глаза ее были открыты, и краешком сознания Николай вдруг отметил, что они совсем не блестят. Матовые глаза, как у фарфоровой куклы. А тело девушки отчего-то было совсем ни таким, каким он его помнил. Ни полноты, ни молочной мягкости, лишь увядшее восковое тело, прикасаться к которому совсем не хотелось.
Но в его крови уже кипела лава, которая желала излиться. И Николаю было уже всё равно. Он лишь мечтал освободиться от сжигающего изнутри вулканического огня.
А окончив дело, на Николая навалилась такая усталость, будто весь день он бегал по полям во всем солдатском обмундировании. Голова стала тяжёлой и зашумела. Он повалился возле Нины, успев лишь слегка её приобнять, как его сморил сон.
Проснулся он от того, что солнечные блики с размахом водили по его лицу хоровод. Голова по-прежнему болела, словно с глубокого похмелья. А тело ныло от неудобной лежанки.
Он сел и огляделся. Запах и убожество полуразрушенной хижины вызвали в нем раздражение.
- Нина! - позвал Николай.
Но ему никто не откликнулся.
- Нина, ты где? Говорил же идём домой. Там мать, поди, места себе уже не находит. Нина, ты меня слышишь?
Но ответом ему была тишина.
Коля вышел из домика.
- Что за бред? Вот мои следы, - он взглянул на землю, где отчетливо отпечатались его следы от ботинок, - а Нинкиных следов нет, словно сюда я пришёл ни с ней.
Так, гадая и постоянно оглядываясь, он пошёл выбираться из леса.
Продолжение следует...