Первые послевоенные годы. В молодом, но уверенном в себе советском государстве – официальная религиозная свобода. Но ни для кого в стране не секрет: интерес к религии в среде советских граждан остается для руководства страны большим раздражающим фактором. А если надевает нательный крестик и посещает церковные службы молодой гражданин, и, «не приведи, Господь», комсомолец, будущий коммунист…
«…в ряде районов (Арамильский, Полевский, Кировоградский) продолжается совершение треб незарегистрированными священниками на домах у верующих. По отдельным поступившим сигналам, которые проверка подтвердила, имелись случаи крещений и венчаний в семьях коммунистов, кандидатов ВКП(б) и комсомольцев (г. Алапаевск, Режевский район)».
(Из отчетов уполномоченных Совета по делам Русской Православной Церкви. 1948 г. ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 118. Л. 36)
Тревожные сигналы
Упразднив прежний режим и, как ей казалось, Бога, советская власть еще могла закрыть глаза на «дремучие предрассудки выживших из ума старушек», но на любые проявления религиозности в среде молодежи реагировала болезненно. Пусть старики по деревням шепчут свои молитвы — кто станет их слушать. Разговоры же о вере в молодежной среде означали глубокую трещину в сознании, уже тщательно обработанном марксистской атеистической пропагандой. Советские органы не могли допустить идеологического разложения партийного и комсомольского актива.
В последние десять с небольшим лет своего правления Сталин, отказавшись от курса на полное уничтожение Церкви, пытался, по мнению многих историков, внедрить ее в систему управления, сделав одной из многих подведомственных ему структур. Позади были кровавые репрессии в отношении верующих, частично открыты храмы, совершались литургии, представители церковной и светской властей, встречаясь на всевозможных симпозиумах, проявляли пусть внешнюю, но все же готовность к диалогу… Но при внешней лояльности к чаяниям верующих идущая полным ходом антирелигиозная кампания была всем очевидна. Она заключалась в том числе в тотальном контроле деятельности церковных общин и подробной отчетности о действиях верующих со стороны уполномоченных по делам Русской Православной Церкви. И тревожные сигналы о случаях посещения храма группами молодежи, нет-нет, но звучали в их докладах.
Конечно, количество верующих юношей и девушек тогда, в 40-е годы прошлого века, было значительно меньше, чем мы видим в храмах сегодня. Но архивы, открытые в рамках проекта «Церковь верных», развенчивают миф о том, что в советское время храмы были заполнены лишь заставшими царские времена стариками.
Так, в одной из справок о состоянии религиозного движения в Горьковской области приводятся сведения:
«На моление ходит молодежь в возрасте 18-19 лет, исключительно девушки. Под влиянием родителей моление посещают ученики, которых приучают читать часослов. Так посещали моление ученики 4 класса Волковы» («Наблюдательное дело по Горьковской области». Переписка и отчеты уполномоченного Совета по делам Русской Православной Церкви за 1948 год. ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 322. Л. 23-31.)
В информационном докладе за четвертый квартал 1948 года уполномоченный Совета по Горьковской области высказывает обоснованную тревогу:
«На религиозность населения церковь оказывает большое влияние, особенно это сказывается на учениках, которые находятся в религиозной семье. Ученики носят крестики, проходя мимо церкви, крестятся. В праздники, совпадающие с рабочими днями, ученики в школу не ходят, а идут в церковь. На родительском собрании в школе родителям заявили, чтобы школе не мешали воспитывать ребят и незачем на школьников надевать крестики. Тогда родители запротестовали против снятия крестиков с детей, говоря, почему вы запрещаете носить ребятам крестики, если у нас в стране открыты семинарии и духовные академии, где готовят лиц для служения богу» (ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 322. Л. 144-186).
Или другое архивное свидетельство, по которому можно судить о наполняемости храма молодыми людьми: «Церковь пос. Высоково 23 января 1947 года полностью заполнена не была. Всего молящихся было около 400 человек. Из этого числа было 30 человек молодежи в возрасте 18-20 лет исключительно девушки, свыше 60 лет около 30 человек, остальные среднего возраста («Справка о состоянии религиозного движения в Горьковской области». ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 322. Л. 23-31).
Таинство на светский лад
Молодежь, стряхнувшая с себя иго войны, жадно создавала семьи, и, несмотря на жесткое антирелигиозное воспитание, совсем недавно полученное в школах, часто стремилась это сделать с благословения Церкви. Нужно было срочно предоставить этому альтернативу.
