– Чёртов будильник...
Виски монотонно раздирало от боли.
Пора было завязывать с запоем... Э-э. Секунду. Он же уже завязывал?
«Твою мать!»
Очередное ранение в голову? Даже у бессмертного нет полной гарантии, что мозги всё время возвращаются на место. Дезориентация. Куда же он успел влипнуть на этот раз?
Непривычно мягкая для вечного солдата постель, отсутствие рядом чьих-либо беспамятных тел. Что-то не сходилось. Приоткрыв глаз, он в прострации смотрел на будильник. На чёртов будильник в чёртовой школе Ксавьера, которая давным-давно была уничтожена. Он не мог здесь находиться – это было годы назад, десятилетия. В прошлой жизни, от которой осталась лишь заноза в сердце – уже не болела, лишь досадно ныла при случае.
Не сон. Он медленно протянул руку, нажал красную кнопку, чтобы противный писк стих.
«Соберись, тряпка!»
Последнее яркое воспоминание из вынужденного путешествия в прошлое, очередной авантюры их безумной команды – он тонет в реке, скованный железными прутами. Умирает, чувствуя, как его тошнит от воды в лёгких и во всём теле, и возрождается, чтобы снова умереть от обжигающей боли. Чудовищная пытка. А теперь... Какое настоящее его ожидает? Они спасли Президента? Остановили гонения мутантов? У них получилось изменить историю?
Он перемещается по школе тихо – так, как в первый раз. Тогда зверь внутри чуял опасность, теперь не хотел верить ощущению дома.
Высокие узкие окна рассеивали свет, он стелился по воздуху, словно туман. Пахло нагретым деревом и чуть-чуть хвоей. Из-за запертых дверей раздавались звонкие голоса учеников, шелест книг и тетрадей, щелчки ручки – кому-то явно было скучно на лекции – и слабые всплески силы. Мутанты. Что ж, во всяком случае, уже можно надеяться на тёплый приём. Или хотя бы, что не вышвырнут за порог сразу.
Кто в этом варианте их вселенной директор школы?
Ступеньки под ногами не скрипели, но мягко проседали, чуть-чуть, словно влажный мох. Он оглядывается вокруг – всё до внезапной острой боли знакомое. Такое, каким и осталось в его памяти на долгие годы, десятилетия среди войны и разрушений. А сейчас это снова целое. И в его больном от бессмертия сознании всё перемешивается, наслаивается друг на друга: стволы столетних сосен, мощные дубовые стены школы и её обгоревший остов; бешеная погоня за зверем по лесу, неуверенно наглое изучение неожиданного дома и его же отчаянная защита.
Как осознать себя в новой реальности?
Беглый взгляд в сторону директорского кабинета и...
Шок.
Реальность или сон – в одну секунду отошли на задний фон, потому что... Нет. Жестоко. Невозможно.
Она улыбалась. Расслабленно улыбалась и разговаривала с кем-то. Такая знакомая, родная... Живая. Неизменный бордовый цвет в одежде, огненно-рыжие пряди и спокойствие. Чудовищное спокойствие. В её жестах не было той обречённой безумной от боли и сумасшествия девушки, которая сражалась за право повелевать своим сознанием. В груди что-то больно сдавило, и стало не хватать воздуха.
– Джин... – её имя сорвалось с губ и чуть-чуть опалило страхом, что оно, словно камень, разобьёт эту хрупкую мечту.
Он так долго, так долго не мог её отпустить. Забывал. Тысячи раз. А затем в кошмарах возвращалось ощущение когтей, разрывающих её плоть. Вырезал из сердца. Сотни раз. А в другой момент душу грела её улыбка: если она смогла сдерживать зверя внутри себя, неужели он не справится со своим? Влюблялся вновь. В других. Десятки раз. А ощущение родного дома всё равно было только рядом с Джин, пусть и в воспоминаниях. И он убегал. Так долго, сколько мог.
Но разве убежишь сейчас, когда до мечты два шага?
– Джин... – Такой тёплый взгляд, внимательный. Безумно хотелось дотронуться кончиками пальцев, чтобы убедиться. Вот только жёсткая хватка чужой руки в который раз разрушила все планы:
– Полегче!
– Скотт, – то ли усмешка, то ли улыбка: это точно реальность. – Я рад тебя видеть.
Его смерили недоумённым взглядом, но в перепалку – как было всегда! – встревать не стали и прошли мимо. Наверное, его вид оставлял желать лучшего.
– Логан... Всё в порядке? – она внимательно вглядывается в глаза, не знает, но чувствует подвох, не даром же телекинетик.
В его мыслях тысячи вопросов.
«Кто мы друг другу... здесь? Нет, глупо заблуждаться, но – как долго здесь ты будешь жива? Как надолго этот мир придумал тебя живой? Я буду ждать. Вечность. Только – дьявол! – я не убью тебя снова, слышишь?».
– Да... – Она не верит и хмурится, чуть сжимая губы. – Думаю, да... – Небольшая, но существенная поправка.
Она смиряется и чуть улыбается в ответ, проходя мимо. Его взгляд скользит по длинным рыжим прядям, успевает отметить морщинки в уголках глаз и напряжённые вены на узких ладонях. Её дар, самый жестокий из всех.
– Логан. – Он обернулся и увидел Профессора в неизменной коляске и со взглядом всевидящего бога. – Ты вернулся.
На этот раз его вопросам суждено найти ответы. Он проходит внутрь, намереваясь восполнить пробелы в отшибленной памяти – это уже почти традиция! Появляться в этой школе и начинать по кусочком себя собирать.
Вечный пазл: сколько ещё таких впереди, ведь...
Что значит время для бессмертного?
Если она никогда не будет рядом.
Так сходят с ума.