На следующее утро Эмма проснулась очень рано. За окном было ещё сумрачно, и в комнате царил полумрак. Глядя на балдахин, растянутый над кроватью, Эмма припоминала все подробности вчерашнего вечера, точно он был одним из её снов, который растает точно видение, едва она поднимется из постели.
Произошедшее казалось Эмме попросту невозможным. Она всегда гордилась своей рациональностью и способностью легко разрешать любые жизненные неприятности, но ответа, что делать дальше, на этот раз у неё не было. Разум кричал ей бежать из этого странного места сломя голову, сердце же было абсолютно спокойным. Что-то удерживало ее в этих стенах, и Эмма не могла понять, что именно. Они не были чужими, даже запах казался ей знакомым, точно она прежде уже бывала здесь, более того, считала это место домом.
Даже обитатели убежища вызывали у неё не волнение, как часто бывает после знакомства, но желание снова оказаться в их компании. Конечно, с Амандой, Ролландом и Феликсом ей стоит быть осмотрительнее, но Шеймас кажется весьма приятным парнем, да и Найджел вызывает в ней доверие. Несмотря на демонскую природу, Люси весьма мила, а леди Монгрелл и вовсе удалось её очаровать. Она такая располагающаяся, такая непосредственная, что и вовсе странно слышать, как её называют "леди". В сознании Эммы слово " леди" было прочно связано с холодной английской сдержанностью, чопорностью и чаем в пять часов. Интересно, Ида действительно имеет титул или это всего лишь обращение? Все относятся к ней с таким почтением, хотя она такая молодая. Нужно спросить у словоохотливой Люси.
Стоило ей подумать о Люси, как та открыла дверь и неслышно прокралась в комнату.
- Мисс, вы уже проснулись? - удивилась она. - Я пришла, чтобы разжечь камин. Я ведь вас не разбудила?
Убедив Люси, что она уже давно не спит, Эмма принялась следить, как та разводит огонь. Закончив, Люси обернулась, и Эмма тотчас поняла, что той охота поболтать.
- Может, побудешь со мной? - спросила она, и горничная охотно кивнула. Не дожидаясь приглашения, она отодвинута от письменного стола стул и уселась на него, выжидательно глядя на Эмму.
- Как Аманда? - спросила она, все ещё ощущая свою вину.
- Уже лучше. Я помогла ей обработать ожог, и она уже вовсю готовит завтрак.
- Как же вы вдвоём со всем справляетесь? - удивилась Эмма, - убежище такое большое, да и завтрак на шестерых требует времени.
- Для нас оно идёт иначе, чем для остальных.
- Как это?
- Ах, мисс, даже не спрашивайте, - взмахнула ладонью Люси. - В этом доме происходит столько странных вещей, что можно всю жизнь потратить, пытаясь разобраться в них. Просто для нас с Амандой время тянется так, точно в сутках не двадцать четыре, а все девяносто шесть часов. Я знаю, что это не объясняет, отчего мы при этом не кажемся остальным расплывчатым тенями, мечущимися между комнатами, но все так и есть на самом деле. Если бы вы знали, какую праздную жизнь мы ведем. Сейчас, после завтрака, я помою посуду и буду час валяться на кровати с книгой, а когда примусь за уборку, окажется, что миновало всего пятнадцать минут. И так всегда. Я ощущаю скоротечность времени лишь тогда, когда выхожу за порог убежища.
- Так отсюда можно выйти? А туман за окном?
- Я использовала неверное слово. Никто не знает, как выглядит убежище снаружи и что это за туман. Ни одно из окон не открывается. Если нам нужно куда-то сходить, нас переносят мистер Феликс или мистер Шеймас. Вообще-то временщики могут перемещаться только во времени, но мистер Феликс что-то такое придумал, что теперь мистер Шеймас сам как колдун. Ролланд говорит, что никогда о таком не слышал.
