Меня очень рано (когда мне не было и трех лет) научил читать мой дедушка. Он, вероятно, просто не знал, что ребенка в столь раннем возрасте читать не научишь, и стал учить меня грамоте, не имея понятия о том, что полагается делать с маленьким ребенком, оставленным на его попечение.
В это время у меня под рукой были кипы старых журналов «Нива», которые я и принялся читать. Особенно мне нравились святочные рассказы. Я и предполагать не мог, что впоследствии мне удастся самому написать святочный рассказ, и не выдуманный, как те рассказы, которые я читал, а рассказ, основанный на фактах моей собственной жизни в то время. Оказывается, она была чем-то похожа на сказку, а я тогда об этом не знал.
В святочных рассказах выводится маленький мальчик, с которым творят чудеса добрые ангелы. В этом рассказе есть и мальчик и ангел, который явился к мальчику, чему, как и полагается, помогло бурное святочное веселье. Классический святочный рассказ это притча с выдуманным сюжетом. Этот рассказ не такой. События, описанные в нем не выдуманы, а действительно произошли в Нижнем Новгороде в 1928 году. С тех пор изменилось все. Тогда люди жили еще при свечах и керосиновых лампах, развлекаясь и веселясь без радио, без ТВ, кино. Помню, как мальчик жалел всемогущего царя, сокрушаясь от того, как царь бедно жил. У него даже телевизора не было. А развлечения были и тогда
Приступаем к рассказу. Он ведется не от первого лица, а от автора. Мальчик Витенька в нем – это я.
Жил был маленький мальчик Витенька. Так ласково называли его заботившееся о нем женщины, считавшие его таким хорошеньким и послушным, будто бы он девочка. Когда Витеньке пошел 4 годик, и он, по словам его мамы, слез с ее рук, она решила приобрести специальность, и поступила на курсы кройки и шитья. Витенька был поручен заботам няни Любы. Закончив домашние хлопоты, няня подхватывала мальчика, прижимала его к груди, и мчалась по городу до такого места, куда надо было непременно зайти. Среди таких мест была церковь, в которой няня угощала мальчика вкусным церковным вином и необычайно вкусными просвирками. В церкви мальчик любил слушать пение ангелов и разговоры, которые няня Люба, прижав Витеньку к груди, вела с верующими о боге, молитвах и ангелах.
Няня Люба заводила Витеньку и к своим подругам. Подруги жили в общежитии швейной фабрики. Мальчику нравилось бывать в этом общежитии. Там он был центром внимания подруг няни Любы.
Особенно с ним любила нянчится Маша. Мальчик рассказывал девушкам интересные истории, которые он вычитал в журналах «Нива». Забирая Витеньку домой, няня Люба предупреждала его, чтобы он не говорил, где был и что видел.
Настали святки – время гуляний, ряженых и необузданного веселья. В это время няня Люба с Витенькой зашли к ее подругам. Подруги подхватили мальчика, а няня Люба исчезла.
Вдруг, девушки стали обращать внимание мальчика на веселого паренька в красной рубашке:
– Витенька! Кто это? Неужели не узнаешь?
Витенька не узнавал. Он не ожидал увидеть свою няню Любу в яркой мужской одежде, делающей ее похожей на юного паренька, и отвечал:
– Это дядя.
Это так всех веселил, что его продолжали спрашивать, кто этот парень, а он к всеобщей радости продолжал отвечать, что это дядя.
Дядя подошел к мальчику, взял его на руки и прижал к груди. Только тогда мальчик узнал, что этот дядя его любимая няня Люба. Витенька, ободряемый всеобщим весельем, со смехом повторял:
– Ты - дядя!
В то время женщины не имели и никогда не надевали мужской одежды. Это считалось страшным грехом и было стыдно и неприлично. Рядиться в мужскую одежду можно было только в святки.
Девушки общежития на своей швейной фабрике, сшили себе одежду для святок. Они стали появляться наряженными и накрашенными. Девушки наряжались не только парнями. Появились озорные черти. Они были с черными лицами, огромными яркими глазами с хвостами, и с длинными волосами, из которых торчали рога. Откуда-то взялся медведь, которого Витенька испугался. Няня Люба приказала медведю:
– Ну-ка, Михаил Потапыч! Подойди к нам, а то мы тебя боимся!
