И опять возник зыбкий и неясный как колеблющаяся дщерь в тумане этот переход из одного состояния в другой, из упорядоченности в хаос, из льда в огонь, из мира в войну. Практически прижавшись лбом к толстому стеклу, за которым уже пролетали предместья крупного немецкого города, столицы земли Баден Вюртемберг я наблюдал за той гранью радостного мирного благополучия, в котором ещё находился этот мир. Мир, уже более семидесяти лет не знавший ужасов войны, рек пролитой крови, исковерканных человеческих судеб. Слишком хрупкая и слишком шаткая обитель мнимого ранимого благополучия.
Да и собственно, что мы, европейцы, знали о хаосе небытия, о грохоте снарядов, о слезинках чистых душ детей, лишённых своих родителей, о животных криках матерей, потерявших своих малолетних деток, о клине нестерпимо жужжащих в небе железных птицах, сеющих вокруг страшные посевы авиационных бомб, о невыносимой боли и страданиях? Издревле повелось так, что в одной из чёрных дыр европейской вселенной, была Югославия. Сотканная в единую исторически противоестественную паутину железной волей и не менее железным кулаком маршала Иосипа Броз Тито, эта страна была обречена с самого начала лихих огненных, переменчивых 90-х годов конца прошлого века. Иначе и быть не могло, потому как слишком разные культуры, общности и религии сошлись под одним единым покрывалом. Из таких антагонистов любовников не получилось и каждый из них улучив удобный момент, поспешил в сторону своего личного исторического пути, неся с собой страх, ненависть и жажду мщения. Разумеется, эти сепаратистские настроения таких народностей многонационального государства, щедро подогревались и финансово подпитывались извне. И так же вполне закономерно, что хорваты вцепились в глотку сербам, сербы стремились разорвать боснийцев. Вечно неспокойные балканские горы заволокло дымом пожарищ, потекли ручейки крови.
Для жителей благополучных стран всё это воспринималось как нечто отдалённое и определенно ирреальное, с экранов телевизоров. Достижения научно-технического прогресса в виде кинескопных трубок миллионов телевизоров не могли передать слёзы и боль, страх и ненависть, чадный смрад горящего танка Т 62, обугленное мясо наполовину обгоревшего высунувшегося из люка танкиста и терпкий аромат крови четырёхлетнего сербского ребёнка, простреленного очередью хорватского убийцы в куще изломистых предгорий. Они не могли передать кощунственные мысли этого потомка усташей ((хорв. Ustaše — восставшие, повстанцы), также известные как Усташи — хорватское революционное движение (хорв. Ustaša — Hrvatski revolucionarni pokret) — до апреля 1941 года хорватская фашистская ультраправая, националистическая, клерикальная организация, основанная Анте Павеличем в 1929 году в Италии. С апреля 1941 года по май 1945 года стояла во главе Независимого государства Хорватия), кинувшегося убивать под влиянием зловещего могильного зова давно почивших предков, чьи руки по локоть были обагрены кровью. И эти телевизоры никак не могли поведать европейской аудитории то, что хорват ещё четыре года назад был крёстным убитого им сербского мальчика и сам полагал женится на красавице Милице, сестре матери убитого им юного дитя. Жизнь и история внесли свои собственные коррективы в его далеко идущие планы на будущее.
Нет, всё это было неведомо обычному европейскому телезрителю и психологически воспринималось как какой-то новый телесериал, снятый где-то в чертогах большой небесной кинокухни и под острым соусом преподнесённым среднестатистическому обывателю. А обыватель в свою очередь смаковал все эти жуткие подробности, столь тщательно выложенные акулами пера и видеокамеры точно так же как смакуют устрицы в перламутровых раковинах, сбрызнутые лимонным соком с бокалом дорогого белого вина в каком-нибудь ресторанчике возле Сент Эсташ. (церковь Святого Евстафия в 1-м округе французской столицы; рядом с бывшим Центральным рынком, ныне центром Ле-Аль. Одна из последних готических церквей Парижа; сочетает архитектуру готики с ренессансными формами объёмов и классическим фасадом. В храме регулярно проходят органные концерты). Сотни психологов пытались объяснить этот феномен обычного человека, зажатого в рамках рутины жизненных кругов, чьё внимание так остро привлекается любым из ряда вон выходящим событием, в особенности когда дело касается чужой крови и чужой смерти и когда вокруг собирается целая толпа. Объяснить то они хоть и пытались, вот только прийти к какому-либо общему знаменателю они так и не сумели.
Не скрою, таким же неким абстрактным явлением войны на Балканах происходящее отражалось и на моём собственном существовании, иначе выражаясь – никак. Да, где-то шли бои, где-то гибли люди, бывшие ещё вчера хоть и представителями различных этносов, но по сути являвшиеся практически братьями и сёстрами, в определённый миг, забывшие всё человеческое и превратившиеся в стадо обезумевших от вида крови зверей. Сатана в те годы явно играл первые роли в трагедии, разыгравшейся в бывшей Югославии. Апогеем его чёрных деяний стал Вуковар, волчий город, где князь тьмы действительно правил там балом и являл свои многогранные лики постоянно и повсеместно. Беременные женщины со вспоротыми животами, младенцы, прибитые гвоздями к деревянным заборам, изувеченные солдаты с отрубленными конечностями, брошенные умирать под палящим солнцем и ветрами. Потом Люцифер проявлял свою невероятную активность и в других местах, но для многих Вуковар стал некоей квинтэссенцией безжалостного зла войны. И было совершенно непостижимо, что эта войны гремит сейчас, практически в центре цивилизованной Европы. Осознание трагедии для меня наступило многократно позже, когда я испытал весь этот ужас на собственной шкуре в Сьерра Леоне.
