Недавно у меня вышел спор с одной комментаторшей по поводу антинаполеоновской пропаганды в России до и во время Отечественной войны 1812 г. Изначально речь шла о знаменитом послании Святейшего Синода, предназначенном для прочтения во всех российских церквях и содержащем обвинения в адрес Наполеона во всех возможных смертных грехах – в стремлении низвергнуть православие и т.д. и т.п. Как известно, это послание появилось в 1806 г., после заключения Тильзитского мира его оглашение прекратили, а в 1812 г. возобновили.
Так вот, если я правильно понял позицию своего оппонента, она считала, что ни о какой целенаправленной антинаполеоновской пропаганде в России в тот период не может идти и речи, и в ней-де не было и необходимости, поскольку «русский человек и так не любит захватчиков». Причем ей явно не нравился сам термин «пропаганда», в котором она, видимо, чувствовала исключительно негативные коннотации.
Это крайне наивный взгляд. Пропаганда сама по себе - это совершенно нейтральное и нормальное явление. Все государства на любом историческом этапе в той или иной степени, в том или ином виде, в меру имеющихся возможностей ведут пропаганду, направленную на сохранение своей целостности, суверенитета, государственного устройства, общественного строя и, безусловно, интересов правящих элит. Тем более такая пропаганда ведется в периоды серьезной опасности для государства, к которым, разумеется, относилась эпоха 1812 г. Любой народ не любит захватчиков и пытается им противостоять (в зависимости от наличия средств, ресурсов и т.п.). Но без эффективной пропаганды сопротивление захватчикам останется проявлениями доброй воли отдельных людей. Пропаганда не только разъясняет конкретному человеку, что и как ему следует делать для противодействия внешней угрозе, но и демонстрирует ему, что в этой борьбе он не один, то есть способствует созданию общности граждан (или подданных) страны, оказывающих сопротивление врагу.
Пропаганда в России 1812 г. велась не только с церковного амвона. Еще в начале войны при Главной квартире русской армии была создана Походная типография, задачей которой в частности стала подготовка и печать пропагандистских материалов. Для внутрироссийской аудитории предназначались выпускаемые в виде листовок «Официальные известия из армии» и «Журналы военных действий». Другим направлением работы типографии был выпуск пропагандистских материалов, направленных на разложение войск противника – прокламаций, обращений к различным национальным контингентам Великой армии и т.п. Стоит отметить, что, разумеется, «наполеоновская сторона» также готовила пропагандистские материалы, предназначенные для русской армии, однако насколько можно судить, российские пропагандисты все же переигрывали своих визави, по крайней мере, активностью. С некоторыми образцами пропагандистских материалов обеих сторон, обращенных к противнику, я и предлагаю сегодня ознакомиться.
Один из первых подобных материалов был все же подготовлен французской стороной, точнее образованной после занятия Великой армией Вильны Комиссией Временного правительства Великого Княжества Литовского. Обращение, адресованное к служащим в русской армии полякам, гласило:
«Поляки! Вы служите под русскими знаменами. Эта служба была вам дозволена, пока у вас не было отечества. Но теперь все изменилось. Польша воскресла, и теперь надо сражаться ради ее полного восстановления, ради того, чтобы заставить русских признать права, которые были у вас отняты несправедливостью и силой. Генеральная конфедерация Польши и Литвы отзывает всех поляков с русской службы. Польские генералы, офицеры, солдаты! Повинуйтесь голосу отечества: покиньте знамена ваших притеснителей, спешите все к нам, чтобы стать под знаменем Ягеллонов, Казимиров, Собеских! Об этом просит вас Отечество, повелевают честь и религия!»
Некоторый эффект обращение возымело. Где-то мне попадались данные об уровне дезертирства в первой половине Войны 1812 г. в Литовском уланском полку русской армии, в значительной степени составленном из уроженцев бывшего ВКЛ. Он был достаточно высок. С другой стороны значительная часть чинов русской армии польско-литовского происхождения не изменила присяге, данной российскому императору, и продолжила воевать на русской стороне.
