Facts don’t care about your feelings (фактам плевать на твои чувства), а раз важнейшей ценностью является индивид с его личными переживаниями, то плевать на факты, если они задевают мои чувства. Таков дискурс, продвигаемый в студенческой среде американским ультраконсерватором, экс-редактором Breitbart News, основателем и главным редактором The Daily Wire Беном Шапиро.
Кажется парадоксальным, что т.н. правоконсервативная повестка касательно того, что сегодня принято называть пост-правдой, точно совпадает с т.н. леволиберальной повесткой — этичностью и даже желательностью подмены истины любым фейком или фактоидом «во имя терпимости, демократии и уважения».
Итак, оба дискурса (правоконсервативный и леволиберальный) сходятся в главном принципе — если факты противоречат теории, тем хуже для фактов. А общая «теория», из которых произрастают оба указанных дискурса — то, что Ленин называл высшей и последней стадией капитализма, империализмом. Причем т.н. эпоха пост-правды связана не с империализмом как таковым, а с его кризисом, попыткой США во что бы то ни стало удержать свою доминирующую роль в капиталистической части мира, сохранить систему неоколониализма, при которой США могут бесплатно или почти бесплатно получать материальные или нематериальные ресурсы подавляемой и ограбляемой части мира.
Идеологическим обоснованием сохранения такого положения вещей и являются два дискурса — правоконсервативный и леволиберальный, которые, согласно определению пост-правды оксфордского словаря, делают объективные факты менее значимыми при формировании общественного мнения, чем обращения к эмоциям и личным убеждениям. Facts don’t care about your feelings. Чувство гордости и достоинства важнее факта, что нас грабят. Символы важнее объективной действительности. Чувство причастности к большим событиям важнее факта, что ты являешься чьим-то инструментом в организации события. На этом принципе был построен весь дискурс Евромайдана в Киеве, да и вообще дискурс любой «цветной революции». Махание самыми большими в мире флагами и пафосные речи о свободе и достоинстве в многотысячной толпе становятся самоценностью и самоцелью в то время, как в объективной действительности власть продолжает находится у того же класса, который раньше угнетал свободу и достоинство. В лучшем случае меняются местами некоторые фигуры (а иногда не происходит и этого).
Почему в массовом сознании так легко подменять факты «во имя…»? Потому что согласно Платону, единственная реальность, с которой большинство людей может иметь дело, – это та, которую они непосредственно переживают. Человек видит мир не таким как он есть (не истинным), а через призму своих знаний, убеждений, ценностей и опыта, т.е. видит не мир, а картину мира. Причем ту часть мира, с которой человек предметно сталкивается в своей практической деятельности или изучает с помощью научного метода, он может видеть такой как она есть. Все, с чем он не имеет непосредственного взаимодействия (большинство людей не занимается политикой и не изучает ее), воспринимается через идеологическую призму, призму субъективных ценностей, которые формируются прежде всего в медиа-дискурсе. Иначе говоря, человек судит о явлениях, с которыми не взаимодействует непосредственно, исходя не из фактов, а из личностных переживаний. Огромное количество информации, из которой большинство де-факто ничего не узнает и ничего не может понять, предсказуемо становится меньшей ценностью, чем субъективный чувственный опыт и оценочные суждения «экспертов», подтверждающие этот чувственный опыт.
Чувственный опыт берется из повседневности и именно повседневность («фоновое ожидание»), т.е. узнаваемость, для каждого отдельного человека становится критерием интерпретации того или иного события. Так истина в «картине мира» превращается в плюрализм, фрагментарность, приобретает потребительский характер и ситуативность. Событие превращается в истинное, если оно узнается как истинное. Скажем, совершенно нелепые сообщения западных и украинских СМИ о том, что российские военные обстреливают Запорожскую АЭС, на которой сами же и находятся, вызывают в украинском обществе в лучшем случае дискуссию (среди тех, кто пытается рационально мыслить), но чаще всего полное принятие, поскольку событие узнаваемое— украинское общество за последние годы привыкло к дискурсу о «самообстрелах» (от «сожгли себя сами» в Одессе и «кондиционере» в Луганске до захваченного РФ Донецка, который обстреливает сама РФ), а взглянуть на него собственными глазами, получить личный опыт невозможно.
В итоге формируется привычка, безразличие к истине и неприятие во внимания фактического положения дел даже когда под рукой есть инструменты, чтобы разобраться.
Парадоксальным образом, условием постправды является не недоверие, а отсутствие всяческого сомнения. До сих пор украинские СМИ и общество вслед за СМИ утверждают, что никаких неонацистских подразделений в ВС Украины нет несмотря на то, что наличие таких подразделений неоднократно зафиксировано ООН, Amnesty, HRW и др. совершенно прозападных (правдивых в украинском дискурсе) организаций. Примером может быть и «скандальный» доклад Amnesty о том, что не только российские, а и украинские войска прикрываются гражданскими постройками и мирным населением. В итоге доклад был признан негодным и неудовлятворительным не потому, что в нем обнаружили ложную информацию, а потому что эта информация политически вредна, а значит и лжива. Так ложь продолжает восприниматься как правда даже после того, как была разоблачена в качестве лжи.
Если вы пропустили предыдущие части:
- Первая часть статьи об эмоциях и рациональности
- Вторая часть о мнениях и знаниях
- Третья часть об эмоциональном очаровании
- Четвертая – о заблуждениях, лжи и дезинформации
- Пятая – о медиа-нарративе и нарративе пост-правды
- Шестая – об «антиэкспертной революции»
- Часть 7 – «Брехня» и гиперверие
#медиаграмотность #медиа #культура #исследования #журналистика