Предыдущие части
Женщина с силой тянет меня за рукав, возвращая в безопасное пространство лодки. Я всматриваюсь в ее лицо, пытаясь разглядеть черты за вуалью.
Несмотря на то, что это не дает никаких результатов, незнакомка кажется удивительно знакомой, как бы иронично это ни звучало. Она осторожно поглаживает зверька, с комфортом устроившегося на руках.
Этого товарища не узнать невозможно! Это с ним я провела бок о бок последние недели. Но этого не может быть! Я же выкинула это существо за борт, скормила русалкам. Я победила... Зверек косится на меня и издает торжествующее "Мяу".
Он смотрит на меня, как на дурочку, будто спрашивая: "Как ты можешь победить меня, если я бессмертен? Как можно убить то, что никогда не жило, то, что лишь аллегория?"
Я поднимаю глаза на его хозяйку. И разум пронзает страшная догадка. Это Смерть.
Причем, не одна из многочисленных посланница. А сама Госпожа собственной персоной. Мне хочется закричать. Но, кажется, уже поздно. Грудь наполняется холодом, эмоции словно недавняя буря, успокаивается. В моем разуме - как и на море - полный штиль.
Незваная гостья выглядит совсем не так, как ее изображают на тысячах картинок.
Никакой косы, только простое темное платье, перчатки и вуаль, прикрывающая бледное лицо. Женщина дружелюбно улыбается мне, как старой знакомой.
И русалочья песнь, что еще секунду назад пленяла разум, теперь звучит не так пронзительно. Мне все еще больно от этих звуков и оттого, что прежняя жизнь так бездарно разрушена. Какая-то часть меня еще хочет погрузиться в соленую воду и забыть все печали. Перебирать жемчуг, переговариваясь о чем-то с новыми «сестрицами», вызывать шторма, заманивать в моря тех, чьи мечты мир еще не успел растоптать.
Но я в состоянии противостоять этому желанию. Это не выход. Я не хочу оставаться здесь навсегда.
Поднимаю глаза на женщину. Многие маги задабривают ее дорогими дарами, пытаются подсовывать вместо себя других людей, приносят жертвы и по-всякому набиваются в "друзья". Почему-то я чувствую, она ненавидит такие заискивания, ведь за ними прячется страх.
Но у нас все по-другому. Страха сейчас я почти не чувствую. На сердце удивительное спокойствие и даже умиротворение. Может, раз вижу ее - то уже умерла, а мертвые не умеют бояться и плакать?
Я нахожу в себе силы улыбнуться. Поражения нужно уметь принимать с достоинством. Какими глупыми кажутся собственные попытки ЕЁ обмануть. Все эти ухищрения, ритуалы с нитями, «чистки», надежды на помощь от непонятных морских тварей – это попытки хомячка убежать из клетки, упорно перебирая ножками в крутящемся колесе.
Протягиваю женщине руку.
- Пойдем?
Ее ладонь оказывается неожиданно теплой. И, не побоюсь этого слова, живой. Я стараюсь думать о предстоящем переходе, как об увлекательном приключении.
Сейчас пойду и, наконец, узнаю, что происходит с душами после. Есть множество теорий. Кто-то считает, что душа попадает в рай или ад, кто-то - что в Хелль, Аид или Даут, я, как и многие ведьмы, верю в то, что дальше будет перерождение.
Но точно никто из ныне живущих не знает. А мне сейчас предстоит уникальная возможность узнать.
Только как себя ни обманывай, я не могу ничего не чувствовать. По телу проходит дрожь. Маму с отцом ужасно жалко. Жизнь жалко...
Что-то идет не по плану. Она отпускает мою руку. Даже вуаль не может скрыть недоумение, появившееся на лице женщины.
- Куда пойдем?
- Разве нам не предстоит... путешествие?
Недоумение становится сильнее. Она заглядывает в мои глаза, словно пытаясь уловить, о чем я вообще говорю.
- Ну...переход!
Нужно было сказать прямо "смерть", но у меня не получается произнести это слово. И вдруг собеседница делает то, что я никак не могу ожидать от грозной Богини, которую страшится каждый живой. Она смеется и никак не может остановиться. Смех оказывается задорным, добрым и чудовищно заразительным. Понимаю, что это абсурд, но через несколько секунд я уже неловко смеюсь вместе с ней.
- Милая, - говорит Княжна, чуть успокоившись. - Свой переход ты уже совершила.
Она осмотрит на меня с явным удовольствием, как художник, закончивший большую картину. Конечно, можно еще над ней попотеть: для полной гармонии тут нужно кое-что подправить, и тут, но слишком страшно испортить. И так хорошо получилась.
- Моя работа сделана, - довольно заключает собеседница, - от прежней жизни Агнесс мало что осталось. Ты умерла, - и чуть подумав, уточняет как для непонятливого ребенка, - и стала другой.
