Начало тут
Глава 5.
Саша
Когда Саша с Артемом вышли из офиса после того, как их сократили, Саша был на грани обморока, он взял сигарету, сел на лавочку, взял голову руками. Рядом стоял Артем, громко дышал и смотрел в небо. Артему, конечно, было сложно, но не так, как Саше. Артем ничего не знал. Не знал, что Сашка неудачно взял кредит, не знал, что проценты оказались больше, чем он мог вообразить, не знал, что он по уши в долгах и что ему уже дважды звонили коллекторы. А теперь он лишился работы, и это была катастрофа. Артем не знал, что Саша отчаянно искал деньги и уже прикидывал, что можно продать и заложить. Он не знал, что Саша уже несколько раз вытащил у Артема 5 000 рублей из кошелька, пока тот выходил из офиса на перекур. Саше было стыдно воровать у самого лучшего друга, который был ему практически братом, но сказать Артему, что он так вляпался, было еще хуже.
Они всегда были наравне, два таких крутых мачо, которые всегда были на коне, Бред Питт и Хью Грант, джентльмены, у которых все было под контролем, все было улажено и все получалось. Очень не хотелось стать хуже Артема, очень не хотелось спуститься на ступеньку ниже и признать это. Саша всю жизнь пахал, он сам учился, сам поступил на бюджет, сам закончил аспирантуру и защитился. Родители у него были самые обычные, в семье не было денег, чтобы заплатить за образование, поэтому Саша знал: если он хочет жить лучше, чем его родители, то надеяться он может только на себя и больше ни на кого. Он работал на самых разных работах, пока, наконец, у него не получилось устроиться в проектную компанию. Перед ним миллион раз закрывались двери, и, когда ему однажды позвонили и сказали, что собеседование он прошел и может приступать к работе в понедельник, он не поверил, он думал, что на такие должности берут только своих.
Когда он шел первый раз в офис, он знал, что ему необходимо зацепиться за кого-нибудь, у кого он сможет учиться, на кого он сможет быть похожим. В первый же день он встретил Артема и сначала просто хотел затесаться к нему в друзья, чтобы кто-то мог ему помочь в работе, но уже после первого похода в бар с Артемом Саша понял: это дружба. У них были общие темы, общие взгляды на жизнь. Они любили одну футбольную команду, читали новости по утрам, интересовались политикой и смотрели одинаковые фильмы. Единственное, что разделяло их, это характер. Артем был более рассудительным, но от этого было только лучше — Артем очень часто принимал решения с холодной головой и помогал Саше выйти из многих сложных ситуаций своими советами.
И вот сейчас, когда Саша, наконец, вкусил нормальную жизнь, дотянулся до своих желаний, он снова летел в пропасть и не хотел признавать перед рассудительным другом, что он облажался, не хотел слушать нравоучения.
Ничего, я справлюсь, мне нужно просто расквитаться с долгами, что-то продам, что-то придумаю, выкручусь. Надо поехать развеяться в клуб.
Саша не хотел признавать, что глубоко в своем разуме он хотел не только развеяться — все знают, что в клубах люди выпивают и теряют бдительность — Саша хотел, он еще точно этого не знал, но он хотел попытаться провернуть трюк с вытаскиванием денег: возможно, у пьяных девушек лежат крупные суммы по сумочкам, которые они бросают, когда идут танцевать.
Когда таксист сказал о новом заведении, Саша обрадовался: молодежь, которая ходит в закрытый бар, обычно при деньгах и при гаджетах. Вот так, думал он, я превратился из успешного человека в вора, черт! Мне нужно просто выкрутиться из этих долгов, и все будет хорошо. А молодняк этот деньги не считает, им все покупают родители, купят и еще. Саша держал марку и хорошее настроение. Поклонился девушке с дредами, они вошли в клуб, и вечер начался.
Глава 6.
Олег
Артем уже раз 20 позвонил Саше, и тот был недоступен. Обрывки воспоминаний начали всплывать, он помнил танцы, помнил коктейли и помнил бармена с гримасой, кажется, его звали Джонни, и, кажется, Саша о чем-то говорил с ним, пока Артем общался с девушками. Деталей он не помнил, да и не считал нужным вспоминать, но он хорошо помнил, что они нормально напились, Саша что-то там причитал про то, что он лучший, первый и что он справится со всем — какой-то пьяный бред. Артем помнил, что они сели в такси, он отвез сначала Сашу, тот, шатаясь, зашел в подъезд, помнил обрывками, как сам открывал долго свою дверь и как завалился на диван. Но то, что Саша не брал трубку, уже начало настораживать: даже если он профукал телефон, то должен был зайти в соцсети через домашний комп, но его ВК гласил, что он был в сети день назад. Артему это все не сильно нравилось, неужели ему так плохо, что он уже сутки не может оклематься? Хоть и не хотелось Артему никуда ехать, но он оделся в домашние спортивные штаны, накинул футболку и толстовку поверх, вызвал такси и поехал к Саше. Когда он приехал, то сразу глянул на окна — они были темные, какой-то жуткий и далекий страх закрался к Артему и свел его желудок.
