«Пропал ребёнок. Миша, 6 лет. Срочно распространите информацию!»
С фото в оранжевой рамке смотрели знакомые глаза. Я сглотнул. Вдруг стало не по себе. Миша улыбался с экрана, и я вспоминал, как качались в воздухе простые ботинки из стока.
Мы рождаемся и умираем одни, остальное иллюзия. Так я всегда считал. Но сейчас реальность превратилась в человека и ударила под дых моей циничной философии.
«Если по небу пустить слоников, это будут облачка!»
Так мы встретились…
***
Я хмыкнул. Покосился на любующегося небом мальчишку. На вид тому было лет пять; он сидел на лавке и болтал ногами так, что ботиночки задевали траву.
Идиллическая картина.
— Видите, дядя? Вон они!
Да ладно, в девятнадцать уже дядя? Как быстро меняется самосознание, когда рядом ребёнок. Секунда — и на подбородке растёт воображаемая седая борода.
— Ничего я не вижу, — буркнул, поднимаясь со скамьи. — Обычные тучи.
Малыш поник, опустил уголки рта. Развернувшись, я пошёл прочь от площадки, на которой решил отдохнуть. Ещё не хватало болтать с ним. Увидят, примут за извращенца, — сейчас это любят! — доказывай потом, что не верблюд.
Нет уж. Не отвечать. Не помогать. Не останавливаться. Таковы законы каменных джунглей.
Добреньких никто не щадит.
***
В аудитории было душно. Распахнутые настежь окна не спасали — пот тёк по спине, лбу, груди. Один плюс: староста сняла кофту, оставшись в обтягивающем топе. Было чем полюбоваться.
Я с тоской ковырял ногтем рассохшееся дерево парты. На доске формулы. Грёбаные эльфийские письмена, отвернулся — считай, не приходил. Я протёр ладонью уставшие глаза. Если б не отработки прогулов, ноги моей здесь не было.
С улицы послышался смех. Мелюзга. У них-то каникулы. Невольно вспомнился мальчишка с лавочки: наивные голубые глаза, не замутнённое печалью лицо, тёмные кудри… Когда-то я мечтал о таком брате. Сейчас, пожалуй, счастлив, что не сбылось. Мне и с предками ссор хватило. Кому-то везло на счастливые семьи, но, увы, кому-то другому.
«Если по небу пустить слоников…»
Мне бы такую непосредственность, когда к девчонкам подкатывал!
— Ковалёв, я вижу, вы очень внимательны? Расшифруйте, пожалуйста, Закон Пуазейля.
Вздохнув, я отвернулся от окна. Взгляд снова уцепился за старосту, но профессор закрыл приятный вид собой.
— Слушаю, юноша.
Хорошо, наверное, жить, когда из забот только найти, на что туча похожа…
***
Дни в общаге слились в бесконечный скроллинг лент соцсетей. Друзей я так и не нашёл, девушки тоже. Не компанейский. Не умею нравиться. В родной город не тянуло, так что после пар я нырял в вереницу видосов. Иногда вяло думал о работе. Чаще ни о чём не думал.
Вернувшись с занятий, я сварил в чайнике пару яиц. Завалившись на кровать, привычно открыл новости. Посты потекли один за другим нудным потоком.
«На МКАД водитель сбил пьяного студента».
«Кот научился танцевать брейк-данс».
«Цитата из советского кино завирусилась в сети и стала новым мемом».
То посмеиваясь, то хмыкая, я полз вниз. Иногда оставлял комментарии. Ни философии, ни лишней нагрузки — плыл по течению, созданному другими.
Над очередным постом мой палец замер. Знакомые глаза и улыбка на пол-лица светились с экрана.
«Видите, дядя?»
Дрожащими руками я отложил телефон.
— Всё ок? — спросил сосед с другой кровати. Не обеспокоенно — просто вежливо.
Я медленно кивнул. Комната показалась мне вдруг враждебной. На коже выступил пот, а самого меня бросило в холод. Какая мне, по сути, разница? Мы даже не были знакомы! Один короткий разговор, случайная встреча… и вот с этим ребёнком беда. Похуже, чем скучные лекции.