-Так я не умру по-настоящему? - этот вопрос звучит по-детски наивно и глупо.
- Кому, как не тебе, знать, что люди по-настоящему умирают за жизнь не один и не два раза, - она гладит меня по щеке. - Но почему-то думают только о физическом конце. А он, поверь, милая, далеко не всегда самый страшный.
Я прикрываю уставшие от бессонной ночи глаза. Вижу, как маленькие смерти на мягких лапках преследуют людей повсюду. Когда предает близкий друг, когда любимый целует другую, когда родному человеку врачи выносят страшный диагноз...
Они бесшумно появляются за нашей спиной и не дают нам остаться прежними.
Осторожно подношу руку к зверьку и глажу его за ушком. Теперь ясно, почему ты пришел ко мне в таком странном обличье. Фенек или котик. Ты еще не слишком большой, чтобы меня убить, бывают посланники Смерти намного страшнее и больше. Но не слишком маленький чтобы остаться совсем незамеченным.
Целую фенька в нос:
-Спасибо.
Зверь серьезно кивает, будто понял все, что я хотела сказать и простил даже то, что я выкинула его за борт. Посланников смерти не любят, от них постоянно пытаются убежать. Это закономерно.
Кому понравится, когда от привычного мира остается выжженное пепелище. Но как иначе построить что-то новое?
- Ты устала. Можешь поспать. Отдохни, - кивает мне женщина.
Берет в руки весла и заботливо ведет лодку к берегу. Русалки плывут за нами. Их лица больше не кажутся пугающими - только очень несчастными. Вместо прекрасного пения, они жалобно поскуливают, шипят, плачут...
Но мы уплываем прочь. Одна ундина преследует нашу лодку особенно долго. Готова поклясться, я не видела ее раньше среди морских обитательниц несколько часов назад.
Ее руки опоясаны моими браслетами, ее волосы - это мои волосы, ее глаза - это мои глаза.
Но она это не я. Все, чем я могла стать, но не стала. Незаменимой ведьмой, образцовой дочерью идеальной семьи. Любимой подружкой.
Женой человека, которого любила.
Достойной преемницей сильнейшего мага Владислава.
Погибшая в слезах мечта кажется очень красивой. Ее полупризрачный силуэт мерцает в свете предрассветных звезд. Она поет о прежних надеждах, о несвершившемся светлом будущем. Но это будущее было иллюзией, сладкой грезой, без надежды на исполнение.
Может быть, поэтому она осталась здесь, а я возвращаюсь назад, к отелю?
Становится неловко, будто я в чем-то виновата перед этим трясущимся, преданным всеми созданием. Но я не могу остаться здесь, с тобой. Прости.
Русалка издает вопль и уносится в сторону морских глубин.
Смерть начинает напевать мне мелодию. Она совсем не похожа на сладкую русалочью песню - каждый звук доставляет ужасную боль, вскрывает гноящиеся раны, и сам же их залечивает. Уничтожает и ставит на ноги, давая причины двигаться дальше.
Я ложусь на дно лодки и засыпаю под эту странную колыбельную. "А почему я все время думала, что это Смерть? Может быть, это Жизнь?" - вяло проносится в голове, спутница таинственно улыбается вместо ответа. И я забываюсь глубоким целительным сном.
***
- Ты что, утопиться, выходит, надумала?! Так и знал, нельзя одну отпускать! – С трудом открываю глаза. Надо мной стоит Олег. Никогда не думала, что ворчливый тренер по плаванию может быть, настолько бледным.
Он рассказывает, что нашел меня в лодке, которая раскачивалась на волнах у самого берега.
Что это был идиотский поступок - кататься на лодке, если не умеешь плавать, тем более, в шторм?! А если бы ее унесло в открытое море, и я не смогла вернуться?! Обо мне все очень беспокоились - вчера на берегу была ужасная буря. Боялись даже, что зальет первую береговую линию, но обошлось.
А некоторые особо впечатлительные постояльцы странно себя вели, ворчливо добавил он, утверждали, будто слышали пение, доносящееся из моря. Многие даже утверждали, что им мерещилось, будто это поют русалки.
Олег тоже слышал нечто подобное.
Но он, как и всякий здравомыслящий человек, ни в какую чертовщину не верит. Океанографы давно установили, что во время шторма на гребнях волн генерируется ультразвук, частота которого пагубно влияет на психику: вызывает слуховые и зрительные галлюцинации. Это явление называется «Голосом моря». А то, что странные мысли лезли всем в голову, то ничего. Бывает.
Голос Олега звучит твердо и уверено, будто мужчина действительно убеждает в том, что произошло, меня, а не себя. Он из тех людей, которые всему, подыщут рациональные объяснения.