Эмма мысленно подметила это обращение. Выходит, Ролланд и, значит, Найджел здесь наравне с прислугой, когда Шеймас, Феликс и леди Монгрелл определённо пользуются большим уважением Люси.
- Значит, мистер Феликс сильный колдун?
- Очень! - округлила глаза девушка. - Говорят, что он интуитивно владеет знаниям, скрытыми в книге смерти.
- Книге смерти? - переспросила Эмма.
- Она одна из трёх великих книг, найти которые мечтают все хранители и тройки. Книга жизни, книга смерти и книга бытия. В них записаны все главные тайны мира, любой, кто владеет хотя бы одной из них, станет могущественнее всех на свете. Говорят, что книга жизни рассказывает, как создавать новые миры и живых существ, её обладатель станет равным богу, книга бытия даёт власть над всеми живыми существами, населяющими мир, а книга смерти позволяет воскрешать мёртвых, повелевать силами земли, дарует бессмертие. Все желают заполучить их. Стоит пройти слуху, что появилась новая зацепка, ведущая к их обнаружению, как начинаются такие войны, что и представить страшно. Одни крестовые походы чего стоили? И речь тогда шла всего лишь о книге жизни, которая напрочь не нужна низшим существам. Они даже раскрыть её не смогут, такова её сила. А что, если бы они участвовали в борьбе? Подумать даже страшно.
Признаюсь честно, при виде мистера Феликса меня бросает в ужас. Обычно колдуны ограничиваются тем, что пробуждают силы, о которых говорится в свитках и книгах из библиотеки, вроде заговора на растения, силы четырёх стихий или камней. Изредка кто из них составит настой, чтобы с его помощью заговорить оружие воинов. Но мистер Феликс не такой. Он не читает звёздных карт и не изучает книги. Он привязал меч к Ролланда кровью, а потом и вовсе провёл обряд над костями мистера Шеймаса. Над костями живого человека. Леди Монгрелл едва рассудка не лишилась - столь могущественное тёмное колдовство! А мистер Феликс знай себе, смеётся - говорит в бою амулеты и талисманы потерять несложно, а кости никуда уже не денутся.
Ох, мисс, вам снова удалось меня заговорить. Одевайтесь поскорее, через десять минут завтрак, а мне нужно успеть проводить вас до столовой и помочь Аманде.
Эмма поспешно поднялась с кровати и расправила смятое платье. Не произнеся ни слова, Люси подошла к шкафу и извлекла из его глубин джинсы и футболку.
- Спасибо, - поблагодарил её Эмма и, переодевшись, быстрым шагом они вышли в коридор. С противоположной стороны крыла к ним приближался Феликс. Остановившись у развилки коридора, он подождал девушек.
- Мистер Феликс, проводите пожалуйста мисс Эмму, я уже опаздываю, - на бегу бросила ему Люси и, не дожидаясь ответа, стремглав бросилась вперёд по коридору.
- Доброе утро, мисс Рейн, - ничуть не удивившись поведению Люси, произнёс он.
- И вам, мистер Скрелтон. Простите, я вчера не принесла вам извинений. Я не хотела мешать вам, просто перепутала поворот и засмотрелась на обстановку. У меня и в мыслях не было, что в воде кто-то может быть.
Феликс чуть заметно улыбнулся одними уголками рта.
- Могу вас понять.
Не торопясь они шли по коридору и, бросив взгляд в окно, Эмма с удивлением обнаружила, что дымка за ним едва заметно голубится, а свет, проходящий через неё мягкий и золотой.
- Что это? - спросила она, не в силах яснее выразить свой вопрос, но Феликс понял её.
- Никто не знает наверняка. Я думаю, что мы находимся в некоторой точке пересечения времен. А так как сами мы не можем жить ни в прошлом, ни в будущем, создаётся некоторое подобие настоящего. Мы отделены от него пеленой, она тонка, точно пух и нам позволено увидеть солнце и небо.