Медведь ласково произнес знакомым голосом:
– Не бойся, Витенька! Я Маша! Хочешь ко мне на ручки? Ну, иди! Да иди же! Не бойся меня!
Маша была самой бойкой девушкой. Она любила нянчиться с мальчиком, и он полюбил ее. Витенька, узнав голос Маши, пошел к ней, погрузившись в мягкую шкуру. Затем мальчик оказался на руках… у черта. Тонюсенький голосок этого черта был мальчику знаком, и он его не боялся.
Настало такое гигантское веселье, равного которому не бывает. Черти вовсю озоровали приставая ко всем. Мальчик привык к ряженым, не боялся их.
Развеселившиеся ряженые готовились выйти на улицу. Черти подкрашивали всем лица, подгоняли костюмы. Убедившись, что все наряжены и размалеваны, и нельзя ни кого узнать, черти вывели всех на улицу, одев пальто только на мальчика.
Шумно, весело с хохотом под гармошку, приплясывая, распевая частушки, все шли по улице. Прохожие расступались, и присоединялись к процессии, чтобы лучше ее рассмотреть. Останавливались даже извозчики. На швейной фабрике закончилась смена, и оттуда выходили женщины, присоединяясь к толпе, глазевшей на ряженых. Из толпы слышались возгласы:
– Смотрите! Смотрите! Какой у них медведь-то! Ух! Здорово!
– Ну и мужик, ну и медведь!
– Хулиганит-то как этот медведь! Только мужик так может!
– Смотри-ка! Смотри-ка! Как от этого мужика-медведя, никуда не отходит баба матрос!
– Смотрите-ка, как баба-то наяривает на гармошке! Не хуже иного мужика!
– Да какая же это баба! Это мужик!
– Вон, смотри, как тот парень в красной рубашке отплясывает в присядку!
Пареньком, лихо отплясывающим в присядку с таким мастерством, которым мог гордиться любой парень, была няня Люба.
Вокруг процессии с гоготом бегали откуда-то взявшиеся мальчишки. Веселье, излучаемое ряжеными было заразительным. В толпе слышались и такие возгласы:
– Девчонки! Святки, ведь! Рядиться надо!
– Давайте все срядимся и пойдем к Нюрке в общежитие! Вот смеху-то будет! Я мужиком наряжусь!
– И я тоже мужиком!
– Девчонки! Давайте все нарядимся! Вот весело-то будет!
Ряженые зашли в соседнее общежитие. Там тоже были ряженые и веселье вспыхнуло с новой силой.
Витенька заснул на руках у няни Любы, а проснулся уже дома в своей кроватке. А веселье все набирало силу. Спящего мальчика передавали друг другу. Няня Люба только под утро вдруг осознала, что родители мальчика ничего не знают о нем, где он и что с ним. Она, как была в мужских штанах и вся накрашенная, так и бросилась бегом с мальчиком на руках через весь город.
Как ее встретили родители мальчика не описать. Няни Любы Витенька больше не видел, что стало для него глубочайшим горем, так как он крепко полюбил ее. Няня Люба была для Витеньки самым лучшим, самым мудрым, самым нужным и дорогим человеком.
Мама, уходя на курсы, поручала ребенка девочкам, игравшим в соседнем дворе. Девочки удивительно хорошо по доброму нянчились с мальчиком. Он сразу же отблагодарил девчонок тем, что намочил в штанишки. Девочки мокрые штанишки с мальчика сняли, а взамен надели на него юбочку. В юбочке Витеньке стало удивительно удобно, и ее не намочишь так просто, как штанишки. Мама-то как удивилась, увидев своего мальчика в юбочке. Она же мечтала о девочке. И, вот, пожалуйста, Вам – девочка!. Домой Витенька пришел девочкой, так как девчонки выстирали штанишки, и они еще не высохли. Теперь мама приводила мальчика к девочкам девочкой. Мальчик с девчонками бегал на Откос девочкой.
