- ...разрешите... я войду.
Мы все вздрагиваем, оторопевшие от такого хамства: мало того, что она вломилась сюда, как она вообще посмела приблизиться к нашей обители – так она еще и имеет наглость просить войти...
Смотрим на неё, еще думаем, что может быть поняли или увидели что-то не так – нет, никаких сомнений, она именно та, за кого мы её приняли – и даже не пытается выдать себя за кого-то другого, а с её стороны не мешало бы сделать это хотя бы для приличия. Нок какие тут могут быть приличия в самом-то деле, одно форменное безобразие.
Кажется, она сама понимает, как это нелепо выглядит, - смущенно склоняет голову:
- Простите... но вы не можете меня не пустить... мне придется... войти.
Мы и сами понимаем, что ей придется войти, что мы не выбираем, кто придет сюда, и она тоже не выбирает, она входит, смущенно ставит чемодан у двери, что у неё может быть в чемодане, бомба, не иначе, а то и что похуже, хотя что может быть хуже. Все в замешательстве смотрят на меня, я здесь считаюсь главной сама не знаю, почему. Делать нечего, сдержано приветствую незваную гостью, так же сдержано прошу идти за мной, я покажу вам вашу комнату на третьем этаже, на один пролет вверх, потом по коридору налево, еще на пролет вверх, до конца коридора, вот, пожалуйста, комната слева, напротив дверь в ванную. Располагайтесь, пожалуйста. Ужин подают в восемь. Если что-нибудь будет нужно, я внизу.
Спускаюсь вниз, остальные бросаются ко мне, да что это, что это такое, где это видано в самом-то деле. Пытаюсь успокоить всех, бормочу что-то про – мы что-нибудь придумаем – хотя что тут вообще можно придумать.
Вечереет, накрываем на стол к ужину, ставим еще один прибор, - без четверти восемь спускается она, вот ведь черт, спускается, она существует, значит, это все-таки не иллюзия и не наваждение, значит, она и правда есть. Я сдержанно представляю ей всех, я – мечта скупить по всему миру заброшенные соборы и храмы, восстановить былую красоту. А это вот мечта объехать весь мир и увидеть все готические храмы. А слева от вас мечта найти заброшенный собор в джунглях по ту сторону океана, про него никто ничего не знает, никто не верит, что он есть – и вот сидит мечта его найти. А вот напротив вас мечта построить готический собор в космосе, непременно не в трех, а в четырех измерениях. Очень приятно, говорит незваная гостья, то есть, какая гостья, это уже такая же жительница, как мы все, вот в чем весь ужас.
Около полуночи наше пристанище погружается в сон, мы как всегда слышим пульсирующее биение сосудов и размеренное дыхание нашего пристанища. Мне не спится, стараюсь утешить себя тем, что желаниям не нужно спать, они же желания, а не люди – утешение получается каким0-то слабым. Я спрашиваю себя, почему она пришла сюда, эта странная мечта, я даже в собственных мыслях вежливо говорю – странная, я не позволяю себе каких-то более резких эпитетов.
Утром за завтраком мечта о соборе в джунглях не выдерживает, с грохотом ставит чашку на блюдце, с грохотом отодвигает стул, спрашивает – резко, колко – да вы откуда вообще, да как вы сюда попали, вы на нас посмотрите и на себя, вы тут вообще при чем? О, это долгая история, говорит наша новая жилица, я понимаю, как вы испугались, когда вы увидели меня, ну где это видано, мечта пойти убить человека, это безумие какое-то, а не мечта. Ну а что вы хотите, что еще делать с людьми, которые скупают заброшенные поместья, дома, замки, сносят их до основания, строят на их месте что-то другое, прибыльное, что с ними делать, я спрашиваю? Вы только представьте себе незримого мстителя, который забирает жизни тех, кто забирал жизни дворцов и замков... в конце концов, я всего лишь мечта, одна из, и вовсе не значит, что я непременно воплощусь в жизнь...
Она говорит так, будто извиняется перед нами перед всеми, - мечта о соборе в джунглях потихоньку успокаивается, мы все потихоньку успокаиваемся, передайте масло, пожалуйста, а что, сахара больше нет, а сейчас-сейчас положу, да нет, песка нет уже, только рафинад остался, а давайте я чайник вскипячу...
.
- ... куда это вы?
Я вижу мечту о соборе в джунглях – почему она стоит в прихожей, почему с чемоданом, почему в дорожном платье.
- Ну как вы хотели... я же не настоящая.
- Простите?
- Я... ненастоящая.
- В смысле?
- Ну, в смысле, вы понимаете, есть мечты настоящие, а есть такие, надуманные, которые дом наш где-то вычитал, где-то подслушал от кого-то, вот начитался всяких рекламных проспектов про дальние страны, насмотрелся передач всяких про загадочные тайны, вот и намечтал себе...