От приступа внезапной сентиментальности я спасся энергетиком и сериалом. Потом решил прогуляться, но долго не выдержал — вечерние улицы вызывали тревогу. Казалось, что шаги сзади принадлежали то хулиганам, то психам. Может, Мишу схватили так же? Я оборачивался резко, пытаясь подловить злодеев. Сталкивался с изумлёнными взглядами девушек, старушек, работяг… И сомневался в каждом.
Сдавшись, я быстро вернулся в свою клетку.
Пропал ребёнок. Значит, кого-то не отогнало наше бдительное общество? Говорил же, каждый сам за себя. Никто не поможет. А вздумаешь сунуться — пострадаешь за компанию. Подворотен много, есть, где с ножевым поваляться.
Ночью снились кошмары, и на учёбу я отправился одновременно злой и встревоженный.
***
Не знаю, что повлияло: детская мечта, взрослое одиночество или я поехал мозгами, но случай не выходил из головы. Как другие проверяют страницы бывших, так я постоянно открывал в закладках пост о Мише. Не найден? Жив ли? Или… Картинка не менялась, ответов не прибавлялось. А вот сочувствие в моей душе всё росло.
«Мама, гляди, как эта клякса похожа на бабочку!»
«Она похожа на твою порку. Вырывай страницу и переписывай, раз аккуратно не умеешь».
Меня тоже никто не слушал. И, кажется, с Мишей я полностью повторил ошибки своих предков.
После пар я не пошёл в общагу. Ноги сами понесли меня по району. Я осмотрел все площадки, кусты, стоянки, даже говорил с приподъездными бабками. Ничего. Глупо было рассчитывать на другой результат. И всё-таки, закончив обход, я чувствовал острое разочарование.
«Миша, Миша, — думал я, засыпая, — с кем ты там заговорил ещё? Кому доверился? Олух малолетний…»
И доводы, что дело не моё, уже ни капли не успокаивали.
***
В универ я притащился заранее — всё равно не спалось. Положив лоб на руки, устало прикрыл глаза. Две одногруппницы уже трепались на первой парте, и от их болтовни только голова ныла. Бла-бла выходные, бла-бла оценки, бла-бла реакции на сториз.
Пора было успокоиться. Отпустить ситуацию. Даже если мальчик лежал сейчас где-то в крови, я ничего не мог сделать. И не должен был.
— Смотри, на днях сфоткала.
— Красиво как! Облако на слона похоже.
Я вздрогнул. Секунда размышления, две… и подскочил как ужаленный.
— Покажи мне!
Девушки обернулись. Первая, староста, нехотя развернула телефон.
— Смотри… чудик, — буркнула под нос.
Это было другое место. От голубизны неба казалось, что передо мной картина Айвазовского. Огромное облако и правда напоминало слона и плыло так близко — хоть руку протяни.
— Когда ты это сфоткала? — спросил грубо.
Девушка убрала телефон. Тряхнула головой, отбрасывая с глаз нелепые кудри.
— Тебя касается? — бросила свысока. — Отвали уже.
Я с трудом успокоился. Глубоко вдохнул, выдохнул, расслабил плечи и спину, чтобы не нависать над сидящими.
— Послушай, Свет, — вспомнил имя. — Пропал мальчик. Шестилетний ребёнок. Я говорил с ним незадолго до пропажи, и знаешь… он очень любил такие облака.
Девушка помялась. Вызов в её лице сменился недоумением.
— К чему ты?
Я потянулся к телефону. Наклонив экран, взглянул на воздушного слона.
— Когда было сделано фото? — повторил упрямо вопрос. — И… есть ли поблизости стройки, завалы, колодцы?
Одногруппницы переглянулись.
— Это не моё дело, — отрезала Света, блокируя экран. — Я в ЛизаАлерт не вступала и спасать никого не стану.
— Да ты, блин, адрес скажи!