Украина, удивительно мирная и солнечная страна, так же принадлежавшая к Европейской цивилизации стояла неким особняком. Война, что разразилась там, не имела ничего общего с теми боевыми грозными событиями о которых я знал или о которых жадно читал в многочисленных военных очерках. Во многом, осмысление того, что привело эту страну к фатальной кровавой развязке этого года, лежало в тщетных попытках разобраться в происходящих там процессах, руководствоваясь теми общепризнанными стандартами, что были накоплены в качестве багажа знаний человеческой цивилизации за изрядное количество десятков и сотен лет. И тем не менее, они были ошибочны, потому как у этой страны был свой собственный тяжелый и трудный путь. К этому выводу я пришёл далеко не сразу ибо тоже поначалу поддался всем тем настроениям и всеобщему мнению, которое витало в грозовых тучах европейского общества в самом начале того очередной забавы сатаны, которую кощунственно назвали конфликтом в самом начале, в истоках той искры, что воспламенила общество. И этой искрой удостоилась кровавая вакханалия среди грязного пожухлого снега, вывороченных камней, разбитого асфальта, сожженных автобусов и машин, ржавого металлолома баррикад, пустых глазниц сгоревшего дома на центральной улице Киева, который был назван простым и ёмким словом – майдан.
Самое интересное, что нелёгкая судьба полицейского заносила меня в эту страну несколько раз до той точки невозврата, разделившее общество на «до» и «после». Это было несколько расследований совместно с интерполом и местными правоохранительными органами, которые тогда ещё назвались милицией. Пару раз были симпозиумы для полицейских разных стран, что проводились в Киеве. Что говорить, власти Украины всегда старались тщетно сделать вид, что стремятся интегрировать общество в спесивые ряды западной Европы, просто из кожи вон лезли в данном вопросе. Вот только зачастую это напоминало деяния блистательного фаворита российской императрицы Екатерины II-й, получившие впоследствии название «Потёмкинские деревни», слишком уж очевидны были старания властей прикрыть свою зачастую так очевидную беспомощность в малом смысле, а в большом многократную заинтересованность, во многом определяемую невероятнейшей коррупцией, круговой порукой и кумовством, что были характерны для стран восточной Европы. Впрочем, как выяснилось, подобные явления царили в этой стране ещё и до обретения Украиной статуса независимости в 1991-м году, да и положа руку на сердце следует сказать, что подобное являлось практически повсеместным во всех странах бывшего СССР во времена грозных смертоубийственных 90-х годов, когда вседозволенность, бандитизм, коррупция, помноженные на местный колорит и традиции воцарились на этих гигантских территориях бывшей советской империи. При этом новоявленные властители, практически повсеместно отпочковавшиеся от рядов бывшего гегемона грозной и единой партии, как-никак старались всеми возможными способами сохранить своё лицо, прекрасно осознавая насколько пристально за ними наблюдают страны «золотого миллиарда» и сами принимают непосредственное участие во всём происходящем.
Вместе с бывшими партийными работниками, лелеящими и упивающимися новой неограниченной властью поднимала голову вскормленная кровью и свободой молодая бандитская стая. Пользуясь крайней слабостью потрёпанных истерзанных правоохранительных органов новоиспечённых стран, представители криминального мира, объединившись в хорошо организованные своры, терзали вначале самих себя, получая в доступ те несметные богатства, которые достались им в наследство, обрекая на нищету своих же собственных рабочих пчёлок сограждан. Пришло время, когда в борьбе за кусок сладкого пирога, они влились в окружения бывших партийных работниках, составив с ними неплохой и очень лаже эффектный симбиоз. Страдали при этом как обычно простые люди под знаменем бессилия законов, которые невозможно было исполнить и людей в форме, которые призваны были их защищать. Безусловно наступил тот момент, когда рамок собственных стран эти юным криминальным дарованиям оказалось исключительно мало и они пираньей кровожадной стаей ринулись в тихий, ещё не взбаламученный европейский омут, принеся всем нам полицейским и чиновникам изрядную головную боль. По свирепости, кровожадности и наглости банды бывшего СССР превзошли других представителей криминалитета различных многонациональных этносов, что весьма вольготно чувствовали себя в странах старого света. И при всём при этом было даже забавно наблюдать за тем как власть имущие стран бывшего СССР, бывшие партийные хлопчики, желавшие не замараться по уши, с одной стороны кормили криминальные сообщества одной рукой, а с другой рукой приоткрывали нам дверь в свои страны и давали некий карт бланш нам для борьбы с этими наглухо отмороженными подонками. Таковы были невероятные реалии 90-х годов канувшего в своё небытие и сыгравшего гигантскую историческую роль отрезка этого смутного времени…
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…