- А что не так?
- Да что не так, как вы не понимаете, ненастоящая я, на самом деле наш дом ничего подобного не хочет, он только жизнь себе испортит, если кинется меня воплощать...
Так опешиваю, что даже не знаю, что ответить – хлопает дверь, стук каблуков по крыльцу, и дальше по дорожке в туман осени. Мне не нравится, когда мечта о соборе в джунглях говорит – дом, мне кажется, нельзя вот так назвать наше вместилище домом, это что-то другое. Мне не по себе, мне нужно поделиться увиденным и услышанным хоть с кем-нибудь, я иду в малую гостиную, откуда слышу голоса, в малой гостиной мечта о космическом соборе и мечта убивать...
- ...так вы говорите... его дедушка был астрофизик? – спрашивает мечта убивать.
- Да, он чего только не рассказывал про искривления пространства-времени, про космические телескопы...
- ...так вы получается не его мечта... а дедушкина...
- Да?
- Выходит, что так... – мечта убивать делает многозначительную паузу.
- Прекратите... прекратите немедленно! – распахиваю двери, врываюсь, - что вы себе позволяете, в самом-то деле...
- Не понимаю, о чем вы... – мечта убивать смущенно смотрит на меня.
- Вы все... все понимаете... только что ушла мечта о соборе...
Хлопает входная дверь – бросаюсь в прихожую, жду, что мечта о соборе вернется – нет, прихожая пуста, я понимаю, что кто-то еще ушел, распахиваю дверь на улицу, еще успеваю увидеть чей-то силуэт, пока он не исчез за поворотом...
.
- ...вы поймите, я этого не хотела... я сама меньше всего хочу, чтобы кто-то уходил... – мечта убивать закрывает лицо руками, то есть, что я говорю, не может быть у мечты ни лица, ни рук, - но вы понимаете... если он... тот, кто мечтает всех нас... будет мечтать совсем не то, что мечтает, а то, что намечтали за него другие... если он бросится воплощать чужие мечты, ему от этого лучше не станет, понимаете вы? Он должен найти свою мечту... свою... настоящую...
- И вы полагаете, что это вы и есть?
- Этого я не знаю, вот я и пытаюсь разобраться, кто же на самом деле его настоящая мечта... Скажите, а откуда вы взялись?
Вздрагиваю:
- Ну, нет, со мной этот номер не пройдет, даже не пытайтесь...
- ...то есть, вы хотите остаться, даже если узнаете, что вы ненастоящая?
Хочу ответить – да, останусь – тут же одергиваю себя, понимаю, что надо действовать аккуратнее...
- ...а ведь, пожалуй, вы правы... это в детстве у него книжки какие-то были, альбомы какие-то с соборами и замками, вот он и мечтал... Значит, я тоже... ненастоящая?
- Нет-нет, вы постойте, вы не торопитесь с выводами, может, все не так уж и плохо... Вы обдумайте хорошенько все...
- Да, да, конечно...
.
...собираю чемодан, неслышно ускользаю из дома (я тоже начинаю называть его домом), заглядываю в кухонное окно со стороны черного хода, жду чего-то, сама не знаю, чего. Мечта об убийстве оглядывает дом, торопливо оббегает комнаты, ищет что-то, нет, не ищет, хочет убедиться, что никого нет, что она осталась одна. Что она делает, спрашиваю я себя, что она делает – я не вижу, но чувствую, как тот, который вмещал всех нас, садится в поезд, едет в какие-то города, названий которых я не знаю, ищет кого-то, спрашивает какие-то адреса, добирается до дома на окраине городка, выжидает, и я чувствую холодную рукоятку ножа в его руке, я вижу силуэт, идущий по дорожке, я вспоминаю слова мечты – «...скупает заброшенные поместья, сносит до основания, и...»
...я отчаянно пытаюсь удержать, остановить его, чувствую, что не могу, что мои руки безвольно повторяют его движения, замахнуться ножом, и... Спохватываюсь, бросаюсь босиком в кухню, и дальше в холл, где спиной ко мне стоит мечта о смерти, взмахиваю ножом, опускаю руку, еще, еще, еще. Жду крови, жду обмякшего тела, упавшего к моим ногам, - нет, ничего, убитая мечта рассыпается осенним туманом, тает в пустоте. Что есть силы впиваюсь в сознание нашего дома, смотрю его глазами на силуэт на дорожке, понимаю, что рука с ножом все еще в кармане, что еще ничего не произошло, что сейчас нужно что-нибудь соврать, какого черта я здесь делаю, я... это... а мои проекты по реконструкции посмотреть не хотите, а давайте я вам покажу, силуэт на дорожке кивает, а пойдемте в дом, там обсудим, чего на холоде-то мерзнуть, - понимаю, что я победила, понять бы еще, как вернуть остальных, но что-то подсказывает мне, что они вернутся сами...