Занесло меня и на Череповецкий металлургический. Менеджер был нормальный, то есть на меня он не обращал внимание. Правда по приезду меня почему-то отправили какому-то местному руководству рассказать как идет аудит. Я проверкой не руководила, но справилась. Видимо уже тогда была во мне вот эта игра.
На проверке были девочки, которые тогда были ассистентами, а потом сделали блестящую карьеру. То есть там шансы были. Но я просто и тихо отработала.
Жили мы в профлактории завода. Он стоял на берегу чего-то, но туда можно было из города попасть только через завод. И выехать. Пропусков не было. Связь с миром была через телефонистку. Надо было заказать разговор.
У нас в команде был француз. Недели через две он просто стал выть по утрам. Просыпался и выл на всю гостиницу. Потом шел на работу.
Ужинали мы в местном кафе. Как-то засиделись. Хозяин подошел и сказал, девочки, шли бы Вы домой. Мы повернуль и не сговариваясь ответили хором: " у нас нет дома".
Снег на комбинате был красивым. Оранжевым, синим. Я еще долго кашляла вернувшись в Москву.
Видели стан 2000. Я уже тогда купила дубленку. Пошла посмотреть на стан. Это огромная башня, где свержу сыпят руду, а внизу течет раскаленное железо. Думала, раз в каске, то в домике. Но не поняла, почему я иду по кусочкам мелкого застывшего железа. Поняла, когда сработала воздуходувка. Это такой первернутый колокольчик с дыркой в боку. Отуда на меня понеслись кружева огня и брызги металла.
Дубленка стала красвой. С металлмческим опылением.
Помню еще как шла за документами и надо было перейти стан горячего проката. А это лента по котрой несутся раскаленные до красна куски металла.
Там был мостик над этим. Хлипкий. С перильцами из проволки. Так себе ощущения, но именно тогда я запомнила "миллион тон стали -один металлуг".
Нормальная была проверка, но я не блистала. Я начала выгорать.
Поэтому мне сейчас так важен и дорог мой мир в котором у меня "есть дом". И собака.
