«Моя семья впитала дух разных частей света - Азии и Европы», - так позиционирует себя предприниматель, философ, мыслитель и педагог Дмитрий Раевский. И действительно, он родился в азиатской части СССР, а потом его семья перебралась в русскую глубинку, на Смоленщину.
Он является основателем Центра интегративной медицины «Сеть клиник Раевского» и «Школы свободы». Наш герой никогда не забывал свои корни, и его волнует всё то, что сегодня волнует обычного русского человека. Поэтому спецкор «АН» Александр Саргин поговорил с ним о неравнодушии.
- Дмитрий Юрьевич, Донбасс - это очередная саднящая рана на теле исторической Руси. Что вы думаете о специальной военной операции, которую Россия сегодня проводит на Украине?
- Макиавелли говорил, что всякое промедление в противостоянии злу может служить только на пользу врагам. Знаете, в свое время меня поразил такой факт. Когда закончилась Великая Отечественная война, наши генштабисты решили провести, так сказать, работу над ошибками и выяснить, что надо было сделать, чтобы Германия не дошла до Москвы? Как можно было избежать взятия Киева, Минска, Смоленска, других территорий СССР? А «Вяземский котел», в котором погибло более миллиона военнослужащих Красной армии!.. Так вот ответ после такой работы над ошибками был однозначным - нужно было ударить первыми. При всех остальных вариантах немцы доходят почти до Москвы, все равно было бы кровопролитие под Курском, Сталинград...
- Наш президент говорил, что если драка неизбежна, надо бить первым. Вы к этому подводите?
- Да, по-другому никак. Поэтому Путин - молодец, он все правильно сделал, когда ударил на две недели раньше. Тот, кто ударит первым, у того преимущество, у того меньше жертв, - я так вижу. Ведь чуть позже подтвердилось, что националисты готовили нападение, и были обнаружены соответствующие документы. Более того, в Херсоне были найдены медали - «За взятие Крыма», то есть уже планировали все это делать и даже особо не скрывали. Так что Владимир Владимирович понимал - спецоперация неизбежна.
- Я слышал, что ситуация на Донбассе коснулась и лично вас…
- У меня много родственников на Донбассе, много друзей. 25 февраля, то есть сразу после того, как Россия на Украине начала спецоперацию, я включил большой прямой эфир в «Инстаграме» (соцсеть Instagram признана экстремистской и с 21 марта запрещена в России – Ред.) и вместе с двумя своими близкими родственниками вел его. И вот к эфиру присоединилась одна женщина, другая, обе говорят, что Донбасс и так постоянно обстреливали, а в последнее время обстрелы значительно усилились, и чувствовалось, что Украина собирает силы и готовит наступление. Знаете, еще тогда это совпадало со словами Путина о том, что Россия защищает Донбасс. Замечу, что я вхожу в пятерку тех блогеров «Инстаграма», кто поддержал Россию с первого дня начала СВО. Подчеркиваю, не «когда-то потом», а именно с первого!
- У вас много подписчиков в этой соцсети?
- У меня миллионный аккаунт, и я достаточно известен в том числе и на Украине, где на меня было подписано около 200 тысяч человек. Так вот все украинцы тогда прокляли меня, отписались, и каждый день мне поступало несколько сотен угроз. Даже в личку писали о том, что знают, где я живу, называли адрес, обещали прийти, убить и т.п. То есть «выдавали» по полной программе, но я продолжал бодро вести прямые эфиры в защиту России.
- На самом деле героический труд. Хоть кто-то оценил?
- Конечно, вся эта ситуация очень сильно повлияла на многих людей, особенно в первые дни спецоперации. И все нормальные люди потом писали мне благодарности, говорили, что я их очень успокаиваю, что я утешитель. А я все объяснил и объяснял, все рассказывал - и люди успокаивались, переставали сходить с ума.
- Вы употребили словосочетание – нормальные люди. А сколько там ненормальных, упоротых, которые говорят на мове, русский язык у них родной, но при этом они считают себя иностранцами. В советское время над такими персонажами там просто смеялись. Тонны книг на украинском языке во времена СССР пылились в магазинах, и их никто не покупал. С уроков украинского в школах тогда просто сбегали. Конечно, теперь в течение лет, наверное, тридцати их одурачивают, отключая альтернативные каналы, но ведь они сами не хотят их ни слушать, ни смотреть! На них будто навели порчу. Как вы думаете, хохлизм - это болезнь?
- Я тоже изучал этот вопрос, я же психотерапевт, мне жутко интересно, что происходило и происходит в сознании этих людей. Все признаки, о которых вы говорите, свойственны людям с рабской психологией, которые постоянно ищут выгоду и, извините за моветон, халяву. У таких людей полностью отсутствует понятие чести и совести, и при первой же возможности они за понюшку табаку продадут всех и вся. Есть такой анекдот, который четко характеризует таких украинцев: «Идет война, два украинца сидят в окопе. Один смертельно ранен, ему тяжело, он понимает, что умрет и, чтобы облегчить свои страдания, говорит второму – кумэ, пристрэлы мэнэ. Тот отвечает - так патронив нэмае. Первый говорит - а я тоби продам». Такие же продадут родную мать и удавятся за разницу в копейки! Это рабская психология, которая находит свое подтверждение и теперь.
