«Пара кружила - кавалер был изящен, а дама легка и свежа. Женщина - видимо мать новоявленной жены - отвернулась к саду. Оперлась на широкие деревянные перила и задумчиво смотрела в даль. Вальс щемил сердце и наполнял душу воспоминаниями. Нынешнее торжество катилось как будто мимо неё. Ей было душно и отчётливо жаль. Себя, эту незатейливую никчёмную осень, всех.
Зачем она пришла - она могла остаться дома, повод был. Её уговорили, сказали: «Ну как.. без тебя.. не положено..» И она согласилась. И пожалела, тут же. Вся эта суета и пафос, как обычно, смутили и стушевали её. Гости, бесконечно подходящие и желающие что-то. Расспросы - про невесту, бюджет праздника и планы на деторождение. Как будто, она сейчас прямо поведает им всем и про планы, и про «миллионы на ветер». Ей было нескладно общаться с новыми - и откуда? - родственниками. У неё уже есть большая семья, зачем ей ещё одна. Она не понимала всего этого - пафосно-плебейского - разнообразия закусок. Лебедя - в ладье, яблоках и перьях. Шаров под потолком - не протолкнуться. Разнопёрости участвующих в таком затаённом интимном деле - соединение на всю жизнь. Музыки шумной и слишком весёлой. Напитков - рекой. И деликатесов чемоданами.
Всего оказалось слишком и откровенно пиррово. От слова «пир» с рычащей «р». Впрочем, царь Пирр тоже навевался временами и деталями.
Особенно жалко было молодожёнку, её дочь заслуживает лучшего. А торжище, больше похожее на вендетту, томит безысходностью. И грядущим провалом.
Так бывает, отношения портит антураж. Затеянный другими людьми. И не отнекаться от них, и не отбиться.
Ещё несколько па за спиной и - так и не обернувшись - женщина скользнула по ступенькам вниз, в парк. Прошла меж деревьев, прикоснулась - наклонившись и подведя цветок к ноздрям почти - к пышным розариям. Затормозила у яблонь и, встав на цыпочки, сорвала с ветки спелое красно-жёлтое яблоко. Потёрла о ладони, покатала в руках, откусила бочок.. Сожмурилась и впервые с последней недели легко рассмеялась. Как будто отпустило что-то и потеряло вес и значимость. Доела прытко плод, зашвырнула огрызок в кусты сирени. И развернувшись на каблуках, заспешила обратно, в зал.
Крен, нагнувший давно её жизнь и не дававший ни сна, ни отпуска. Ржавой пружиной и прикипевшей гайкой сорвался с вековых позиций. Ей стало «наплевать» и «пополам» - и это оказалось здорово.
Поднялась по ступенькам - как другой, внезапно и нежданно выживший человек. И, обратившись к музыкантам, задорно спросила: «Когда белый танец будет? Хочу вооон того мужчину пригласить..» И указала на бывшего мужа. Приглашённого и пришедшего с новой возлюбленной…»
**
Пи́ррова побе́да (лат. Victoria pyrrhica) — выражение, обозначающее ситуацию парадокса, когда победа достаётся слишком высокой ценой; либо даже когда (локальная) победа, в итоге, ведёт к общему поражению (например, в военной кампании).
Происхождением это устойчивое выражение обязано временам войны римлян с эпирским царём Пирром — тогда, в битве при Аускуле в 279 году до н. э., эпирская армия в течение двух дней вела наступление на войска римлян и, в конце концов, сломила их сопротивление. При этом потери в его войске, состоящем из профессиональных и опытных воинов, были столь велики, что Пирр (во всяком случае, как излагают этот эпизод римские историки, по этническому происхождению в большинстве своём — греки [см. в конце статьи]) заметил: «Если мы одержим ещё одну победу над римлянами, то окончательно погибнем» или, по другой версии, «Если я одержу ещё одну такую победу над римлянами, у меня не останется ни одного воина из тех, что прибыли вместе со мной». Википедия.