Потолок перед глазами Вовки качался, как белое облако. Смотреть было больно. Мозг предпринимал попытку определить его место пребывания. Мужчина с трудом скосил глаза немного в сторону, и увидел большое окно.
- Как в больнице - мелькнула мысль.
Он вспомнил. На этот раз приступ был посильнее предыдущего. Взволнованная соседка по площадке заметила его, выползающего в коридор тамбурной площадки и вызвала неотложку. Потом он полностью отключился.
Послышался шум рядом с его кроватью. Вовка, осторожно, повернул голову в сторону. Санитарка мыла пол. Просторный халат не скрывал ее женственную фигуру. И Вовка, не был бы Вовкой, если бы не подумал: "Вот это счастье привалило!"
Женщина повернулась. На него смотрели огромные голубые глаза.
- Пить хочется - Вовка решил сыграть на своей беспомощности.
- Не знаю, можно ли тебе пить. Операция была сложная. Надо у врача спросить - с этими словами санитарка вышла из палаты.
Рядом звучали голоса соседей по палате. Вовка вдруг вспомнил свою прошлую жизнь. Он то ведь не всегда был Вовкой. Были времена, когда звали его Владимиром Васильевичем. И семья у него была. Даже три. Были, а теперь нет. Досадная горечь полоснула в груди. Больной прикрыл глаза.
Владимир отслужил в армии и вернулся в родной город. Много девчат сохло по нему, но он остановил свой выбор на рыжей соседке Вере. Семь лет они прожили в любви и согласии. А потом жена утонула. По собственной глупости. Решила реку перейти зимой не по мосту, а побыстрее - по льду. На середине угодила в полынью. Пока народ подоспел, только шапка плавала на воде. Ничего после нее не осталось. Только памятник пустой на кладбище. Он поначалу часто ходил туда, тосковал, обижался, что бросила его одного. Потом свыкся. Жизнь пошла по новому кругу.
Вторая жена Елена, медсестрой работала. На работе он руку поранил, обратился в медпункт - так и познакомились. Лена была матерью одиночкой. Сама воспитывала дочь. Потом своя дочь появилась на свет. Хорошо все было, пока он не стал часто прикладываться к бутылке. После гибели первой жены, пристрастился к спиртному. Думал новая семья остановит - не вышло. Измучил он Елену. Жена искала его пьяного ночью по темным переулкам и под заборами. Боялась, что замерзнет. Таскала на себе. Однажды, в пьяном угаре, Володя поднял на нее руку. После этого, Елена собрала детей и уехала. С тех пор не знает он, где они. Поиски не дали никаких результатов. А потом ему стало все равно. Превратился он из Владимира Васильевича в Вовку. Так и жил, не узнав дочерней любви.
- Приходил кто к новенькому? - сквозь невеселые мысли он услышал голос санитарки.
- Не было никого. Может позже навестят. Пусть спит - шептали пациенты палаты.
- Я попить ему принесла, и покушать. Жалко мне его, какой-то затравленный весь. А я смену сдаю, до завтра.
- До завтра, Тоня.
- Антонина значит - Владимиру стала приятна ее забота, которой так давно не было.
Третьей гражданской женой стала Зоя. Детей у нее не было, по молодости сделала он аборт и больше не могла родить. Зоя выпивала вместе с ним, была не скандальная, умела выслушать и дать дельный совет. Умная была. А потом, заболела Зоя по-женски, и сгорела за несколько месяцев. Очередное горе Вовка глушил литрами водки, пока не заработал прободную язву.
Хорошо, что соседка случайно его увидела, а то пропал бы. Вся жизнь проскочила у него перед глазами. От тяжелых дум и утихшей, послеоперационной боли мужчина уснул. Его разбудили ласковые прикосновения. Словно мать, как в детстве водила рукой по его лицу. Рядом сидела Тоня, вытирая влажным платочком лоб.
- Разбудила тебя. Глянула, мокрый весь - глаза женщины лучились теплотой - зовут-то тебя как?
- Владимир.
- Что, совсем не кому прийти к тебе?
- Так получается. Жил, жил, а прийти не кому.
- Не горюй. Я к тебе приходить буду, если ты не против - тихо добавила Тоня.
- Совсем я не против.
- Побежала я, работать надо - женщина чмокнула его в колючую щеку.
Владимир прикрыл глаза, чтобы не выдать свое волнение.
- А ведь жизнь, не плохая штука, только понять ее надо. Лучше поздно, чем никогда - мысленно проговорил Владимир Васильевич.