Рождение психоанализа в каком-то смысле было неизбежно, так как ранняя психиатрия не сумела объяснить самопричинность психики – её способность саму себя повреждать (при нормальном функционировании телесного носителя). Ввести эту идею можно было, конечно, по-разному, у Фрейда получилась сложная концепция с бессознательным и психической травмой в основе симптома. Однако, как нужно понимать эту травму, ведь психика – не аналог тела?
Одно из упрощенных представлений о психоанализе выглядит так: психоаналитики помогают пролить свет сознания на то, что по каким-то причинам скрыто от него. В таком ракурсе психоанализ – это восстановление целостности, что по сути уравнивает его с самоанализом и разными практиками заботы о себе. Многим показалось мало подобных упрощений, и они стали заявлять, что психоанализ – это практика возвращения в память вытесненных аффектов, чтобы их отреагировать и успокоить.
В целом это правдоподобно для предшественников Фрейда и его собственных до-психоаналитических поисков. Психологическая теория конца XIX века буквально одержима аффектом: его ищут, описывают, успокаивают через катарсис, гипноз/суггестию или аутосуггестию пациента. Отголоски этих теорий можно найти в психоанализе, но стоит помнить, что Фрейд последовательно отказался от гипноза и катарсиса ради «лечения разговором». Более того, англо-американская ветвь психоанализа уже после смерти Фрейда вновь вернётся к аффекту. Эго-психоанализ настойчиво будет понимать травму как следы мощного переживания, с которым психический аппарат не сумел справиться «нормальным» способом (то есть справился «невротическим»). И поэтому нужно научить клиента справляться теперь, с улучшенными так сказать защитами.
Меж тем есть резонное мнение о том, что фрейдово бессознательное – это не воспоминания, не бессловесные аффекты и страсти, не какие-то хаотичные влечения. Это прежде всего, как называет из сам Фрейд, «представления» (Vorstellung): предметные (Sachvorstellung) и словесные (Wortvorstellung). Иными словами, это «мысли» – так или иначе артикулированные репрезентации, возникающие в сознании или вытесняемые оттуда. Именно на этом основании Лакан будет яростно отстаивать идею о том, что вытеснению подвергается ни в коем случае не аффект, а означающее. А значит и работать нужно с ними. Как отмечают Лапланш и Понталис, в статье 1915 год Фрейд трактует представления-репрезентаторы «не только как «содержания» бессознательного, но и как самое основу его организации». Влечения (часто неверно переведённые как «инстинкты») – это ничто иное как конструкция или даже миф о том, что стоит за этими репрезентациями, что ими движет. Или можно сказать, что влечения сцепляются с определёнными представлениями в процессе первовытеснения – и этот процесс и создаёт бессознательное. Психоанализ – это по сути анализ того, как сочетаются, перезаписываются и работают (в т.ч. вызывая аффекты) эти самые представления.
Попытка свести всё к аффектам – явный регресс теории к «катартическому методу». Представления в бессознательном похожи на шифр, «язык», на котором формулируются влечения и судьбы людей, а не на паровой котёл с бессмысленными аффектами. И чтобы работать с таким «языком», психоаналитику необходимо как можно меньше вмешиваться и навязывать что-то своё. Именно к этому неспособны гипноз и искусственно вызванный катарсис, т.к. они в своей работе опираются на суггестию. Внушая нечто пациенту, врач верит, то совершает это во благо, но это благо может быть чуждо пациенту.
Фрейд представляет психику как очень сложное пространство, в котором есть множество отдельных процессов, не сводимых к одной или одному роду причин, но при этом способных воздействовать друг на друга. В этом плане психоанализ не игнорирует аффект, не сводит его до побочного продукта вытеснения, но также отказывается видеть в нём алогичное, бессмысленное событие. Или проще говоря, аффект и вытесненное означающее существуют одновременно, как тело и язык, но между ними нет ни гармонии, ни управления одного другим. Поэтому психоаналитики не отказываются от помощи психиатров, выписывающих таблетки, но не разделяют веру в то, что воздействующее на тело лекарство действительно способно излечить душу. Более того, вслед за Спинозой аналитики признают, что аффект нельзя приручить, его невозможно всегда контролировать.
Лакановский психоанализ опирается на перенос, а не суггестию или усиление контроля, поэтому в первую очередь его интересует логика слов, означающих и даже букв. Отсюда и довольно сложная модель травмы: вместо почти физического нарушения от сильного аффекта, травма здесь ретроактивна и структурно обсусловена. Иными словами, травма – это не само событие, а серия эффектов, часть из которых вызвана означающими и смыслами, привнесёнными постфактум. Это хорошо видно на примерах, когда человек, переживший неприятный опыт, начинает проявлять признаки травматизации не сразу после события, а только под воздействием мнений и слов окружающих (убеждающих его в том, что это травмирующий опыт). Сам Фрейд впервые описал данный феномен ещё в теории neurotica (отказался от неё в 1897 году, поскольку понял что реальный механизм травмы ещё сложнее). В ней он указывал на то, что событие более раннего периода может стать травмой ретроспективно, когда в более позднем возрасте в ситуацию будет привнесён сексуальный смысл.
Однако, сделав ставку на анализ символического регистра (означающее), сам Лакан и его последователи, регулярно возвращались к вопросу об аффекте. Так аффект часто сопровождает изменения в лечении, в других случаях можно видеть неизменность аффектов, но смену позиции субъекта по отношению к нему. В любом случае важно держать в уме отказ аналитика приручать симптом: ни дрессура, ни самоконтроль не продвигают в личном анализе (но могут сделать вас более удобным, весь вопрос какой ценой?). Понимание некоторой суверенности аффекта учит аналитиков и определённой аскезе – терпению и уважению ко времени. На изменения нужно время, в работе не следует что-то форсировать – это подобно обращению с узлом, чтобы его развязать порой придётся подождать ослабления. В конечном счете хоть мы и используем физические метафоры, крайне важно продолжать себе напоминать, что психика устроена иначе, чем материальная конструкция, которую может поправить техник.
Автор: Иван Кудряшов
Психолог, Психоаналитик
Получить консультацию автора на сайте психологов b17.ru