Девочки нянчились с мальчиком не прерывая своих игр и развлечений.. Вынесли ведро с нарисованной на нем хулиганской рожей. Девчонки стали между собой играть, и проигравшая надела ведро на свою голову. Девочка с ведром на голове, превратилась в страшилище, и вошла в эту роль.. Стала всех пугать. Девчонки ее боялись. Но она же ничего не видит. Ущипнув страшилище, или стукнув по ведру, девочки в ужасе отбегали. Страшилище ничего не видя, пробегало мимо, смешно налетая на все
Этот цирк развлекал и удивлял мальчика Девчонки выбегали на улицу пугать прохожих девочкой с ведром..
Одна из сердобольных женщин, которым мама жаловалась на бесстыжую няньку, сжалилась над мамой. Ей удалось пристроить мальчика в группу, куда мальчиков не принимали, Витенька попал в эту группу как такой мальчик, который как девочка. То, что он, как девочка, следовало из того, что девочки с ним, как с девочкой обращались, и он в юбочке с девочками ходил.
Мама привела мальчика в группу в юбочке, как девочку, но Анне Ивановне это не понравилось. Она взяла Витеньку в свою группу, как мальчика.
В группе было 5 девочек. Они были взрослее, много самостоятельнее мальчика, и не обращали на него внимания. Будто мальчика нет. Мальчик заплакал. Анна Ивановна – руководительница – взяла мальчика на руки, показала ему проходную комнатку, в которой было много игрушек. Мальчику захотелось играть с игрушками, и больше не плакал. На девчонок он было решил тоже не обращать внимания. Но девочки красиво и фантастически наряжались, и интересно играли. Мальчик вперивался в них во все глаза, удивляясь и восхищаясь тем, что вытворяют девочки, забывая про игрушки.
Девочки были красивые. Ими можно было и так любоваться. Самую красивую звали красивым именем Роза. Девочки для представления живых картин, иллюстрирующих сказки, надевали сказочные наряды. Живая картина это сценка из сказки. Девочки, приняв соответствующие позы, замирали, не подавали реплик, а потом изменяли позы и снова замирали в другой сценке с теми же героями. . Остальное время девочки репетировали сценки и играли друг с дружкой, наряженными. Во время игр девочки иногда изображали своих героев, но больше фантазировали, используя свои костюмы. Зрителями живых картин были женщины дома. В то время после Мировой и Гражданской войны, мужчин почти не было.
Среди героев сказок не было девочек. Были мальчики или сказочные персонажи. Изображать мальчиков приходилось девочкам. Это их ничуть не смущало, а скорее радовало. Люся, одетая мальчиком, подошла к Витеньке, а он ее спросил:
– Люся! Ты девочка, мальчиком оделась. Зачем?
– Откуда ты взял, что я девочка Люся? Я мальчик Ваня!
Вот, что может вообразить о себе девочка. И ее не убедить в том, что она не мальчик.
Девочек наряжали мальчиками не в штанишки, а в девчоночьи пышные шаровары до колен. Анна Ивановна, как только Витенька освоился в группе, сказала:
– Теперь у нас есть мальчик, который будет играть мальчиков в живых картинах.
Витенька хотел играть на сцене. Когда ему предложили попробовать изобразить мальчика, у него получился робкий, мальчик, похожий на девочку.
Мальчик так плохо изображал мальчишку, что Анна Ивановна задумалась, как объяснить ему, что он делает не так. В это время ее обняла Люся, прося:
– Анна Ивановна! Можно я мальчиком наряжусь?
Анна Ивановна обрадовалась:
– Ах, Люсенька, какая ты умница! Это так кстати! Идем я тебе помогу.
Когда Люся по-девчоночьи нарядилась мальчиком, Анна Ивановна сказала:
– Витенька, смотри внимательно на Люсю! Она сейчас тебе покажет, как надо изображать мальчика!.
Люся, приняв вид мальчика, стала что-то искать. Вот она находит и подбирает будто бы камень. С любопытством мальчика она рассматривает его. Потом вертит камень в руках, не зная, что с ним делать. Наконец, Люся по-мальчишески оживляется, и лихо в точности, как мальчишка, замахивается камнем, и будто бы его кидает.
