Фото из интернета. Но мой друг был в точности такой.
О моем друге
Когда я была очень маленькая, я весила гораздо меньше чем мой друг. Меня, принесли в квартиру из роддома упакованную в замечательный конверт из ткани похожей на замшу. Сначала меня вытащили из этого конверта и положили на стол в "Большой комнате", так называлась комната, где стояло пианино, сервант, огромный диван и книжные шкафы , ну и внушительного размера дубовый стол. Вот на этот дубовый стол меня и выложили всем нам обозрение. Уж такая традиция - рассматривать новорожденных , невзирая на их нежелание демонстрировать себя при значительном скоплении незнакомого народа. Видимо я возмутилась и сообщила об этом , как обычно это делают младенцы, а именно завопила , как вопят мартовские коты и кошки. И в ту же минуту мой будущий верный старший друг оказался под столом и тоже завопил. Он понял меня определенно и дал понять всем окружающим, чтобы они от меня отстали. Спорить с ним никто не стал, никому просто не захотелось с ним спорить и все отступили от стола на безопасное расстояние. И только мама и бабушка не испугались и принялись меня пеленать, после чего мама взяла меня на руки и перенесла в другую комнату, которая называлась " Маленькая комната". В этой комнате стояла детская кроватка, в которую меня мама и положила. А под кроваткой уже лежал он, мой друг. Друга звали Маркиз. Этот был импозантный " сибирский кот" . Сибирский или не сибирский никому не было наверняка известно. Размерами он был под стать крупному Мейн-куну. Именно крупному, то есть он был огромный. Шерсть у него была черная - черная, а манишка белая - белая и лапы были в сметане. . Его хвост напоминал хвост чернобурки , когда он его распушал. Он умел издавать глубокие урчащие звуки , но делал это крайне редко. Он в основном молчал, но молчание его было очень выразительное. Маркиз был очень серьезным котом двух с половиной лет от роду. С первого дня моего появления в квартире, он взял на себя ответственность создать для меня безопасное пространство. Для этого он поселился под моей кроваткой. Никого, кроме мамы и бабушки он в комнату не впускал. Он выгибал спину и грозно рычал на того, кто пытался переступить порог. В общем никто с ним связываться не хотел. Но если меня из " Маленькой комнаты " выносили на прогулку по квартире, погулять там было где , он спокойно сопровождал нас с мамой или бабушкой и разрешал домочадцам любоваться мной сколько им угодно. Я конечно взялась расти , скоро встала на ножки и пошла самостоятельно. Теперь я путешествовала по квартире, периодически падая, подскальзываясь на натертом, сияющем паркете. И когда я, беспомощно барахталась на полу, Маркиз ложился рядом со мной так, чтобы я могла вцепившись в него подняться на ноги, и мы продолжали путешествие. Вот так мы проводили день за днем и месяц за месяцем. Нам вдвоем было очень интересно. Мы бродили по квартире молча, но при этом читали мысли друг друга. Видимо тогда я научилась понимать людей и зверей без слов. Маркиз был очень хорошим учителем. Например он думал : " А не пойти ли нам на кухню и не проверить ли нам мое блюдце, есть ли там молоко? " Я мгновенно все понимала и бежала впереди него, а он степенно шествовал за мной, так как бежала я очень медленно. Если молоко было налито, он поднимал голову и говорил :" Мур р-р! " Этот означало, что он доволен. Я , сидя на корточках, смотрела как он ест, а когда кормили меня, он всегда наблюдал за тем, как вставляли мне ложку в рот и как я пытаюсь выплюнуть манную кашу. Он долгое время был значительно выше меня, когда вставал на задние лапы. Бабушка резала мясо на высоком кухонном столе , а Маркиз, стоя на задних лапах, клал на этот стол свою голову и передние лапы. Он внимательно следил за тем чтобы бабушка не съела ни кусочка из его обеда. Я конечно стояла рядом и тоже внимательно наблюдала за бабушкой и Маркизом , но голову положить на стол не могла. Я стояла на цыпочках и могла только глаза поместить над краем стола, нос был ниже. Но я все видела , видимо тогда я научилась вниманию. Когда я подросла , мы часто сидели вместе на диване в " Большой комнате" и обменивались впечатлениями о том, что с нами приключилось за день. Нам очень нравилось гулять вдвоем на лоджии и смотреть на улицу . Я высовывала голову в дыру в балконной решетке. Голова проходила свободно и по периметру оставалось достаточно места , из чего нетрудно догадаться, что и вся я легко в эту дыру могла пройти. Но рядом был Маркиз, который учил меня осторожности. Сам он умел ходить по перилам и я ему конечно завидовала.Видимо тогда я научилась осторожности. О да, мой друг был моим первым учителем!