Такое объяснение понравилось Эмме. Подойдя к окну, она вновь взглянула вдаль, туда, где синело небо. В сверкающих солнечных лучах зыбка казалась теперь не туманом, а крохотными капельками воды. Феликс тоже выглянул в окно. Улыбнувшись, он мягко провёл ладонью перед стеклом, и капли, вторя его движению, ускорили своё движение, точно крохотные рыбки.
- Как красиво, - прошептала Эмма, не в силах оторвать взгляд. Как она могла испугаться вчера вечером?
- Вот и вы! - послышался голос за их спинами. Феликс повернулся, и волшебство момента исчезло. К ним приближался Шеймас. Остановившись перед другом, он окинул его внимательным взглядом. Эмма вспомнила, как сильно Шеймас был взволнован, обнаружив Феликса в ледяной ванне. Неудивительно, что сейчас он кажется таким сердитым.
- Со мной все в порядке, - не дожидаясь вопроса, сказал колдун.
- Думаешь, я и прежде не замечал, что ты с собой вытворяешь? Но это уже переходит все границы.
Эмма чувствовала себя крайне неудобно, присутствуя при сцене, явно не предназначавшейся её глазам. Увы, уйти она не могла - она понятия не имела, где находится столовая.
- Так ты знал? - тихим растерянным голосом спросил Феликс. Кажется, он был сильно смущён. - Но почему ты мне ничего раньше не говорил?
- Ты же сам дал всем понять, что не потерпишь, чтобы тебе лезли в душу, - Шеймас пожал плечами. – Ты мой лучший друг, но я просто отказываюсь понимать, что происходит в твоей голове. Все эти твои выходки, то, как ты над собой издеваешься... Какую бы силу ты не надеялся обрести, она не стоит этих мучений.
Брови Феликса удивленно взметнулись вверх. Растерянность и смущение на его лице сменились насмешливой улыбкой.
- Сила, - повторил он. – Да, все дело в силе, Шеймас. Ну а теперь, если ты позволишь, я бы все-таки хотел пойти в столовую. Да и мисс Рейн, полагаю, тоже желает наискорейшего завершения этого разговора.
На лице Шеймаса проступила обида, но он справился со своими чувствами и мрачно кивнул. Сам он в столовую не пошел.
- Он беспокоится о вас, - сказала Эмма, когда они вновь продолжили свой путь.
- Да, - согласился Феликс, - но на свою беду Шеймас не понимает, что на самом деле для меня благо. Впрочем, оно и к лучшему. Есть вещи, о которых предпочтительнее молчать.
Ида и воины уже сидела на своих обычных местах за обеденным столом. Ролланд и Найджел о чем-то негромко переговаривались, Ида с отсутствующим видом намазывала масло на кусочек пшеничного хлеба. Она была настолько погружена в свои размышления, что даже не заметила прихода Феликса и Эммы, обнаружив их присутствие, лишь когда Феликс отодвинул свой стул.
- Доброе утро, - произнесла Ида. Она выглядела так, точно всю ночь не спала и Эмма невольно задумалась о том, что могло настолько обеспокоить хранительницу убежища, что ею овладела бессонница.
- Доброе, - улыбнулся Феликс. Аманда подала ему кружку черного кофе, и он благодарно ей кивнул.
- Феликс...- неуверенно начала Ида, - Феликс, Шеймас рассказал мне о произошедшем вчера. Дорогой, я знаю, как для тебя важно обеспечить нашу безопасность, но способы, которыми ты...
- Насколько я помню, - перебил ее Ролланд, - за безопасность отвечаем мы с Найджелом.
Эмма с изумлением подняла на него взгляд. Вчера, когда Ролланд говорил о своем мече и помощи Феликса, ей показалось, что он весьма дружественно к нему относится. Было странно видеть на лице Ролланда плохо скрываемое презрение.
- У нас разные способы, - холодно возразил ему юноша.