Это было так точно по-мальчишески проделано, что все девочки и сама Анна Ивановна захлопали в ладоши. А Люся уже по-мальчишески грозит кому-то кулаком, а вот она кого-то дразнит, приложив к носу обе руки с растопыренными пальцами. Все опять дружно захлопали Люсе. Люся вошла во вкус и могла бы и дальше показывать мальчишку, но Анна Ивановна ее остановила, попросив выступить Витеньку.
Витенька решил, что он по-настоящему покажет мальчишка. Он мальчик, одет как мальчик и у него нет длинных девчоночьих волос. Он стал повторять действия Люси. Но у него это получалось не так, как у Люси и выглядело скорее по-девчоночьи, чем по-мальчишески. Теперь надо кинуть камень. Мальчик никогда не кидал камни и не умел это делать так, как сделала это Люся. Он сделал так, как у него получалось. Он замахнулся будто бы камнем, завдя его за спину. И тут мальчик сообразил, что это у него по-девчоночьи получается, а не по-мальчишески, как у Люси. Мальчик не стал бросать камень из-за спины по-девчоночьи. Мальчик заплакал. Заплакал от обиды, что у него не получается по-мальчишески, а у девочки получается.
Витеньку пытались утешить, говоря:
– Витенька! Ну что же ты плачешь, как девочка, ведь ты же мальчик! Не будь девчонкой!
От этого Витенька плакал с новой силой, так как понимал, что ведет себя и выглядит, как девчонка. Где уж тут изображать мальчика!
Анна Ивановна, чувствуя, что мальчику очень хочется играть в живых картинах, разрешила бы это ему. Пусть бы у него и плохо получалось, но все-таки, он мальчик! Однако она чувствовала и то, что с таким плаксивым ребенком лучше не связываться, и не решилась привлечь Витеньку к участию в живых картинах. Он был только зрителем. Но в одной живой картине мальчик все-таки участвовал.
. Красивая девочка Роза должна была быть принцем в живой картине. Для этого ее нарядили принцем, и отпустили ее играть в виде принца с девочками. Витенька подумал, что Роза на принца совсем непохожа. Ее костюм был яркий, бархатный с кружевами и девчоночьими шароварами. На ногах девочки были явно девчоночьи туфельки и яркие чулочки. Девочка в таком костюме, решил Витенька, не сможет изобразить мальчика принца. Роза, играя с девочками в костюме принца, с ее пышными кудрями до плеч выглядела девчонкой, которую невозможно себе представить принцем.
Вдруг Роза стала иначе играть с девочками. Вместо того, чтобы крутится с ними перед зеркалом, танцевать и обниматься, она девочками распоряжалась. Витенька с удивлением наблюдал, как девочки, играя, становились слугами Розы. Вдруг мальчик с удивлением четко увидел, что у девочки появился злой, дерзкий мальчишеский взгляд, какой был у Люси, изображавшей мальчика, и она стала вести себя в точности как мальчишка. Это произошло резко, когда принц, топнув ножкой, потребовал шпагу. Принц не оставлял в покое свиту. Слуга, плохо исполнивший распоряжение принца, не выдерживая его сурового взгляда, кидался на колени, умоляя его простить. Взгляд, разговор, движения и жесты принца были в точности мальчишескими.
Витенька с удивлением смотрел на Розу. Он вовсю завидовал девчонке, способной так точно изобразить мальчишку, будто бы Роза в самом деле мальчишка и все!
Даже девчоночий костюм не мешал, а помогал Розе. Прелестное девчоночье лицо и нарядная девчоночья одежда делали принца необычным мальчиком, а мальчиком, имеющим право на высокое положение, которое позволяло ему всеми командовать. Девчоночий вид принца, как нельзя лучше, подчеркивал его мальчишеский взгляд и мальчишеское поведение. Значит, и костюм был подобран правильно.
Витенька не собирался представлять себе Розу принцем из сказки, но такое представление само пробило себе дорогу в воображении мальчика. Витенька вдруг стал представлять себе Розу настоящим мальчиком принцем из сказки.