Но когда мне исполнилось три года, а моему другу пять с половиной лет , с ним что - то случилось. Он стал драть мою бабушку. Именно драть. Когда они оставались вдвоем , он своими огромными когтями раздирал ей ноги " в кровь ". Что это было? Никто так так и не понял. Помню я лежала в своей кроватке. Был поздний вечер и мы дома с бабушкой были одни. В соседней комнате раздался телефонный звонок и бабушка взяла трубку. В этот момент кот бросился на нее и я услышала страшный крик. Бабушка открыла дверь в мою комнату. Лицо у нее было в слезах, но при этом какое - то удивленное. Она сказала : " Женя погиб..... " А кожа у нее на ногах свисала лохмотьями и кровь текла ручьями заливая паркет. Но она это не замечала. Женя П. был другом моей тети, и бабушкиной младшей дочери, сестры моей мамы. Все в нашей семье любили его, особенно я и мой друг. Я очень любила Женю! Очень. Я плакала и смотрела на кровавые ноги бабушки. Я не испугалась, мне было очень - очень горько, почему - то я все поняла про Женю, поняла то, что никогда, никогда его больше не увижу. Я смотрела на окровавленные ноги бабушки и постигала смысл слов - "Женя погиб! "
Я долго плакала, уткнувшись в подушку, а бабушка плакала на кухне и бинтовала ноги . Родители пришли тогда, когда я уже спала. Дедушку вечером срочно вызвали на работу и он пришел только утром . Тётя моя вообще отдыхала в Сочи.
Прошло несколько дней, и мои мама и папа упаковали Маркиза в корзину. Он в этой корзине уютно устроился. Я погладила его и он муркнул в ответ. Они взяли корзину и вышли из квартиры. Я ждала их возвращения сидя в коридоре на сундуке. Ждала долго, очень долго. Наконец они позвонили в дверь и бабушка им открыла. В руках у папы была пустая корзина. Я смотрела на эту пустую корзину - ужас и удивление одновременно! Я вся превратилась в удивление и ужас.Я бросилась в темную комнату и забилась в щель между раковиной и ванной. Я сжалась в комок и кричала , я кричала широко открыв рот, но ни звука не было слышно, ни звука. Время растянулось и мне казалось, что я кричу без звука очень, очень долго. На самом деле это было не так. Меня правда нашли не сразу. Достать меня из этой щели было нелегко. Сама я не вылезала, я хотела там остаться навсегда.Наконец маме удалось меня уговорить вылезти наружу. Я очень боялась, что включат свет. Я хотела остаться в темноте и пыталась об этом сказать. Но ни звука , ни звука - открывала рот , говорила, но звука не было. Мама взяла меня, на руки, прижала к себе и отнесла в кроватку. Я не помню как я заснула. Нот когда я, проснулась, говорить я уже могла. Я спросила, куда они отнесли Маркиза. Мама с папой рассказали, что отнесли его в больницу и тете врачу он очень понравился , она решила взять его к себе жить. Он драл бабушку и мог поцарапать меня и поэтому его нельзя было оставить у нас дома. Я слушала и не верила, Я НЕ ВЕРИЛА маме и папе. Я знала, знала наверняка, что мой друг никогда, никогда в жизни не поцарапал бы меня. Мне было очень жалко бабушку. Но я не верила в то, что Маркиза забрала к себе тетя врач, почему -то не верила, во всяком случае я точно знала, что он не будет там счастлив, даже если они и сказали правду . Я прожила с этим чувством три десятка лет. Я все понимала, но не могла простить...
P. S.
Своим родителям я верила безоговорочно все свое детство, всегда и во всем, особенно папе. Всегда и во всем , кроме этого случая. И только когда я сама стала мамой маленького мальчика, я смогла смириться с тем, что тогда случилось, и то не сразу.