Староста надула губки. Смерила меня взглядом от кончиков ушей до потёртых серых кроссовок.
— Ленина 23. Рядом есть насыпь, — снизошла до ответа.
Отвернувшись, заговорила о новом кольце подружки. Разговор возобновили показушно, намекая, чтобы сваливал. Я и сам не задержался.
Сбежав с пар, поспешил к нужному месту.
Дом Света назвала крайний, на отшибе. Дальше шла насыпь, уводящая прочь от города в поля. Я присмотрелся к кривой дорожке сквозь траву, достававшую мне до колена. Что слева, что справа крутой склон. Если бежать, задрав голову, сорваться раз плюнуть.
Собравшись с духом, я пошёл вперёд.
Какие-то колючки цеплялись за джинсы и царапали руки. Колоски приминались под ногами. И куда меня понесло? Возомнил себя спасателем! Поднимаясь на холм, я всё больше понимал, что за тупая идея. Вот пройду эту насыпь, обойду район и опять никого не найду. Чудес не бывает.
Земляная пыль оседала на штанинах. Я перегибался то вправо, то влево, высматривая что-нибудь внизу. В очередной раз покосившись в овраг, затормозил. Пригляделся. Да ладно?..
Выхватил телефон. Набрал номер, какой вспомнил.
— Алло, скорая? А, полиция… — Я вытер ладонью взмокший лоб. — Вызовите скорую, пожалуйста, тут ребёнок пропавший без сознания... Ленина 23.
И, сунув смартфон в карман, осторожно полез вниз.
Полиция примчалась минут через десять. Ждали неотложку. Миша был жив, но истощён, нога вывихнута. Диктуя свои данные мужчине в форме, я думал, позволят ли навестить пацана в больнице. Узнать бы ещё в какой…
По небу плыли слоны. Их преследовали крокодилы, макаки, какие-то черепахи. Сначала рассеянно, потом всё внимательнее я разглядывал силуэты из ваты и успокаивался.
— Всё будет хорошо, — шепнул, уговаривая себя.
Учиться, само собой, я в тот день уже не смог.
***
— Дядя Саша, дядя Саша! — разорвал прихожую вопль.
Я присел на колено, подставил объятия шалопаю. Миша с разбегу снёс меня.
— Ну хватит, герой, задушишь! — рассмеялся я.
Тамара Фёдоровна смотрела на встречу с нежностью. Она привыкла к моим визитам. К тому времени, как женщина впервые пригласила меня в гости, сын успел подготовить её мольбами.
— Как в институте дела, Саш? — спросила Тамара Фёдоровна.
— Всё хорошо, спасибо, — ответил искренне.
С кухни сочился запах свежих сырников. Миша висел на шее, даже не замечая подарка, его мама наблюдала за нами, а я был счастлив. Да, именно так.
— Это тебе, оболтус, — сказал, отстраняясь. — Его ты сможешь запустить прямиком в небо.
Миша потянулся к верёвочке. Задрав голову, радостно посмотрел на блестящий китайский шарик в форме слона. Тот качался под потолком, словно танцевал, и смотрелось это смешно и нелепо.
— Ва-а-ау, — протянул мальчик, дёргая за верёвочку.
Слон заплясал сильнее. Миша не отрывал от него глаз, кажется, забыв обо всём, включая меня.
— Я ненадолго, тёть Тамар, — предупредил, разуваясь. — Ещё к экзаменам готовиться.
Женщина кивнула. Её взгляд светился той любовью, которой мне всегда не хватало в родных стенах.
— Чай-то попить успеешь?
— Хоть при ядерной войне, — пошутил я и потопал на кухню.
Миша семенил за мной, не выпуская подарок из рук. Тамара Фёдоровна достала чашки, поставила передо мной тарелку, полную сырников. Чувствуя наслаждение, я откинулся на стену, у которой стоял табурет.
Семья была в сборе.
©Алёна Лайкова
#авторскийрассказ #доброта #дети #семья #помощь #спасение #фантазия #счастье #текст #жизь
