Текст Александра Берзина
В сентябре 1938 года Польша по согласованию с Гитлером ввела войска в чешскую Тешинскую Силезию и присоединила земли соседей. Ситуация повторяется, поляки теперь рассчитывают на другой кусок Чехии.
«368 гектаров Прага должна вернуть Варшаве. Речь идёт о компенсации невыгодного для Польши раздела польско-чехословацкой границы в 1950-х годах», – заявляет польская правящая партия «Право и Справедливость» через статью в своей газете Rzeczpospolita.
Польские националисты взяли курс на территориальный реванш. Начали с Чехии, оказавшейся опять слабейшим звеном среди соседей.
История былого величия и собирания земель после многократных разделов не даёт Варшаве покоя. А чехи не забыли позора и обиды польского военного вторжения в Тешинский край 84 года назад.
Оккупация была согласована поляками с рейхсминистром Германом Герингом. Чешская Силезия стала частью довоенной Польши ненадолго – на год.
Факт, что раздел Чехословакии тогда стал аперитивом для вермахта перед захватом Польши и Франции, ничего не меняет в отношениях соседних народов. У них давно растёт недовольство друг другом. Поляки считают чехов слабыми неолибералами, чехи видят в соседней стране жадного агрессора.
«Полска курва!» – ругается мой чешский друг Бронислав на подъезде к своему родному городу Трутнову. Он за рулём внедорожника «Шкода», его подрезал водитель на польских номерах. Чех в сердцах хулит его, других поляков, президента Дуду, премьера Моравецкого и их партию «ПиС». «Курвы» – самое мягкое слово.
В пограничных с Чехией польских воеводствах за Вроцлавом многие городки и сёла до сих пор носят старые чешские названия. Черепичные крыши в глубинке польского Тешинского края один в один повторяют стиль чешских домов Краловеца и Бромова. Чехи из приграничных городов ездят в соседнюю страну за дешёвыми товарами и горючим, не переставая ругаться на польский «аншлюс» 1938 года. С раздела Чехословакии началась Вторая мировая война в Европе.
Правые наци Варшавы с той войны ничуть не изменились. Вводить танки в Чехию они пока не будут, считает Бронислав, но постараются отгрызть часть Чешской Силезии по законам ЕС.
«Вся политика и законы Европейского союза и НАТО, в которые входят Чехия и Польша как два исторических противника, построены на праве силы. Демократия и единство в Европе – сказки для дураков. У кого сила, тот и прав», – говорит силезский чех.
Территориальный спор соседей в Силезии тлеет со Средневековья. Пруссия, Австро-Венгрия и опосредованно ослабевшая Речь Посполитая имели в Тешинском крае интересы. Горный край условно разделяет Восточную и Центральную Европу и не похож на Польшу – скорее область можно сравнивать с Донбассом.
При социализме между двумя республиками произошла корректировка границ. Власти Польской Народной Республики передали Чехословакии силезские земли площадью 1200 га, а власти Чехии отдали польской стороне 837 га. Теперь польские политики посчитали, что чехи должны отдать ещё три с лишним сотни гектаров.
По площади это меньше тысячи футбольных полей, вроде ерунда. Но прецедент. Если Польша отберёт у соседей землю, пострадает принцип нерушимости границ Европы (впрочем, не впервые).
Это и есть стратегическая цель «жадной гиены Европы», как назвал Польшу после оккупации Тешинской Силезии британский премьер Черчилль. Основная стратегия Варшавы – пересмотр итогов Потсдамской конференции «Большой тройки» – СССР, США и Великобритании.
В 1945 году Восточная Пруссия была поделена между Советским Союзом и Польшей. Советскому Союзу передавался Кёнигсберг, а Литва получала экс-прусский Мемельский край и бывший польский Виленский край – всё это без малого 11 тысяч квадратных километров.
К Польше тогда и отошла 141 тысяча «квадратов»: Данциг-Гданьск, Трёхградье и большая часть Восточной Пруссии. Но 93 квадратных километров польских земель получила Украинская ССР, на чём настоял Иосиф Сталин.
Бывшие восточные кресы Речи Посполитой на Западной Украине являются для современных правящих националистов в Варшаве такой же справедливой и законной добычей, как чешский Тешинский край.
Судя по объятиям в Киеве между Зеленским и Дудой, процесс перехода в родную польскую гавань Волыни и Галиции может быть почти безболезненным. И, разумеется, демократическим.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.