Кажется, я ему даже немного завидую. «Наверное, встретив русалку, он бы полюбопытствовал, в каком магазине она купила накладной хвост! – еле сдерживаюсь, чтобы ни рассмеяться.
Мы возвращаемся в отель. Кажется, тут меня не чаяли увидеть живой - в глазах персонала радость и плохо скрытое облегчение.
- Господи, что с вами случилось? – хлопочет девочка-администратор, - Мы так переживали, когда вы не вернулись в номер. Сами понимаете, за посетителями, здесь следить не принято – может, вы решили остановиться на эту ночь у родственников или друзей. Но там был такой ужасный шторм...
Она заваривает теплого чая, я позволяю себя напоить, чувствуя, как с каждым глотком возвращается тепло. Вскоре тело перестает подрагивать от холода и дрожь в коленях стихает.
Администратор приносит зеркальце, чтобы я смогла привести себя в порядок. Оно не льстит: волосы растрепаны, глаза красные, одежды в разводах от морской воды. Но все же я выгляжу гораздо лучше, чем день назад.
Наверное, лучше всего пойти спать. Или хотя бы переодеться. Но нос щекочет аромат булочек со шведского стола. Чувство голода настолько велико, что я скомканно благодарю девочку и захожу в ресторан.
Я больше не отпугиваю людей, поэтому сразу получаю приглашение присоединиться к столику. Пока уплетаю омлет, два сырника и с удовольствием набрасываюсь на пончики, слушаю разговоры. А они то и дело возвращаются к вчерашнему шторму.
Ночью во время бури творилось что-то странное: почти никто не заснул и в головы лезли старые воспоминания. Лана, симпатичная девушка, признается, что вспоминала о своей первой влюбленности. Эта была совсем глупая история – им было по шестнадцать, они хотели пожениться и даже купили простые серебряные колечки. Она все мечтала, как они будут просыпаться под одним одеялом - вообразить большее ее фантазия стыдливо отказывалась. Потом уехала на несколько недель, а когда вернулась, он был уже с другой. Конечно, недавно другой человек, хороший и преданный, сделал ей предложение. Она любит его, но ночью старые раны опять разболелись. И почему она вспомнила об этом именно сейчас?
Клара, женщина лет пятидесяти, мечтала когда-то стать дизайнером. Но на дизайнера выучиться в ее глубинке было нельзя, а уехать из города она не могла: мама серьезно заболела, требовался уход. Она оказалась единственной, кто мог взять заботу о матери на себя. Не сказать, чтобы Клара была несчастной. Она стала библиотекарем, книги тоже очень любила. Но именно сейчас старая мечта напомнила о себе светлой и горькой песней.
Вот мужчина. Хотел стать ветеринаром, оказалась аллергия на кошачью слюну. После того, как первый же пациент его расцарапал, руку разнесло. О профессии следовало забыть, но…
Русалки уже уплыли, но всю ночь звучала их песня, надрывая сердце каждого. Глаза многих туристов красные, но на губах играет светлая ностальгическая улыбка.
Море улеглось после шторма. И вчерашние слезы высохли. Начинается новый день.
Я сталкиваюсь взглядом с Олегом. Интересно, его предложение еще в силе? Как только мужчина выходит из ресторана, я подхожу к нему. И начинаю новую жизнь с самого страшного для себя вопроса:
- Ваше предложение еще в силе? Вы научите меня плавать?
***
Прошло несколько дней. Я лежу на шезлонге, любуясь на игривое море. Оно игриво-ласковое как будто бы не было никакого шторма. Я одолжила у Олега смартфон и набираю знакомый номер.
- Дочка, - звучит испуганный голос мамы, - А мы никак не можем до тебя дозвониться.
Звонили Игорьку, но он тоже почему-то нам не отвечает. Дочка, - чуть замявшись, начинает она, - Понимаю, как странно это звучит, но мы с отцом кое-что должны тебе рассказать.
Рассказ о разводе получается скомканным, путаным. Остыли чувства. Давно. Они давно хотели разойтись, но все не решались. Пытались что-то спасти, что-то залатать. Отец – хороший мужчина, и после стольких лет брака, они, конечно, собираются остаться друзьями.
– А кстати, как у тебя дела?
«Ну, как тебе сказать, мамочка. Я утопила смартфон. Отправилась в путешествие в шторм в самое сердце море. Я встретила русалок, мамочка, они не миф, нас с тобой обманули. Я встретила смерть, мам и ее победила, а потом она все-таки настигла, но я все еще жива. Даже больше, чем когда-либо».
Но вместо этого говорю совершенно другое: «Я научилась плавать, мам. Кажется, я научилась плавать».
Вы можете поддержать автора канала, он очень-очень старается.
