Евпатий вышел из антикварной лавки, бережно прижав находку в крафтовой бумаге к груди.
– Как же мне повезло, – пробормотал он и воровато оглядел улицу.
В каждом прохожем ему виделся соперник, претендент на вещицу. Кто из них сейчас кинется к Евпатию и, приставив нож к горлу, отнимет её? Рослый мужчина в татуировках? Мамаша с двумя беснующимися погодками? А может быть, дед, хитро прищурившийся на солнце? Определённо, деда стоило опасаться больше всего. Скрутив в кармане фигу, Евпатий быстрым шагом направился в сторону остановки.
Найденная у антиквара вещь словно выжигала грудину, звенела и шептала на французском с примесью церковнославянского.
Евпатий охотился за предметом годами, представляя перед сном, как наткнётся на него в совершенно обычном месте, как выкупит у ничего не подозревающего продавца за бесценок. Сейчас, когда мечта стала явью, Евпатий не мог уже представить, о чём и мечтать.
Предания о сокровищах графа Бобруйского в семье Евпатия Коломойского передавали из поколения в поколение наряду с мифом о происхождении Коломойских от этого самого графа. Граф отличался неуёмным аппетитом на женщин и коллекцией драгоценностей, которые он этим женщинам обещал подарить. В разгар революции драгоценности были закопаны на территории усадьбы, а карта начерчена на неприметной японской тарелочке, которую и прижимал к груди счастливый Евпатий.
Справедливости ради, о сокровищах графа в городе болтали и за пределами семьи Коломойских. Но, чем дальше от революции, а потом и от Советского Союза, тем большими небылицами обрастал миф о драгоценностях, пока полностью не был забыт. Всеми. Но не Евпатием Коломойским. Даже мать его уже считала предание просто преданием, тем более, что никаких привилегий ни происхождение, ни поиски клада, которым занимался каждый мужчина в семье, так и не принесло. А говорили о слитках золота, изумрудном гарнитуре и десятках колец с бриллиантами. Чуть ли не об императорских яйцах Фаберже. Отличная прибавка к зарплате, которой едва хватало на самую дешёвую еду и одежду.
Разменяв пятый десяток и потеряв половину волос, Евпатий – в миру доцент кафедры истории местного вуза – не переставал надеяться на антикварные лавочки, примелькавшись в каждой своим плюгавеньким видом типичного научного сотрудника. Его затёртую клетчатую рубашку, заправленную в штаны со стрелками, встречали закатившимися глазами и вздохами. Он осматривал тарелочку за тарелочкой, искал приметное клеймо-иероглиф с изображением сосны. И в этот жаркий июльский день наконец нашёл его.
Всплески золота на молочно-белом фарфоре, изумрудный росчерк в виде сосны и жирные чёрные линии, обозначающие путь до клада.
Придя домой, Евпатий в первую очередь заглянул в комнату матери.
– Я нашёл её, нашёл, – прошептал он и протянул в сторону молчащей старушки тарелку. – Посмотри, мама.
– Чушь! – отрезала мать и поджала сухие тонкие губы. Если бы немощь не сковала тело, то и отвернулась бы демонстративно. Это Евпатий прочитал в её блёклых глазах. – В твоём возрасте лучше бы думал о семье: женщину бы нашёл, помощницу. А ты всё в сказочки веришь.
– Л-л-ладно, мама. Ты, как вижу, не в настроении. Я пойду к себе.
– Дверь прикрой поплотнее, сквозит.
Евпатий сжал тарелку и вышел.
В своей комнате он с трудом протиснулся мимо стопок книг, шкафов с антиквариатом, покрытым пылью, и уселся за письменный стол. Вот она, наконец в его руках – блестит, переливается, манит загадкой.
– Так, осталось немного, – пробормотал Евпатий и достал вчетверо сложенную карту поместья Бобруйских из груды на столе. Пробежал взглядом по пожелтевшей бумаге и остановился у схематично изображённого пруда с сосной на берегу.
– Три метра направо, десять прямо, потом по тропинке около семи, налево пять и… Да! Он где-то здесь.
Евпатий внимательно перепроверил перевод дороги с тарелки на карту и удовлетворённо цокнул языком.
Мечте всей его жизни до исполнения оставалось совсем ничего.
Евпатий решил не откладывать поездку и тут же набрал в институт. Сделав голос посиплее, он сообщил декану, что заболел и хочет отлежаться. Декан возражать не стал.
Окрылённый Евпатий аж взвизгнул, положив трубку.
Дело оставалось за малым: покупкой лопаты и пары бутылок для подкупа Михалыча – сторожа поместья.
На следующее утро Евпатий покормил мать, протёр её сморщенное, лёгкое тело губкой и попрощался. Мать смотрела на него, как на чокнутого. Да что там смотрела – прямо так и назвала, когда он сообщил, куда собирается на их старой “Ниве”.
До поместья в область добираться на машине около полутора часов. Под губернаторскую программу реставрации оно так и не попало. Стояло полуразрушенным в зарослях кустарника, окружённое заброшенным яблоневым садом. Из всех мер предосторожности от любителей заброшек – остатки забора и одинокая каморка сторожа Михалыча.
Которого, впрочем, на месте не оказалось, и Евпатий, притулив две бутылки у порога сторожки, прихватил под мышку лопату, холщовый мешок и сжал в руках карту, предварительно прикрепив на неё компас.
Место оказалось ничем не примечательным: кусты лещины охватывали его в полукруг и настороженно шелестели на ветру.
Евпатий утёр выступивший на лбу пот и принялся копать.
Спустя полтора часа и полтора метра вглубь на метр вширь лопата гулко стукнула обо что-то твёрдое.
Евпатия аж бросило в дрожь. Он откинул инструмент и кинулся руками разгребать жирную податливую почву.
Сундучок оказался небольшим, примерно с ящик рассады размером. Крышку украшала затейливая резьба, ветвями дикого винограда спускавшаяся к замочной скважине.
Пара ударов черенком – и крышка, срипнув, поддалась.
– Эй, дарагой, дверь закрой, мы ещё партию не доиграли, – из сундука на Евпатия гневно взглянули двое Армян; между ними лежала доска для нард.
– Извините, я-я-я пойду, пожалуй, – пробормотал Евпатий и захлопнул крышку.
Слёзы выступили на его глазах, а руки затряслись. Он бережно положил сундук в откопанную яму. Хотел было спросить, закопать или оставить так, но промолчал.
К выходу брёл, волоча лопату по земле.
Михалыч, нашедший подарки, уже откупорил одну из бутылок, взглянул на показавшегося знакомым человека, проводил того взглядом.
Евпатий сел за руль “Нивы” и зарыдал.
Автор: Яна Полякова
Больше рассказов в группе БОЛЬШОЙ ПРОИГРЫВАТЕЛЬ
#рассказ #фантастическийрассказ #юмор