Воображение у Витеньки было необычайно, даже чересчур, богатым. Витенька свободно представлял себе живым своего плюшевого Мишку, зная, что он сшит из тряпок, а внутри у него опилки. Он мог, играя под кроватью, чтобы никто не видел, беседовать со своим любимым Мишкой. Но Мишку мальчик хотел видеть живым, а Розу мальчишкой он видеть не хотел, но богатое воображение заставило его это сделать.
Витенька, восхищенный прелестным принцем, смотрел на него во все глаза. Восторженный яркий взгляд мальчика на принца не ускользнул от Анны Ивановны. Ни у кого из девочек такого взгляда не получалось. Но по живой картине на принца должна так смотреть девочка, никак не мальчик. В живой картине были мальчики (слуги принца), принц и одна простая, бедная девочка, будущая невеста принца. Анна Ивановна решила роль девочки, восхищенно смотрящей на принца, поручить Витеньке. Роль мальчика у него не получается.
Витенька был рад побыть девочкой в живой картине, но свою радость держал при себе. Девчонки всяко наряжаются и зашиваются с удовольствием, а он чем хуже. Вот и его нарядят девочкой. Боятся нечего, так как кругом только девочки. Мальчишек нет, и дразнит его некому. Он был горд тем, что на него настоящее девчоночье платье надели, а на девочек настоящие штаны не одевали.
Эта живая картина с мальчиком в виде девочки, пользовалась большим усехом у зрителей. Ее просили повторять.
Девочки, которых зашивали в костюмы проходили через комнату Витеньки. В некоторых костюмах искустно зашитые девочки преставлялись мальчику живыми игрушками, с которыми можно играть. Вот медленно тащится Колобок. Он остановился перед дверью, которую ему нечем было открыть, таккак руки у девочки зашиты. Мальчик стал играть с Колобком, как и игрушкой, тот откликался. Ему нравилось, что с ним играют. Мальчик привязал к хвосту Колобка паровозик, и девочка таскала паровозик за собой и так и ушла с ним, огда дверь ей открыли.
Вот ползет игрушечная живая Змея. У не нет ни рук, ни ног. Все зашито. Змея ползет, извиваясь, как настоящая Змея. Мальчик играет со Змеей. Он таскает ее за хвост. Зиея к двери, а он ее от двери, чтобы посмореть, как она ползает. Змея говорит:
– Витенька! Я Люся. Открой мне дверь!
– Нет. Ты не Люся. Ты Змея.
Витенька продолжал тграть со Змеей. Игрушка была очень интересная и очень живая. Никак не наиграешься. Со Змеей можно что угодно делать, она не сопротивляется.
Девочек зашивали и в костюмы страшных героев, которых можно испукгаться. Девочкам нравились эти костюмы. В них они с удовольствием пугали подруг, женщин и родителей девочек. Витенька, зайдя в комнату девочек, увидел страшилище. Им был Змей с тремя головами. Мальчик сразу сообразил, что этим страшилищем не может быть девочка. Оно был много выше ростом, чем девочки. У него не было рук. Оно было в штанах, а девочкам штаны не одевают. А из под шьанов вместо ног торчали палки с круглыми набалдашниками. У девочек так быть не может.
Стращилище не стояло спокойно, а все время перебирало ногами. Вдруг оно заметило мальчика. Змей угрожающе нацелил все три головы на мальчишку. Витеньку охватил дикий ужас. Он закричал. Анна Ивановна, подхватив мальчика на руки, сказала:
– Не бойся, Витенька! Это Люся. Люся! Иди сюда!
Но это была не Люся, подумал Витенька. Люся не такая высокая, у нее и руки и ноги есть, а голов нет.
Люся не пошла к Анне Ивановне. Она продолжала перебирать ногами, нацелив свои головы с злыми огромными глазами на мальчишку. Мальчик задрожал от страха на руках Анны Ивановны:
– Люся! Уходи! До смерти напугала мальчишку!
Чудовище исчезло. Будто его и не было.
