Там, где улица Ленинградская из парадной и прогулочной становится тихой и уютной – а именно на пересечении с Садовой – стоит дореволюционный трехэтажный особняк. По облику – классический доходный дом конца 19-го века. Первый этаж традиционно отведен под торговые помещения с окнами-витринами, второй и третий – под комфортабельное жилье с высокими потолками и большими окнами.
Выстроен в эклектическом стиле, декорирован, что называется, скромно и со вкусом – в уровне второго этажа белым цветом на основном фоне выделены надоконные арки, опирающиеся на неширокие пилястры, украшением третьего этажа служат балконы с объемными ажурными коваными ограждениями .
Запоминающийся композиционный элемент – башни на кровле, главная в центре и меньшие по углам здания , завершающиеся бочкообразными «кубоватыми» крышами.
Помимо внешнего облика, особняк, называемый «домом Лавровых» интересен биографиями своих бывших владельцев. Например, тем фактом, что действительный статский советник и член Государственной думы Сергей Осипович Лавров состоял в родстве с самим будущим вождем мирового пролетариата.
Породнились они следующим образом. Отец Сергея Лаврова – Осип Кондратьевич Лавров, происходивший из унтер-офицерских детей, преподавал арифметику и геометрию в уездных училищах, дослужился до потомственного дворянства. После кончины первой жены – матери Сергея – женился в 1861-м году вторично на Софье Александровне Бланк – младшей сестре матери Ульянова-Ленина, и, соответственно, его тетушке.
В новом браке родились еще шестеро детей, приходящихся Сергею – сводными, а будущему вождю - двоюродными братьями и сестрами. Никто из самарских кузенов в революцию впоследствии не пошел, так что историки их биографий не отслеживали.
Что касается Сергея Осиповича, то Самара его помнит не из-за родства с вождем трудового народа, а по совершенно другому поводу.
В конце 19-го века в Самаре остро стояла проблема строительства гавани для зимнего отстоя судов. Город давно нуждался в безопасной стоянке барж и пароходов – но владельцы пароходных обществ не могли договориться о сумме взносов на строительство общей самарской гавани. Самарская Дума поднимала вопрос много раз – но у города требуемых сотен тысяч рублей тоже не было.
А тут еще звезды сошлись так, что в связи с неурожаем 1891-92-го годов в Самару хлынули толпы народа, ищущего каких-то доходов и возникла угроза голода. Помочь ситуации могли бы общественные работы, дававшие людям заработок – но где взять средства?
И вдруг патовая ситуация разрешилась самым неожиданным образом. Из Петербурга пришла телеграмма: «Выхлопотал для Самары устройство гавани даром за счет казны без всяких обязательств города устройство мостовых третья часть расходов казны долгосрочная ссуда без процентов получите официально предложение Лавров».
Понятно, что столь щедрый дар на Самару сам собой не свалился. Это была прямая заслуга гласного самарской Думы Сергея Осиповича Лаврова. Поскольку государство выделило губерниям, пострадавшим от неурожая 10 миллионов рублей на оплату общественных работ, Лавров убедительно доказал, что именно в Самаре множество людей можно задействовать на сооружении гавани, а также мощении улиц , устройстве набережной Волги и постройке моста через реку Самару. И министерство с его доводами согласилось.
Строительство гавани началось в 1892 году, и поскольку шло за счет подконтрольных средств, так сказать, федерального бюджета, подвигалось быстро. Общественные работы оказались настоящим спасением в кризисное время. Никаких гастарбайтеров тогда не требовалось – помимо жителей самарских предместий, здесь работали тысячи крестьян Бузулукского, Симбирского, Ставропольского и Бугурусланского уездов.
Принимать суда гавань стала в 1894-м, одновременно со строительством затона обустраивалась прибрежная полоса - появились железнодорожные пути, станция «Самара-Хлебная», а потом на берегу реки Самары выросло здание элеватора. Что касается нового затона – он был для тех лет очень современным. Бухты действовали в течение всего советского периода и в основном сохранились до наших дней
И еще интересный момент. Осенью 1891 г. жители города, проживавшие в районе улиц Предтеченской, Панской и Николаевской просили Городскую думу строить гавань на левом берегу, а не на правом, поскольку казне всё равно, где строить, а они пользуются речными спусками для подвоза с Самары воды и зимою льда, который толще и чище, чем на Волге. То есть, в конце 19-го века воду из Самарки горожане считали более экологически чистой, чем волжскую
использованные в статье фото взяты из открытых источников в интернете