- Справедливости ради надо сказать, что на Украине даже сейчас далеко не все такие упоротые, причем и на Западной. Но их пока не слышно…
- Да, не все. Но такое поведение свойственно не только тем, кто заражен, как вы говорите, хохлизмом. У меня есть друзья из частной военной компании, они воевали в Африке, некоторых странах Латинской Америки, то есть все серьезно, как говорят, по-взрослому. Так вот они рассказывают, что на местных положиться никак нельзя. Сегодня они с тобой дружат, улыбаются, а завтра стреляют в спину. Таковы и нынешние «упоротые», то есть люди, которые растеряли всю свою порядочность, честь, совесть…
- Это неизлечимо? Это же не болезнь, а черта характера.
- Я скажу, как это лечится. Все мои друзья - и контрразведчики, и штабисты, и чэвэкашники говорят, что это лечится очень просто - крайне суровым обращением с этими людьми. Надо понимать, что с такими бесполезно договариваться, потому что они нарушат любые договоренности. С другой стороны, до всех этих событий прямо в пригороде Киева у меня был свой центр, где мы лечили больных. С нами работали украинцы, очень интересные и талантливые ребята. Приезжая туда, я встречался с отзывчивыми и искренними людьми. Но когда началась спецоперация, большинство из них просто отскочило.
- Вы с вашими сотрудниками сейчас бываете на Донбассе. Что особенно запоминается?
- Запоминаются прежде всего беды простых людей. Однажды волонтеры нашей организации проезжали мимо районной администрации западной части Донецка, недалеко от аэропорта, и видят, на ступеньках сидит девушка и горько плачет. Мои ребята остановились, спрашивают, что с тобой? Оказывается, когда она была беременна, ее муж добровольцем ушел на войну. Она уже родила, но до сих пор не знает, где он, жив ли…
И вот она со своей мамой и с ребенком на руках как-то вышли за едой в магазин, а в этот момент снаряд прилетает в их дом и полностью разрушает его. У нее от переживаний пропало молоко, ребенку нужна смесь, а купить ее не на что, ведь и деньги, и документы, то есть всё, что было в доме, просто уничтожено. Она и пришла в местную администрацию, объяснила, что ей надо хоть как-то жить, потому что грудной ребенок, да и она сама могут просто умереть с голоду. А в администрации тоже вообще нет денег, вообще! И вот она сидит на ступеньках и рыдает.
- Хорошо, что ваши волонтеры проезжали мимо.
- Мои ребята вместе с ней поднимаются туда, а там меня очень хорошо знают, благодарны мне, ну и дают списки людей, которым элементарно нечего есть. Волонтеры сразу нашли жилье для девушки, все проплатили, затарили холодильник, купили ребенку памперсы, смеси, и мы продолжаем их поддерживать. Это было всего пару месяцев назад. А вообще, я сейчас взял себе за правило - кормить тысячу семей Донбасса. Мои волонтеры берут в военно-гражданских администрациях Донбасса списки самых бедных людей, до которых в силу разных причин не доходит помощь, и развозят им продукты. В основном мы кормим детей, сейчас в общей сложности их больше шестисот.
- А вообще, чем сегодня живут люди на Донбассе?
- За эти восемь лет они привыкли к войне. Для них чуть больше обстрелов, чуть меньше… Все хотят просто работать. Мой хороший знакомый, тамошний директор завода сказал, что надо запускать предприятие, но непонятно, куда сбывать продукцию, потому что при украинцах все шло за границу. Я на Шри-Ланке нашел бизнесменов, которые организовали возможность сборки отверточной продукции уже у себя, чтобы потом там же и продавать. Все были очень благодарны, а для жителей Донбасса это вообще как свет в конце тоннеля!
Они ждут не дождутся, когда же возьмут Марьинку и Авдеевку и прекратятся обстрелы. Ведь тогда можно будет открыть завод и начать работать. Донецкие мужики очень трудолюбивые, у них руки чешутся не про винтовки и автоматы, а про работу, про свои железяки. Сейчас они кропотливо долбят националистов, чтобы быстрее начать работать.
- Донбасс всегда был регионом труда.
- Да, это трудовой класс в самом хорошем смысле этого слова. Такими они были, такими и остались. Там огромное количество полезных ископаемых, заводы, фабрики, шахты... Россия сейчас составила список предприятий, которые будет восстанавливать. Я не сомневаюсь, что Донбасс будет процветать...
- … а Украина – исчезать.
- Владимир Владимирович правильно заявил, что мы будем ликвидировать этот антироссийский анклав. Я могу вам сказать, что если будет хотя бы один квадратный метр украинской земли, то и туда американцы воткнут пару гаубиц, чтобы обстреливать Россию. Так что у Украины нет будущего. Там не будет ни одного квадратного метра под оружие против нашей страны.