Новая власть возвела Дворцы бракосочетаний, позже все же разрешила обмениваться кольцами (этот ритуал какое-то время считался пережитком прошлого, и над кольцом на пальце даже могли посмеяться). На церемонии бракосочетания вдруг потребовались свидетели (как на венчании), присутствие родственников. При «сочетании браком» звучала красивая музыка, на это торжество стало принято надевать нарядную одежду. Дежурный вопрос сотрудницы ЗАГСа: «Согласны ли вы…» – также является копированием эпизода венчания. Церемониал государственной регистрации брака и в других моментах внешне повторял Таинство венчания. И многие советские граждане действительно привыкли к нему и приняли как данность. Многие, но не все.
Сравнительная таблица данных о совершении треб в 1945 и 1946 годы красноречиво свидетельствует о резко возросшей потребности советских граждан быть чадами Русской Православной Церкви («Выписка (подборка) из информационных отчетов уполномоченных по отдельным вопросам деятельности РПЦ за III квартал 1946 г. ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 118. Л. 64–71). Одних только венчаний всего за полгода 1946 года по области было зарегистрировано 1351, против 883 фактов за весь прошедший год. Троекратный рост, как видим.
В информационном докладе о работе уполномоченного Совета по Горьковской области за первый квартал 1948 года (ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 322. Л. 6-22) приводится статистика количества венчаний по Горьковской области: «По церкви пос. Высоково гор. Горького за 5 недель – 100 пар; по церкви пос. Карповка гор. Горького за 5 недель – 300 пар; по церкви пос. Кубинцево гор. Балахны за 5 недель – 176 пар; по церкви села Арефино Вачского района за 5 недель – 15 пар». Кроме того, уполномоченный Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР Богданов в своем докладе замечает одну интересную деталь, а именно переход в православие во время венчания: «Переход в православие происходит во время венчания. В гор. Горьком за 5 недель из старообрядцев «австрийской» - 2 человека юноша и девушка. Село Арефино из старообрядцев «австрийской» – 1 человек, «беспоповцы» - 1 – при венчании. Село Б.Разнежье из старообрядцев «австрийской» – 1 человек /девушка/».
Обратимся к цифрам по другой области. Молотовская область, город Пермь: «В области, по данным церкви, религиозных обрядов было совершено за 6 мес. 1949 г.: крещений — 15873, браков — 1312, погребений — 4406. Поступило доходов (в тыс. рублей) — 3715. Сведения по совершению религиозных обрядов, а также по доходам, безусловно, неточны, так как служители культа, дабы уменьшить облагаемый доход, стараются не записывать всех совершаемых ими обрядов. По Чермозскому району по двум церквам совершение религиозных обрядов видно из следующих данных: по данным ЗАГСа, всего по району родилось за 9 мес. 1949 г. 990 чел., а по церковным сведениям за 6 мес. совершило обряд крещения в церкви 412 чел., умерло 337, а похоронено по религиозным обрядам 113 чел., браков зарегистрировано 335, венчалось в церкви 33» («Письма и доклады Совета правительства и ЦК ВКП /б/». Ф. 6991. Оп. 1. Д. 454. Л. 96–98).
Ничто не вдруг
Можно подумать, что религиозность молодого населения в СССР возросла на фоне смягчения богоборческой кампании, что это было какой-то модной волной или дерзким вызовом общественному порицанию. Но вернемся всего на несколько лет назад, в самые страшные для «советских» верующих годы репрессий. В декабре 1936-го была принята сталинская Конституция, которая формально уравняла всех советских граждан в правах. В преддверии первых всеобщих выборов 1937-го, в качестве, своего рода, смотра настроений населения, была устроена всесоюзная однодневная перепись, в список вопросов которой, на настоянию Сталина, был внесен вопрос об отношении к религии. Видимо, по замыслу организаторов переписи, она должна была продемонстрировать торжество насаждения атеизма в Советском Союзе. Однако результаты оказались другими. Опрос был, естественно, не анонимным, и в 1937 году люди, конечно, понимали, чем они рисковали: достаточно посмотреть в церковном календаре самую частую дату смерти новомучеников. Однако большинство советских граждан открыто признало себя верующими: по данным доктора церковной истории, кандидата исторических наук священника Александра Мазырина, две трети сельского населения и треть городского, в общей сложности 58% населения. В реальности процент верующих был еще более высоким. Судя по цифрам, далеко не «бывшие», доживающие свой век старики, а вполне молодые граждане, оставались верующими людьми, несмотря на 20 лет антихристианского советского террора. Это не могло не напугать Сталина. Как эти верующие будут голосовать на выборах? Поэтому решено было отказаться от первоначально предполагаемого альтернативного характера выборов. Выборы носили безальтернативный характер.
Автор: Татьяна Гарина