Вера сидела, уютно устроившись на кухне. Свежезаваренный чай, мягкая спинка кресла, накинутый плед и луна, светящая в окно. Весь мир — рядом. И в то же время — где-то там. Можно посидеть, подумать, помечтать. И даже — посекретничать. С кошкой, которая лежит на коленях и мурлычет. Уж кто-кто, а Томасина секреты хранить умеет. И сколько всего сама знает.
Здравствуйте, дорогие читатели и подписчики канала «ДиНа»! Рассказ «Бессонница, дыня и квашеная капуста (или — "детей" выгнали в кухню)» — это сорок пятая часть рассказа про странную белую кошку Томасину.
Для тех, кто не знаком с Томасиной, но хочет познакомиться — ниже приведены ссылки на начало рассказа и на предыдущую часть.
До Веры только сейчас дошло, что Томасина действительно знает много, очень много. И не о каких-то там тайнах мироздания, а о самой обычной жизни: шутка ли, ведь Томасина — это кошка еще её бабушки. Она знала бабушку, когда та была еще совсем девочкой… Она жила в то время. Она помнит его.
И Вера задумалась о том, почему за все время она ни разу не расспрашивала Томасину, а ведь та могла так много рассказать о её бабушке.
Странно… И почему мне раньше не приходило это в голову? Какой была бабушка, как она жила, о чем думала… Да, я её помню, хорошо помню, и она много что рассказывала, показывала фотографии, учила меня играть на фортепиано… Но, о чем она мечтала, когда была маленькой? Что хотела? Почему-то я никогда её об этом не спрашивала…
Какая все-таки штука жизнь: когда человек с тобой рядом, ты об этом даже не задумываешься, воспринимаешь как должное, а как его не стаёт — начинаешь жалеть о том, что мало уделял внимания, мало общался, и вообще, почти ничего о нем не знаешь…
Надо будет обязательно порасспрашивать Томасину…
Вера удивлялась самой себе, хотя, удивительного на самом деле ничего не было: с кошкой-то она ведь совсем недавно научилась разговаривать. Это Максим почти сразу с ней начал говорить, точнее, Томасина с ним, а она, Вера, ничего не знала об этом. Да, знала, что кошка — бабушкина, а о том, что с ней говорить можно — и не догадывалась. Не слышала её. Да и потом, это сейчас, из-за всех произошедших событий кажется, что всё уже так давно было. В смысле — что она с кошкой может говорить. А на самом деле — недавно. А сейчас еще и Петруччио говорить научился.
И лежит он сейчас, сопит под боком у Максима. Оба спят. И сопят. Но, оно и понятно — Максиму с утра на работу, это у неё, у Веры, выходной, а Максиму — на работу, несмотря на воскресенье. Что поделаешь, работа такая — ветеринарный врач. А Петруччио… — Петруччио просто устал, никак еще не может привыкнуть к своей новой особенности — умению разговаривать с людьми — вот эмоции и зашкаливают.
Максим и Петруччио спали, Томасина тоже спала, лежа на коленях у Веры. А вот самой Вере не спалось — впечатлений и эмоций было так много, что сон не шел. Стоило только Вере подумать, что она беременна, что внутри неё зародилась маленькая жизнь — сон тут же пропадал. Вот Томасина и ходила, как привязанная за своей хозяйкой, даже от поездок в клинику с Максимом пока отказалась, сказала, что Вера — важнее. И, если что с кем из пациентов случится, то, во-первых, и Максим — не врач-первогодок, опыта и знаний хватает, а во-вторых, и клиника оснащена всем необходимым. Справятся, в общем. А её, Томасину, звать стоит только в самом экстренном случае, когда по-другому никак. Так что пусть несколько дней, пока Вера не успокоится, не примет новую данность, они обходятся без неё.
Вот и сейчас Томасина, лежа на коленях у Веры, только делала вид, что спит, на самом деле просто дремала, караулила свою хозяйку, чутко реагируя на все происходящее и на любые изменения в настроении Веры.
Вера же, выпив чай, решила, что в два часа ночи самое-то — полакомиться дыней, а, может быть, и еще чем посущественней подкрепиться. Достала из холодильника вожделенный фрукт, который на самом деле — овощ, отрезала несколько кусков, на всякий случай спросила у Томасины не будет ли и она дыню, и, получив отрицательный ответ, стала есть дыню и вспоминать события минувших дней.
Как в среду тест показал две полоски, о которых Вера и мечтать не смела.
Как Максим готов был тут же бежать за шампанским, но быстро опомнился, сообразил, что беременным алкоголь вообще-то не рекомендуется. Спросил, что бы она хотела? И Вера захотела. Дыню, мороженое и квашеную капусту.
Дыня, мороженое, а также разнообразные фрукты появились буквально минут через тридцать, а вот с квашеной капустой пришлось обождать — Юрий Борисович и Ирина Сергеевна, родители Максима, привезли её на следующий день. В предыдущий свой приезд они её не привозили — сын не любит, да и Вера вроде бы тоже. А тут вот захотела. Привезли, в общем. Да столько, что Вера только глазами хлопала, глядя, как мама Максима, словно заправский фокусник, достает капусту квашеную с клюквой, со свеклой, с яблоками и саму по себе, без всего.
Как на следующий день, еще до приезда родителей Максима, она была у врача, и врач подтвердил то, о чем Вера даже мечтать боялась. Она беременна! Как она не верила, сомневалась, спрашивала у врача, а точно ли, а нет ли ошибки? И врач, женщина лет сорока, уверила её, что никакой ошибки нет, анализы говорят однозначно — беременна.
Как она прибежала домой и позвонила маме, сообщила ей новость, что та скоро станет бабушкой! Наверно. Если всё будет хорошо.
Как мама охала, ахала, несколько раз переспрашивала — точно ли, нет ли ошибки? Потом выговаривала ей за то, что она до сих пор не удосужилась их познакомить со своим молодым человеком. Она, их дочь — беременна, они, её родители — скоро станут бабушкой и дедушкой, а с будущим зятем не знакомы! Куда это годится, скажите?
Как позже, когда приехали родители Максима, созванивались по Вайберу, по видеосвязи, с её родителями — надо же будущим родственникам познакомиться. Родители Веры сейчас никак не могли приехать, чтобы лично познакомиться, но клятвенно пообещали, что через месяц — обязательно, обязательно. Ученые они у неё. Что поделаешь. Не в бабушку пошли, в дедушку. В смысле он пошел — Верин папа. И жена его ему под стать. И сейчас оба в командировке-экспедиции на каком-то там острове. Изучают местную флору и фауну. Точнее влияние антропогенных факторов на эту самую флору и фауну. Экологи они.
Будущие родственники остались довольны друг другом, детей быстро выгнали в кухню, чтобы не мешали взрослым говорить, о чем-то там стали секретничать и, если Вера правильно поняла, обменялись телефонами, контактами в мессенджерах, и стали строить планы. И что они там стали придумывать, о чем говорили — ни мать, ни отец, с которыми Вера позже созвонилась, не стали рассказывать, не раскололись.
— Интересно, и о чем они там говорили?
— О чем, о чем, о свадьбе, естественно, — то ли промурлыкала, то ли сказала в ответ Томасина.
Продолжение — «Массовое помешательство» — см. ссылку ниже.