Это было самое начало 70-х,.
Мы получили квартиру на Разина, почти год готовили ее к переезду, а ближе к осени переехали — во второй класс, я уже пошел в новую школу.
Для семилетнего ребенка (я пошел в школу с 6 лет) это был огромный стресс, но меня спасло то, что я сразу влюбился. Буквально с первого взгляда. В свою соседку по парте.
Это была светловолосая голубоглазая девчушка с косичками, со множеством конопушек на лице. С удивительно светлым цветом кожи.
Таких, в своей еще короткой жизни, я не встречал. Может поэтому и влюбился по уши.
Сейчас трудно представить, как мог испытывать чувства 7-летний ребенок, но для меня Айна стала наваждением.
Да, русскую девочку, дочку военнослужащего, звали Айна. Самое смешное, что я почти всю свою жизнь считал его красивым славянским именем, только в зрелом возрасте сопоставив имя "Айна" с азербайджанским "Зеркало".
Возможно, на это повлияло не только увлечение соседкой по парте, но и стиральный порошок "Айна", который был очень распространен в то время.
Как бы то не было. Два года, пока мы учились вместе, я ходил в школу только ради Айны.
Происшествие
Однажды в классе, у одного из учеников пропал рубль. Пропал из курточки, которая висела, как и все остальные, за последними рядами парт.
Это было крупное происшествие. Рубль по тем временам был достаточно весомой купюрой, тем более для ребенка.
Назревал крупный скандал с участием родителей, директора, милиции...
И тогда, не сумев добиться правды уговорами и угрозами, учительница пошла на хитрость — нашла какую-то штуковину и сказала, что это аппарат, который проверяет на честность. Кто говорит неправду, того он сжигает.
По теперешним моим воспоминаниям это был паяльник с какой-то блямбой, типа распылителя для душа.
Естественно, мы все поверили. Это ведь была наша Учительница.
В классе мгновенно наступила мертвая тишина.
Я представляю, какую бурю эмоций переживала в этот момент моя любимая первая учительница, видя полные страха глаза малышей. Сегодня мне кажется, что на ее глазах были даже слезы. Но тогда, видимо, у нее не было другого выхода.
И вот, в этой напряженной тишине, когда учительница уже стала водить по первым рядам своим устройством, Айна хватает меня за руку и шепчет: "Я так боюсь, так боюсь..."
Герой наверное воскликнул бы: "Не бойся Айна, я с тобой!"
Но я подумал, что она боится из-за того, что украла рубль. Представил, как моя любовь сгорает в пламени неизвестного устройства и... разревелся.
Изгой
Класс выдохнул с облегчением. Всем стало "понятно", что именно я стащил тот рубль. Учительница прекратила "экзекуцию", приступив к персональному допросу.
Но что я мог сказать? Выдать, как я думал, свою вороватую любовь? Поэтому, я молчал, как партизан, став для всех вором.
Но самое ужасное заключалось в том, что и Айна от меня отвернулась — попросилась пересесть за другую парту.
Я твердо решил стать Мальчишом-Кибальчишом, единственным геройским героем, которого знал на тот момент. Осталось найти Плохиша и Главного Буржуина, погибнуть от их рук, и чтобы весь класс, вместе с учительницей, плакали и славили мое имя.
Плывут пароходы — привет Мальчишу!
Пролетают лётчики — привет Мальчишу!
Пробегают паровозы — привет Мальчишу!
А пройдут пионеры — салют Мальчишу!
Благо, мой поход за славой был прерван на станции Разина, кем-то из соседей, которых видимо напряг мой вид с большим мельхиоровым ножом за поясом и сапожках не по сезону.
Эпилог
Спасло меня просто чудо. А точнее советские моральные устои.
Мама Коли Саркисова, нашла у него незафиксированный в семейном бюджете рубль и принесла его учительнице. (Сегодня трудно представить, чтобы кто-то так подставил своего ребенка.)
Коля во всем признался, взрослые помогли все это обставить, как вынужденное действие, а я очистил свое имя.
Айна вернулась за нашу парту, так и не узнав, что несколько кошмарных дней, я пережил ради нее.
А вскоре, ну как "вскоре", через год с небольшим, ее отец был переведен на новое место службы, и больше свою первую любовь, я не видел.е
Вот такие дела)