Начало: Силиконовая долина_ Анабиоз.
Я сидела на скамье в оранжерее Силиконовой долины, положив на колени планшет, и просматривала новости о мире, в который совсем скоро мне предстояло войти. Самое время, чтобы выбрать лучшее место для жизни.
– Привет! – услышала я и подняла голову.
Ко мне подошла женщина, одетая, как и я, в тёмный комбинезон. Такие носили все, кто проходил реабилитацию после анабиоза. Её голова была тщательно выбрита, а на открытых участках тела – на руках, ногах и шее – видны многочисленные татуировки. Одна из них была даже на лице, она тянулась от виска до подбородка цепочкой миниатюрных китайских иероглифов.
– Здравствуйте! – ответила я.
– Ты меня не узнала? – удивлённо спросила она.
– Узнала.
– Тогда почему ты обращаешься ко мне на вы? Хочешь подчеркнуть дистанцию между нами?
У меня не было особых чувств к женщине, которая никогда мной не интересовалась и которая в моё отсутствие заказала ребёнка из моего эмбриона. До сих пор не понимаю, как ей это удалось. Наверняка состряпала фальшивую доверенность.
– Что ты хочешь? – спросила я. – У меня нет никакого желания изображать счастливое семейство.
– Понимаю, ты на меня сердишься, но я очень благодарна. Спасибо за деньги! Если бы не ты...
– Надеюсь, моя миссия на этом выполнена? – я говорила жёстко, но злости не было.
Регина казалась очень хрупкой, незащищённой.
– Да, конечно, если ты так хочешь... – в её голосе была неуверенность.
Я вернулась к своему занятию и демонстративно погрузилась в изучение рынка недвижимости. Регина не уходила и сидела рядом, слегка заглядывая через плечо, потом заговорила:
– Через полгода, как ты уехала в Вита-Центр, Макс меня оставил. Мне стало невыносимо плохо...
Макс был очередным мужем моей матери. Он никогда мне не нравился, я была уверена, что рано или поздно он её бросит. Так и случилось.
– Я поняла, что не смогу одна, – продолжала Регина. – Леонардо спас меня от одиночества.
– Если вам с ним было хорошо, почему ты оставила его и подалась в Вита-Центр?
– Я его не оставляла. Он сам сбежал с девчонкой-китаянкой на край света. Мы почти не общались. Жить стало невыносимо. Деньги таяли, не хотелось влачить жалкое существование. Конец был известен...
– И ты решила отсрочить жизнь до тех пор, пока не проснётся твоя богатенькая дочка.
– Зря ты так! Надо уметь прощать.
– Если бы я не умела, то тебя бы уже утилизировали, – ответила я.
Я злилась на себя за то, что не могу злиться на неё.
– Я всегда верила в твою доброту, – сказала Регина. – Кстати, как тебе в Силиконовой долине, нравится? По-моему, неплохое местечко.
– Да, но я предпочла бы поскорее убраться отсюда.
– Ты уже решила, куда направишься?
Я почувствовала в голосе матери разное: любопытство, страх, робкую надежду...
– Ты хочешь, чтобы я взяла тебя с собой? – догадалась я.
– Не смею просить, но я бы очень этого хотела, – честно призналась она. – Ты же знаешь, у меня совсем нет денег. Леон тоже весь в долгах, ему не повезло в жизни.
– Чем он занимается?
– Художник, как и я. Но рисует уже не красками. Мир очень изменился, виртуальная реальность.
– Сколько ему? – спросила я.
– Почти сорок.
– У него кто-то есть, жена, дети?
– Нет, сейчас он совсем один.
– Сколько ты была в анабиозе?
– Почти двадцать лет. Срок был привязан к твоему возвращению. Я захотела, чтобы мы начали заново, все вместе.
– Ты опять бросила двадцатилетнего ребёнка, неспособного зарабатывать на жизнь? – возмутилась я. – У меня хотя бы были отцовские деньги!
– Я же говорю, он меня первый бросил, уехал в Китай. Я бы всё равно не могла ему помочь, висела бы у него на шее.
– Поэтому предпочла перевеситься за мою?
Мать молча опустила голову. Женщина с гордым именем Регина не любила трудностей и всегда искала, где лучше. Но, как я ни натягивала на себя роль обвинителя, я не могла отделаться от желания обнять эту хрупкую, изящную женщину, о чьей близости мечтала всю свою жизнь.
Впервые я поняла, что могу всё изменить.
***
Через месяц мы с матерью покидали Силиконовую долину. Нас встретил Леон, и мы направились в наш новый дом, купленный на средства, которые за 42 года моего небытия выросли в несколько раз, несмотря на войны, эпидемии и политические кризисы, а возможно, и благодаря им, поскольку были удачно вложены в фармацевтику и производство наноматериалов.
Впервые в жизни у меня была семья: мать и сын – люди, зависящие от меня и хотящие быть рядом. Ради этого стоит жить. Мне всё равно, каковы их мотивы, главное – я им нужна. Человек должен быть кому-то нужен, иначе жизнь не имеет смысла. Я хочу просыпаться утром и видеть лица родных людей, которые немножко похожи на меня.
***
Мы сидели с Региной на застеклённой веранде нашего дома и смотрели в тёмное, звёздное небо.
– Что у тебя написано на лице? – спросила я.
Она смутилась:
– Это неважно, ерунда.
– И всё же?!
– Китайская поговорка: отсутствие потомков – это непочитание родителей, – ответила она, помолчала и добавила: – Я не сержусь на то, что ты не хотела иметь детей. Я всё понимаю. У тебя никогда не было настоящей семьи. Даже мать заставляла называть себя по имени.
Мы помолчали. Я впервые в жизни почувствовала себя счастливой.
– Спасибо тебе! – сказала я.
– За что? – удивилась Регина.
– За Леонардо.
– Да, хороший мальчик получился. Имей в виду, в Хранилище осталось ещё два эмбриона. Рискнём?
– Почему нет? – ответила я.
Содержание канала здесь: Навигация.