Вскоре, Анна Ивановна привела Змея в комнату к Витеньке, держа его за шею одной из его голов:
– Смотри Витенька. Это Люся. Она высокая, так как научилась ходить на ходулях. Вот смотри, какие у нее ходули. А голова у нее одна на ней, а две другие на руках. Люся, скажи, что-нибудь, чтобы мальчик тебя не боялся.
Люся в ответ только зарычала.
– Ах! Ты хочешь, чтобы тебя боялись? Не надо этого!
С этими словами, Анна Ивановна отвязала голову Змея от руки Люси, и показала мальчику руку Люси и голову Змея отдельно. С тех пор Витенька Змея не боялся, и он спокойно проходил через его комнату для участия в живой картине.
Живая картина была интересная. В ней Иван Царевич, которым была Роза, готовился к сражению с страшным врагом Змеем Гоынычем, которым была Люся, а остальные девочки были мальчиками в свитах Змея и Царевича. .
Девочки поняли, что мальчик настолько наивен и глуп, что представляет девчонок, изображающих сказочных героев, настоящими, подлинными сказочными героями. И им захотелось испытать это удовольстввие.
Витенька вдруг обомлел, увидев в своей комнате лягушку из сказки “Царевна лягушка”. Он оставил игрушки, и лишь смотрел, как лягушка прыгает по комнате. Лягушка вдруг замерла и уставилась на мальчика своими огромными выпуклыми глазищами, будто она только что заметила в комнате мальчишку. Вдруг она едва-едва слышно прошептала: "Витенька! Приголубь меня! Приголубишь – я выйду за тебя замуж!" Витенька не на шутку оробел. Сказку о царевне лягушке он знал, но считал, что все это было когда-то очень давно, а теперь всего этого больше нет и не будет. И, вдруг, вот она царевна лягушка! Костюм был так искусно сделан, что у мальчика даже мысли не возникло, что перед ним скачет девочка, наряженная в костюм лягушки, а не сама лягушка. Особенный гипнотический эффект на мальчика оказывали нацеленные на него огромные глазищи лягушки. Одних только этих глаз, которыми смотрела на него лягушка, мальчику было вполне достаточно, чтобы поверить в то, что лягушка самая настоящая. Этот эффект у мальчика сохранялся долго. Уже школьником Витенька вместе с классом попал в театр на балет «Конек-Горбунок». Он, зная, что Конек-Горбунок – девочка, был убежден, что Конек-Горбунок смотрит на него и видит его огромными живыми глазами на его лошадиной морде.
Мальчик верил, что перед ним настоящая сказочная царевна лягушка. Лягушку следует приголубить, раз она просит. Этого требовала сказка. Оказавшись в сказке, наедине с сказочной лягушкой, Витенька струсил. А лягушка, нацелив на него глазищи, тихонечко скакала, шепотом едва слышно приговаривая: "Ну приголубь же меня, Витенька! Подойди же ко мне! Не бойся меня!". Витенька ее, ужас как, боялся, трепет перед ней не позволял ему сдвинутся с места. К мальчишке стали подступать слезы. Увидев это, своими огромными глазищами, нацеленными на мальчика, лягушка прошептала: “Витенька! Только не плачь, миленький! Только не плачь! Плакать должна я, бедная лягушка. Ты меня не приголубил, не пожалел! Так вот, за это не ходи за мной и никому не говори, что видел меня, а то отсохнешь!”. Витенька не знал, что значит “отсохнуть”, но считал, что это что-то ужасное. Поверив лягушке, мальчик не пошел подсматривать за ней, куда она поскачет, и никому, даже маме, не сказал про лягушку.
Мальчик, видя какую радость выражали девочки, когда их полностью с головой зашивали в костюмы, завидовал им. Завидовал он не тому, что костюм, изменяя вид девочки, помогает ей сыграть роль. Этого мальчику не хотелось, так как он не знал, что надо делать в костюме. Он завидовал исключительно удобству, которое дает костюм, в который девочку полностью зашили. В том, что костюм невероятно удобен девочке, мальчик был уверен, так как, когда приходила пора распарывать костюм и освобождать из него девочку, то она упрашивала Анну Ивановну еще немножечко, еще чуть-чуть, и Анна Ивановна это разрешала. Поэтому бывало, что навстречу маме, к ее крайнему удивлению, вместо девочки являлся Змей Горыныч, , колобок или иной персонаж сказки, в которо невозможно узнать девочку.