В начале июля Походная типография при Главной квартире русской армии отпечатала воззвание к служившим в составе Великой армии итальянцам:
«Итальянские солдаты! Вас заставляют сражаться с нами, вас заставляют думать, что русские не отдают должной справедливости вашему мужеству. Нет, товарищи, они ценят его. и вы в час битвы убедитесь в этом. Вспомните, что вы находитесь за 400 миль от своих подкреплений. Не обманывайте себя относительно наших первых движений; вы слишком хорошо знаете русских, чтобы предположить, что они бегут от вас. Они примут сражение, и ваше отступление будет затруднено. Как добрые товарищи, советуем вам возвратиться к себе. Не верьте уверениям тех, которые говорят вам, что вы сражаетесь во имя мира. Нет, вы сражаетесь во имя ненасытного честолюбия государя, не желающего мира. Иначе он давно заключил бы его. Он играет кровью своих храбрых солдат. Возвращайтесь к себе или, если предпочитаете это, найдите на время убежище себе в наших южных провинциях».
Не располагаю точными данными об эффекте этой прокламации, но, судя по всему, он был не слишком высок. Итальянцы, в отличие, скажем, от испанцев и португальцев, в этот период были достаточно «привержены» Наполеону, который, как известно, был не только императором французов, но и королем Италии (Итальянское королевство тогда включало не всю территорию нынешней Италии, а лишь ее северную часть).
Офицеры IV армейского корпуса Великой армии, составленного преимущественно из итальянских войск, составили ответ на эту прокламацию:
«Русские солдаты! Итальянские солдаты удивляются, как вы могли хотя бы на минуту подумать, что их можно соблазнить таким низким способом, тогда как они всегда неизменно слушались голоса чести. Они потеряли к вам прежнее уважение, уважение, которое даже в разгар войны храбрый солдат сохраняет по отношению к своему противнику… Подобная провокация оскорбляет не только тех, к кому она отправлена, но и тех, кто ее отправил…»
Найденный мною текст ответа явно не полон, но общий смысл ясен.
Вскоре появилось воззвание русского командования и к немецким солдатам Великой армии:
«Немцы! Зачем вы воюете с Россиею, перешли ее границы, вражески относитесь к ее народонаселению, тогда как в продолжение многих столетий она постоянно находилась в дружеских к вам отношениях, принимала к себе тысячи ваших соотечественников, вознаграждала их дарования и поощряла их занятия торговлею и промыслами? Что побудило вас на это несправедливое нашествие, которое грозит гибелью вам самим и может окончиться или смертью ста тысяч вас самих или совершенным порабощением для вас? Впрочем, вы не по своему желанию решились на это нашествие, ваш здравый ум, ваше чувство справедливости не допустили бы вас до этого; вы — несчастное орудие в руках иноземного властолюбия, которое неуклонно стремится к порабощению всей Европы.
Немцы! Жалкое и постыдное орудие чуждого властолюбия, образумьтесь, вспомните, что в продолжение столетий вы были великим народом в истории, отличившимся успехами в науках и художествах во время мира и доблестью в войне, возьмите за образец Испанию и Португалию, где сила воли целого народа успешно противодействует иноземному порабощению. Вы угнетены, но не выродились и не унизились: многие из вас, принадлежащих к высшим сословиям, забыли свои обязанности в отношении к отечеству, но большая часть из вашего народа честны, храбры, недовольны чужеземным порабощением, верны богу и отечеству.
Вы, которых завоеватель пригнал к границам России, «оставьте знамена рабства и соберитесь под знаменами отечества, свободы, народной чести, которые будут подняты под защитою русского императора, моего милостивого повелителя. Он обещает вам помощь всех храбрых русских людей из 50 миллионов своих подданных, решившихся вести войну до последнего издыхания за свою независимость и народную честь. Его величество император Александр поручил мне всех храбрых немецких солдат и офицеров, которые перейдут к нам, помещать в немецкий легион. Над вами будет начальником один из государей Германии, который делами и пожертвованиями доказал свою преданность делу отечества, и ваше назначение будет состоять в том, чтобы снова завоевать свободу Германии. Когда великая цель будет достигнута, признательное отечество вознаградит мужественных и верных своих сынов за спасение его от последней погибели. Ежели же борьба и не увенчается полным успехом, то мой милостивый государь обещает обеспечить ваше существование в южных областях России. Немцы! Избирайте одно из двух: или последуйте за призывом отечества и чести и потом наслаждайтесь наградами за мужество и подвиги, или пригибайтесь более и более под то иго, которое вас угнетает к стыду, унижению и насмешке иностранцев и проклятию ваших потомков».
На эту прокламацию также был подготовлен ответ, получивший название «Ответ немца», хотя составлен он был, судя по всему, французами. К сожалению, не нашел полный текст этого ответа на русском языке.