Ладно, херня это все, подумал Артем, я ему таких трындюлей дам! Сейчас поднимусь, позвоню, он мне откроет и получит по своей алкашистой роже! Артем приложил бипер к домофону — Саша дал ему его, наверное, лет пять назад, когда он помогал ему заносить новый диван. Он тогда сказал: «Возьми, домофона у меня в квартире нет, а спускаться каждый раз, чтоб открывать тебе, мне впадлу». Кто ж знал, что так кстати окажется. Артем поднялся на седьмой этаж пешком, перепрыгивая через ступеньку, не стал ждать лифт, очень спешил, очень хотел убедиться, что у Саши все хорошо, купить, если надо, цитрамон внизу в аптеке и со спокойной душой поехать домой и начать, наконец, поиск работы.
Итак, он стоял перед квартирой и громко дышал, его организм еще не до конца отошел от похмелья, и по вискам начали стучать молоточки. Он стоял перед дверью и будто боялся: а что если он не откроет? Он нажал на звонок, услышал с той стороны «дзииинь» и, задержав дыхание, начал прислушиваться к шагам.
— Вот сука — тишина!
Снова звонит, еще и еще, долго, громко — тишина, постучал — ничего.
— Да твою ж мать, Саша!
Он достал из кармана телефон; он боялся себе признаться, но уже продумал, что будет делать, быстро нашел телефонную книгу. Остановился на имени Олег. Гудок, другой.
— Артем? Приветик.
— Привет, Олег, как дела?
— Да ок все, говори давай, что случилось?
— Почему сразу случилось? — Артему стало неловко.
— Слушай, 22:00, ну, не дела же ты позвонил мне спрашивать, я ж хоть и в ДПС работаю, но все же вроде как мент, понимаю все.
— Олег, слушай, не знаю, я, как ты сказал, понимаю, что это не твоя сфера. Короче, мы вчера ночью тусили с Сашей в клубе, ну, перебрали, короче, вообщем, пока я оклемался, туда-сюда, уже и день прошел. Я ему целый день звоню — он недоступен, приехал домой — не открывает, окна темные, такого раньше не было никогда. Я не знаю, что делать.
— Он домой попал? Ну, после клуба?
— Я его на такси довез, в подъезд он зашел, а дальше — не знаю.
Олег молчал. Потом вздохнул и начал:
— Слушай, ну, такое дело… если ты сейчас в ментовку позвонишь, они тебя на хер пошлют. Должно пройти трое суток, а если ты еще скажешь что он бухал прошлой ночью, они тебя слушать не станут.
— А если он там с сердечным приступом валяется? — перебил его Артем.
— О таких вещах обычно родные сообщают, у него есть кто-нибудь?
— Здесь нет, они в другом городе живут, и не очень хочется мне их беспокоить.
— Я могу тебе посоветовать только один вариант, он так себе, но если вариантов нет…
— Говори!
— Официально ты ничего не сделаешь, единственный вариант — звони медвежатнику.
— Э, а разве ему прописка не нужна — ну, что это типа моя квартира?
— Если ты ему тыщу сверху кинешь, ему ниче не надо будет, так и скажи, что друг забухал, все дела, вот вам сверху, я вас не видел, вы меня — тоже, и все. Единственное, что ты потом останешься с открытой дверью — это раз, и второе…
— Что? Говори!
— Ну, если вдруг что-то, если нужно будет вызывать скорую, скажи, что дверь открыта была. Так и скажешь: мол, мы вот перебрали, я приехал его проверить а он, видно, дверь не закрыл. Только уверенно говори, понял?
— Понял. Спасибо.
— Давай, звони, если что!
Артем положил трубку и громко выдохнул.
Это все походило на какое-то кино, вообще весь год был похож на говна кусок: болезнь, пандемия, маски, все закрыто, пустые улицы, возвращение к жизни, потеря работы, Саша… Саша, блин, что мне делать-то? А если этот дебил поехал телефон свой искать? Ну, или в аптеку пошел? Но Артем знал, прекрасно знал Сашу целых семь лет, он бы так не сделал — он бы включил телефон, а если нет, обязательно бы вышел на связь через компьютер: он был слишком зависим от соцсетей, проверял их постоянно, то Инсту читал, то Тик-Ток смотрел — это было частью его. Он набрал Олега.