Витеньке особенно завидовал удобствам, которые предоставлял девчонкам костюм ангела. У ангела были огромные крылья, в которых скрывались руки девочки. Увидев первый раз Розу ангелом, Витенька не понимал, как она может быть без рук. Однако, Роза так старалась оттянуть момент, когда с нее снимут костюм, что мальчик решил, что рукам внутри крыльев исключительно хорошо, что крылья ангела не только красивее, а и удобнее рук. Крыльям Витенька стал завидовать все больше и больше. Розе, по мнению мальчика, крылья помогали даже ходить. Уж очень легко она двигалась в длинном в пол ангельском платье. Витенька был уверен, что Роза, расправляя крылья, не догадывается взмахнуть ими резко и сильно и не взлетает. Он с этими крыльями, будь они у него, взлетел бы и долго летал на зависть девчонкам.
Как-то Витенькины башенки и крепость оказались на пути, по которому надо было пройти ангелу со свитой. Свита перешагнув через крепости, промчалась, а Роза не могла пройти, не сметя крепость платьем. Рук у Розы не было, приподнять платье она не могла, и ждала, пока Витенька освободит ей проход. Витенька вдруг заговорил с девочкой. Он никогда ни о чем не разговаривал с девочками. Девочки тоже никогда не пытались поговорить с мальчиком. И вдруг, он сказал Розе самой красивой девочке, да еще в костюме ангела несколько слов. Это произошло потому, что Роза выглядела настоящим ангелом. Витенька помнил, что няня Люба обещала ему визит ангела. Получилось как-то само собой, что он сказал ангелу Розе, что к нему скоро явится его ангел. Эти несколько слов, сказанные мальчиком, задержали ангела Розу надолго. То, что Витенька ждет ангела, было девочке так интересно, что она не ушла, пока не выспросила у мальчика все, что он мог сказать ей, о своем ангеле.
Веру в бога и ангелов внушила Витеньке няня Люба. Ангелов Витенька представлял себе красивыми девочками в длинных белых платьях. Такими ангелами был расписан потолок церкви. Ангелы в церкви пели девичьими голосами. К богу, уверяла всех няня Люба, обращаться с просьбами бесполезно, так как он один. С просьбами надо обращаться к ангелу, а бога надо только славить в молитвах. Ангел сойдет с небес и выслушает просьбы. К ней ангел приходит часто, учит ее добру, дарит красоту и просьбы выслушивает. К Витеньке, по словам няни Любы, придет ангел, если только он искренне в это поверит и у него появится настоятельная просьба к ангелу. Витенька верил в это так искренне, просьба к ангелу у него настолько созрела, что ангелу пора бы к нему явиться.
Витенька играл с игрушками в своей комнате, как вдруг, дверь сама широко распахнулась и появился ангел, сошедший с неба. Ангел вплыл в комнату, а дверь сама за ним плотно закрылась. Мальчик не удивился ангелу, так как все время ждал его прихода. Его все время удивляло то, что ангела до сих пор нет и нет.
Мальчик сразу же узнал своего ангела. Таким, похожим на Розу, так как Витенька не представлял себе более красивого личика, он и представлял себе своего ангела. Ангел двигался без помощи ног. Он летал. Его пышная юбочка плавно летела, не вздрагивая из-за движения ног. Лицо ангела было непохоже на лицо Розы. Оно было много ярче и было раскрашено яркими красками. Глаза были огромными с очерченными вокруг них ярко синими большими кругами. Это были не глаза, а волшебные огромные глазищи.