Зато в нашем распоряжении есть интереснейший «Ответ Французского гренадера», написанный (или продиктованный) лично Наполеоном как реакция на обращение русского командования уже, соответственно, к французам-чинам Великой армии. Полный текст последнего я тоже, к сожалению, не нашел, но его содержание в целом становится ясным из ответа:
«Ответ Французского гренадера.
Россияне! Одни лишь рабы под палками идут против своей воли: Французский солдат повинуется самому голосу чести и закона.
Никогда не вговаривано в нас, чтобы вы не почитали храбрости нашей. Амстетен, Голябрун, Аустерлиц, Пултуск, Эйлау и Фрейдлянд суть весьма новые памятники. Сего дня мы видим то, что завсегда видали: бегущих перед нами…. Благоразумные обороты разделили войска ваши и пресекли одни корпусы от других. Без всякой цели шатаются рассеянные колонны! Все обозы и укрепления оставлены! Большие магазины или забраны, или истреблены! Столичной город Польши, Россиею владеемой, в нашей власти! Шесть миллионов Поляков Литовской области соединившихся с пятью миллионами Варшавского Княжества, вооружается для отыскания прав своих! более 6000 уже сих честных Поляков оставило службу вашу, и соединилось с нами.
Предвидите, что уступать будем. Где ж и когда мы уступали перед вами? Отзываетесь с такою дерзостью, к какой перед 20 летами приобвыкли. Но от того времени всё переменилось! дело уже решено! знаемся весьма коротко!
Говорите о неукротимой гордости Государя нашего. Который же из двух более горд, тот ли, что победив уступает для любви мира из забранных пространных областей; или тот, что побеждённый забирает Финляндию, Молдавию, Валахию, часть Восточной Пруссии, и Галиции?… Где ж бы остановились шведы, прусаки, австрийцы, если бы были победителями?
Советуете нам бежать из службы. Подлые только советуют подлости. Мы никогда вам сего советовать не станем. Мерзимся бегством; отзовёмся только к несчастным полякам, что отечество их возвращено; что до́лжно за тем оставить службу тиранов своих и явиться (в самой вещи являются и ежедневно более являться их будет) под знамёна белого орла, который некогда предков их вёл в Москву! Скажем, что пришло время восстания Польши! что Конфедерация её под предводительством Маршала Князя Адама Черторыского вызывает их из Российской службы, что честь и вера повелевает им соединиться к содействию в важном деле востановления отечества.
Предлагаете нам сохранение в России! хотите ж, чтобы мы прекрасные обитания променяли на ужасный климат! имели ж бы мы выходить из-под покровительства прав просвещённого народа, а предавать нас власти господ и подданичеству? ныне естествуем людями; в то время были бы скотом. И чем же могли бы вы убедить нас! Стоит ли целое государство ваше одной провинции нашей?
Говорите о конскрипции. Конскрипция есть законом. 60 миллионов обывателей доставляют новых воинов войскам нашим. Мы идём, ибо закон велит. Вы ж идёте по выбору господ, каким имение ваше и жизнь подвластны; идёте выбранные по воле их, не зная причин выбора. В наборах господа отдают вас как волов и лошадей.
Говорите о жестокости военной. У вас более господствует истинная жестокость. Бьют вас палками! никогда никакого степени заслужить не можете! у вас страх а не честь, есть основанием порядка! Не задолго освободим собратий ваших, истребим в России рабство и право естества возвратим вам. Каждый крестьянин будет обывателем государства, будет властителем трудов своих и времени….
Тогда будем наговаривать вас к побегу; тогда скажем, что сражаемся за ваши права и родства, что вы должны помогать нам противу тиранов ваших. Рабство есть противно правам человечества и веры.
Кончим благодарностью за сообщение нам плана кампании. Уступаете, как сказываете, желая нас ввести. Признаем, что сие предостережение есть действием некоего благородства. Не переставайте ж уведомлять нас о своих предприятиях, как благородно начали уже. Мы стараться будем пользоваться сим».
Вообще говоря, ознакомление с текстами, выходившими из-под пера пропагандистов двух сторон – с их витиеватостью, риторическими оборотами, выспренностью слога, заставляет думать, что они больше служили для упражнений в публицистике просвещенной части обеих армий, то есть офицерства, чем могли стать эффективным инструментом склонения на свою сторону простых солдат. Уровень грамотности нижних чинов в Великой армии, по-видимому, был повыше (впрочем, предполагаю гипотетически, точных данных не имею), чем в русской армии но, думаю и для них подобный слог был «чересчур».
Все использованные в материале изображения взяты из открытых источников и по первому требованию правообладателей могут быть удалены.