— Олег, слушай, а если что-то совсем не так, я не знаю, а вдруг что-то совсем не так?
— Точнее говори!
— Ну, не знаю, я сейчас зайду, кучу отпечатков оставлю, а вдруг криминал какой-нибудь?
Олег молчал, а потом заржал в трубку.
— Артем, ты че, «Глухаря» пересмотрел? Знаешь, что я думаю? Я думаю, спит твой Сашка сладким сном и, скорее всего, сейчас обосрется, когда ты к нему зайдешь, ну, либо он где-нибудь опохмеляется, а ты ему хату вскрываешь. Ну, максимум, и правда, сердце прихватило. Какой, нах, криминал? Ты еще скажи, что его инопланетяне похитили. Пить меньше надо!
— Да, ты прав, извини, че-то не подумал. Спасибо. Доброго вечера! — Артем положил трубку.
— Мудак, блин! Сам бы меньше пил, рожа вечно красная, тоже мне нравоучитель. — Артем еще раз позвонил в дверь — ничего. Подошел к лифту и среди билайнов и мтсов нашел маленькую рекламку «Открываем замки» и набрал номер.
Глава 7.
Купля-продажа
Саша подсел к бармену и прокричал, перекрикивая музыку: «Повтори, пожалуйста, бро!» и ткнул пальцем в пустой бокал.
Саша уже нормально подпил и пребывал в хорошем настроении. Он уже решил, что, скорей всего, все у него будет хорошо, может быть, завтра он расскажет все Артему, признается ему, а Артем подскажет, что делать, чуток отчитает его, а потом что-то придумает, он всегда придумывал. Сейчас уже Саша сильно стыдился, что думал о том, чтобы что-нибудь своровать, и сильно стыдился, что пару раз своровал у Артема. Алкоголь играл в крови, и Сашка подумал, что он очень ценит Артема, что ему повезло с таким другом и что надо как-нибудь им съездить на рыбалку, посидеть в тишине на озере и поболтать. Он не умел рыбачить, но тихое озеро, шезлонг и бутылка холодного пива будоражили фантазию.
— Нравится? — из мыслей его вытащил крик бармена.
— Что? — Саша приложил руку к уху, показывая, что не услышал.
— Нравится у нас? — спросил бармен.
— О, да! Огонь! — Саша показал палец вверх. — У вас тут очень атмосферно! Ваш хозяин очень постарался с интерьером.
— Ну, спасибо за хозяина, — сказал бармен и поклонился.
Саша сначала не понял.
— Подожди, подожди… — а потом его глаза расширились, — ты что, хозяин этого заведения?
Бармен посмотрел по сторонам, потом приложил палец к губам, изображая «Тихо, тихо» и улыбнулся. Протянул руку и сказал:
— Я Джонни!
Сашка тут же протянул руку в ответ
— Я Саша! Слушай, ну, это огонь! Вот уж не думал! А что ты делаешь за барной стойкой, Джонни?
— Никому не говори! Но я тут слежу за всеми — всем ли нравится, может, кому-то что-то нужно, может, кому-то чего-то не хватает в этой жизни. Мы же — «Джин», мы исполняем желания. Его глаза заблестели.
Саша подумал, что Джонни, и впрямь, на джина похож: у него были грубые черты лица, острый подбородок, маленькие тоненькие усики, закрученные, как у Николая Второго, большие глаза чуть глубоко посажены, тонкие брови изогнуты домиком, и свет снизу подсвечивал его так, будто он, и правда, какой-то нереальный персонаж. А глаза у него были желтые или даже оранжевые. Сашка понимал, что это линзы, но выглядели они, и впрямь, завораживающе.
— Вот тебе, Саша, чего не хватает?
— Да все хорошо! Выпивка отменная, музыка — что надо!
Саше вдруг показалось, будто музыка стала тише, но она не стала, просто ему стало слышно, Джонни как будто то шепчет ему на ухо, а тот даже и не кричал, да и сам Саша стал говорить спокойно, и Джонни его слышал.
— Да нет, не здесь, вообще, чего в жизни тебе не хватает? — спросил Джонни и улыбнулся, зубы у него были белые-белые.
— Черт, наверное, виниры, — подумал Сашка.
— Да всего хватает.
— Врешь! — обрубил его Джонни, и взгляд его стал жестче. — Денег не хватает.