Витенька спешил выкладывать ангелу просьбы, которые касались няни Любы. Он просил ангела передать няне Любе, что по ней тоскует. Витенька с нетерпением ждал ангела, чтобы с ним поговорить о няне Любе. Ему не удавалось никому сказать, какая няня Люба хорошая. Никто про это слышать не хотел. Все добрые и обожающие Витеньку женщины, которым он верил, убеждали его, что няня Люба плохая. Поэтому он не мог говорить о ней ни с кем. Ангел слушал рассказы о няне Любе, не перебивая мальчика и не говоря, что она плохая. Витенька, видя, что ангел хорошо слушает, решился высказать просьбу, которую он мог высказать только ангелу. Он сказал о мечте надеть ангельские крылья, которые так удобны девочкам. Ангел не поверил, что крылья девочкам удобны, но мальчик настаивал, уверяя ангела, что крылья будут очень удобны, и он на них непременно будет летать.
Ангел говорил торжественно, но едва слышно и нараспев. Он сказал, что выполнит просьбы Витеньки. Он придет к нему еще, но только, если Витенька никому, не скажет, что видел ангела. Когда же за ним закроется дверь, Витенька не должен подходить к ней, пока ее кто-нибудь не откроет. Если эти условия будут нарушены, то его ангел не сможет сойти с неба на землю. Ангел пропел: "Дверь откройся!" Дверь сама собой мгновенно распахнулась. Когда ангел выплыл за дверь, она сама плотно закрылась. Витеньке послышались очень тихие голоса, приглушенный смех и топот ног, после чего все стихло.
Вскоре, ангел послал к Витеньке девочек. Они принесли с собой ангельские крылья. Когда их на Витеньку одели, то ему стало так неудобно, что он смог терпеть самую малость. Он пытался взмахнуть крыльями, но это давалось с трудом. Не было и речи о том, чтобы совершить полет, о котором Витенька мечтал. У него вдруг зачесался подбородок, а почесать-то нечем. Потом еще хуже. Из глаз стали показываться слезы, а из носа готова была вытечь сопля, а вытереть ни глаза, ни нос нечем. Как невозможно обходиться без рук! Безумно хотелось их высвободить! Он, потеряв терпение, это пытался сделать, но не смог. Все было в такой степени не так, как Витенька ожидал, ему было так плохо, ожидаемых удобств и удовольствия не было. Терпение мальчика кончилось, и он заплакал навзрыд.
Это разочарование, в виде, испытанного ужасного неудобства вместо ожидаемого райского наслаждения, которое Витенька привык видеть на девчоночьих лицах, с радостью и сколь угодно долго носивших эти же крылья, так сильно подействовало на него, что оставило позади приход ангела.
Мама сказала Витеньке, что девочкам эти крылья так же неудобны, как и ему, им тоже очень хочется высвободить руки, но у них есть терпение, и они гораздо большие неудобства легко переносят, а у мальчиков никакого терпения нет. Мальчики не знают, что такое терпеть. Витенька впервые почувствовал сверхчеловеческую силу девчоночьего терпения. Терпение делает девочек людьми, на которых хочется, но невозможно равняться.
Школа с ее воинственной и хорошо организованной атеистической пропагандой быстро развеяла Витенькину наивную веру в бога и ангелов. Он догадался, что роль ангела, сошедшего с небес, сыграла девочка Роза с таким мастерством, что мальчик ей поверил. .
Теперь прежний Витенька, став Виталием Анатольевичем, – ученым физиком, – снова искренне верит в ангелов. Верит не в тех призрачных ангелов, которые живут на небесах, а в тех реальных ангелов, которые живут на Земле, рядом с нами. Такими ангелами являются женщины, для которых роль ангела является любимой ролью и которую они мастерски играют не хуже Розы. Для того, чтобы быть ангелами, женщинам необходимы имеющиеся только у них особые светлые качества характера и масса настоящего ангельского терпения. Без этих ангелов немыслима светлая жизнь на земле. Играя роль ангела и принося этим радость близкому ей человеку, женщина счастлива так, как счастлив ангел, живущий в раю. Дело в том, что женщина не просто играет роль ангела. Она действительно становится в этот момент самым настоящим ангелом. Она не только ведет себя ангелом, а, несомненно, сама ощущает себя ангелом.
Виталий Анатольевич Зверев
#рассказ #прозаолюбви #историиизжини