Вчера было сломано много копий. Баталия случилась нешуточная. Причина знаковая: они возвращаются!
Птицы не птицы, но персоны важные, из тех, что у всех на виду и на слуху. Род человеческий, вид артисты. Можно было и оставить событие без внимания, эти обладатели яркого оперения и умельцы выводить трели им – вниманием – не обделены, даже наоборот. Соловей вот, допустим, просто радует слух, и галка, хоть и не так музыкальна, добавляет свои трещоточные звуки в общий лесной оркестр, и вместе получается вполне гармонично, но не поучают эти представители пернатого племени с ветки, как нам там внизу жить, поют себе и поют, путников радуют.
А эти «птицы», пока были «тружениками сцены», и вели себя соответствующе – достаточно скромно. Если и скандалили, то за закрытыми дверями, как и полагается среди добропорядочных людей: не пыля на остальных.
Однако с известной поры они не просто распушили павлиньи хвосты, но начали спорить со звёздным небом в том, кто сильнее светит на земле бестолковой толпе почитателей. И знаете, настоящие звёзды потеснились, харизмой не выдались. Оказывается, мало быть путеводными в темноте и вообще будить вдохновение в не самые жизнеутверждающие часы суток. Да и влюблённым в последнее время нет никакого дела до романтического сияния среди кромешной темноты, вполне достаточно послушать что-нибудь такое фривольное: «… а она мне не дала…» и считай, что с «камышами» покончено однозначно и вполне в духе времени – утилитарно.
Ой, только не надо с вашим моралите, - слышится свист и плюхаются в лицо гнилые помидоры, - всегда так было. И кто-то начитанный цитирует известного французского памфлетиста: «Глупость, сопровождаемая музыкой, танцами, обставленная блестящими декорациями, - всё же глупость, но ничего больше» (Ривароль). Но в том-то всё и дело, что, как подметил Ленин В.И. в октябре 20-го (т.41 п.с.с. стр.336), именно буржуазия сделала искусство трубой и барабаном баталий за сердца людей. Отметил и не осудил, но указал пролетариату взять на заметку и обратить на искусство самое пристальное внимание.
Поэтому, когда патлатый рокер начинает петь о «переменах» и фамильярничать с Солнцем – прислушайтесь. Грядет! И особенно будьте чуткими и навострите уши, когда претендующие захомутать время, чтобы прикрикивать на него с облучка: «Но поехали, родное!» запоют, а им начнут подпевать: «не надо прогибаться под изменчивый мир – пусть гнётся зараза под нас…» И бегите и растревожьте округи: грядё-ё-ёт! Не под такими ли лозунгами сегодня вышагивают фашиствующие молодчики по дорогам Украины, которым всё нипочём: мы тут главнюки! Мы – всё, вы – грязь! Мы цивилизованная Явропа – вы азиатчина и варвары!
Возможно, что и так. И что жестоко искалеченные этими «превосходительствами» пленные вполне вписываются в нормы швейцарских гуманистов, оставим – их высший суд ещё впереди.
Наша речь об артистах. Наше литературное слово о них следующее, не буду цитировать дословно, написано Белинским в 1841 году в статье «Идея искусства», и там, по мнению великого русского критика и публициста, творческая натура (читай артист), натура страстная, всегда увлекается чем-то поверхностным, приятному жертвует полезное, ненасытное до наслаждений (и похождений), легка, изменчива, и ни во что не ставить нравственность. Общее мнение потакает ему, артист дитя любимое, счастливец и баловень, дитя испорченное, часто злое, капризное и, вместе с тем, очаровательное и милое. Ни прибавить, ни убавить. А сказано почти два века назад. И что их осуждать? Да ни в коем случае! (Если они конечно не преступили писаные и неписаные обществом кодексы поведения.)
Просто надо знать с кем имеешь дело. И не ожидать от кумира верности переменам, которые он сам же и воспел столь талантливо и энергично.
Другое дело, что вся наша культура, а значит и мировоззрение, наши этические ценности так или иначе сегодня определяются этими столь непостоянными и не цельными натурами. Как высказалась леди Астор: «Если судить по американским газетам, можно подумать, что Америку населяют исключительно голые женщины и кинозвёзды». А несмотря на всё наше гордое великорусское национальное самосознание, мы всё ещё плетёмся за дядюшкой Сэмом, подражая всем его самым непристойным ужимкам, беспрестанно и старательно повторяем за ним все его словечки и восклицания: «вау!» Настоящие герои страны, созидатели её материальных и духовных богатств, обыкновенные труженики прозябают в тиши темных шахт, их будто нет в стране, зато не успел кто-то оскандалится среди сценического бомонда, как «падальщики», утыканные перьями и кинокамерами, уже там. Уже клюют и насыщаются запахом тления.
Мы сами творим идолов. И когда они падают нам на головы, а они-таки падают, ибо такова их неустойчивая природа, начинаем жаловаться: неблагодарные, мы же вас вскормили из собственных рук! И на это есть ответ классиков: «Благодарность не есть право того, кого благодарят, а есть долг того, кто благодарит; требовать благодарность – глупо, не быть благодарным – подлость» (Ключевской В.О.).
Так что не осуждать надо, но задуматься, когда мы рукоплещем, не аплодируем ли мы будущим подонкам, поощряемых теми, кого мы сами возвели на престол в наших головах. И они царствовали, и назначали нам своих фаворитов и любимчиков, далеко не по нравственным критериям, а так причуды ради. По прихоти создавалась вся наша культура. Имя той прихоти – чистоган. Этой же монетой и из того же кошелька оплачивались мюнхенские пивные путчи и скачущие оголтелые майданы.
Так что не обессудьте, если в оправдание поведения того или иного кумира нам укажут: ничего личного – бизнес. А мы-то из лучших побуждений болонки верно прыгали на двух лапках у ног властелина и хозяина наших чувств, носились с его тапками, вылизывали гламурные портреты… Честно сказать – мерзко.
Я уже много приводил цитат, скажу и от себя. Мы получили ту культуру и таких героев, которых сами возжелали и выпестовали, голосуя ногами у подмостков за оголённые до бесстыдства телеса муз. А порушенная честь во все времена требует отмщения и однажды наступает её час. Тогда не надо обращаться к моральным постулатам – поздно, свершилось. Нужно делать выводы и начинать строить новые взаимоотношения между всеми участниками культурной жизни. Вот и Горький М. мне вторит: «Отечество чувствовало бы себя в меньшей опасности, если бы в отечестве было больше культуры».
И отвечая на вопрос поставленный в заглавии статьи, отвечаю – да! Если баловню и бонвивану пусть и трижды талантливому, к тому же наделённому правом вещать культуру из всех громкоговорителей страны, всё спускать с рук он, безо всяких сомнений, найдёт подражателей. За богами следуют всегда, порой вопреки воле исходя из одного уважения и почитания, и если артист заявит: мне плевать на гражданство, и на всё что за этим следует, то вряд ли вы найдёте стойких защитников отечества в час испытаний. А они грядут.
Не боги творят историю – люди; население Олимпа может только нашёптывать слабовольным и безнравственным натурам, и потом наслаждаться зрелищем, то потешаясь, то пуская слезу.