Сашка был уже пьян, поэтому первое, что спросил:
— Откуда ты знаешь?
Джонни рассмеялся, да так громко — Сашке показалось, будто все слышат. Он обернулся, но нет — все танцевали, никто на них не смотрел, Артем в дальнем углу говорил с какой-то девушкой. Он вернулся взглядом к Джонни, и ему показалось, будто расстояние между ними уменьшилось, как будто барная стойка сузилась.
— Денег не хватает всем! Но не всем они нужны…
— Это как? — Сашка заблымал глазами.
— Ну, не всем, понимаешь? Не все их достойны. Ну, вот есть люди, которым все досталось само собой, понимаешь? Они валиком по жизни прокатились. Оценки всегда получали просто так в школе, говорили, что ничего не учили, а по диктантам пятерки получали.
Сашка сразу вспомнил Максима — был у них такой отличник. Ох, и ненавидел же он его! Он вот точно так всегда поступал, говорил, что ничего не знает и ничего не учил и вечно пятерки получал, а Сашка, правда, учил, тяжело учил, зазубривал, во двор не ходил гулять, чтобы учить, и получал четверки, а иногда и трояки.
Джонни продолжал:
— Или вот в институте в зачетку деньги клали, чтоб получать зачеты, а кто-то и ноги свои раздвигал, чтоб защитить диссертацию. Понимаешь, о чем я? И Джонни потыкал языком в щеку, изображая известный всем жест.
Саша сидел как завороженный; у него в памяти всплывали картинки, как многие с его курса платили за зачеты, а он не платил, потому что не было денег, и преподаватели злились, что он не платил, и заваливали его вопросами, но он учил, он честно все учил и получал свои зачеты с большим трудом, но получал, выгрызал их зубами и знаниями. Потом он вспомнил, как вместе с ним защищала диссертацию Алена, она была очень красивая, длинноногая, с большой грудью, у нее были накачанные губы, она всегда носила вызывающую одежду, и ходили слухи, что она спит с деканом и что защитила она диссертацию ртом, а не знаниями. Сашка свечку не держал и не знал, он знал только, что он сдавал диссертацию сам, что у него принимала диссертацию комиссия из 8 человек, что его трясло от страха, что он даже немного запинался, но он все знал, он учил, он писал сам и мог защитить свои знания, свою работу. Что он и сделал, но сколько времени, сколько жизни он на это потратил!
Некоторые, например, сидят на своем рабочем месте просто потому, что их туда устроили по блату…
— Старая сука, — пробубнил Сашка, как во сне. Он вспомнил Марину Анатольевну. Все знали, что ее устроил туда ее кум, и поэтому она там осталась, а их выгнали, как ненужный материал.
— А некоторым просто все легко удается, они все такие умные, всегда знают, что надеть, что сказать и что надо сделать, — Джонни кивнул головой. Сашка проследил за его взглядом. Там стоял Артем, в компании уже трех девушек, они смеялись — он им что-то рассказывал.
Сашка сдвинул брови: опять рассказывает им какую-то свою историю о том, какой он хороший и замечательный.
— Ты всегда будешь на втором плане, Саша, всегда, ты не сможешь его обогнать, как бы ты ни пытался, сколько бы ты ни учил — ты всегда будешь вторым, — голос Джонни проникал в мозг и гипнотизировал. — Ведь это ты вляпался, а он — нет. У него никогда не бывает проблем… никогда. Он живет налегке, ему все удается. Ты думаешь, он долго будет искать работу? Да он сразу же устроится, а ты будешь снова на дне этой жизни: платить по долгам, жрать Доширак и загибаться раком, когда придут коллекторы. А он будет пить дорогой коньяк, гулять с девушками, он будет номер один, он будет Бред Питт, а ты будешь Джонни Депом, от которого все отвернулись, который навсегда запятнал свою репутацию, ты больше не крутой парень, ты на дне. Это он забрал твою удачу! Он забрал у тебя все. Он не достоин! Ты достоин! Ты всю жизнь был достоин! Ты и только ты должен быть номером один!
Голос звучал, как музыка как медитация. Саша видел перед собой большие оранжевые глаза и соглашался с каждым словом, алкоголь крутил вертолеты в его голове, а брови сдвигались к переносице. Он тихо повторял:
— Я номер один, я должен быть номером один. Я лучше. Я заслужил.
— А что ты готов сделать ради того, чтобы быть первым, Саша?
— Все что угодно.
— Готов продать душу?
— За такое я могу продать и свою жизнь.
Джонни заулыбался, как кот, перед которым поставили банку сметаны.
— Ну, что ж, давай подпишем договор.
продолжение тут