- Верно. Твое дело – цветочки и камушки. Если ты думаешь, что можешь стать незаменимым, то позволь тебе напомнить обо всех колдунах, которые здесь были до тебя и будут после.
- Ролланд! – в ужасе воскликнула Ида. Она стала еще бледнее, если это вообще было возможно. Лицо Феликса точно окаменело. А затем, с громким скрежетом отодвинув стул, он порывисто поднялся на ноги и, не произнеся больше ни слова, вышел из столовой.
- Ну, ты даешь, - неодобрительно покачал головой Найджел.
- Ролланд! – шипящим шепотом повторила его имя Ида. – Ты хоть иногда думаешь, что говоришь? Неужели ты не понимаешь, что означает для Феликса уход? Он умрет. Если бы только видел его в ту ночь, когда он появился здесь, - на ее глаза набежали слезы и губы Иды предательски задрожали. – Я не думала, что его вообще можно спасти. Даже представить страшно, что когда-нибудь... Когда-нибудь... Что он вернется туда и погибнет.
Ролланд молчал. Гнев покинул его, он выглядел смущенным.
- Я поговорю с ним, - решительно сказал он. – Ты же понимаешь, что я имел в виду совсем другое. Черт! – он так сильно ударил кулаком по столу, что нетронутый Феликсом кофе пролился из чашки на стол.
- Он тебя на порог не пустит, - рассудительно заметил Найджел. – Ида, с твоего позволения.
- Конечно.
Найджел вышел. Окинув взглядом Иду и Эмму, Ролланд покачал головой и тоже ушел, оставляя их в компании друг друга.
- Прости нас за эту сцену, - тяжело вздохнув, сказала Ида. Она выглядела крайне расстроенной. – Мы все как одна странная семья, и, увы, во всех семьях бывают ссоры. А выходки Феликса пугают меня, да и остальных, просто до чертиков.
- Это я его нашла прошлой ночью. Шеймас говорил вам? Это было жутко.
- Могу себе представить. Ролланд прав в одном – к сожалению, Феликс не первый колдун, который был с нами, но не один из них не обладал силой и знаниями Феликса. Силы, которыми он повелевает настолько древние и темные, что порой я не уверена, правильно ли мы делаем, позволяя ему прибегать к ним. Это силы смерти и разрушения, не думаю, что даже демоны осмеливаются на подобное. Ума не приложу, откуда он их черпает.
Эмме было не по себе. Ида с трудом сдерживала слезы, и Эмма судорожно пыталась придумать новую тему для разговора.
- Леди Монгрелл, а кто такие демоны?
- Демоны? – озадаченно переспросила она. – Ах, да, конечно, - она утерла влажные глаза. – Кто-то из них был языческим богом, они, разумеется, самые сильные среди темных существ, другие при жизни были людьми. Их грехи были столь тяжелы, что даже ад не стал им заточением, и они переродились. Демоны – дети хаоса, смерти и разрушения. Им ненавистно все доброе и живое. Впрочем, и среди них есть исключения.
- Вы говорите о родителях Аманды и Люси? – предположила Эмма. Ида выдавила из себя грустную усмешку.
- Существа появляются на свет в результате насилия. Кем бы ни были отцы Аманды и Люси, не думаю, что в них было что-то светлое. Мне было крайне сложно уговорить остальных хранителей позволить им жить в убежище. Обычно существа мало отличаются от демонов, но, как видишь, исключения все же случаются. Нет. Я говорю о других.
Эмма видела, что Иде не хочется дальше распространяться на эту тему, и она понимающе кивнула. На мгновение в столовой вновь повисла неуютная тишина.
- Эмма, ты приняла решение? Послушай, - ласково произнесла хранительница, - я прекрасно понимаю, как это выглядит со стороны - в твой номер врывается незнакомец, уводит тебя невесть куда, где тебе рассказывают вещи, которые напоминают сон сумасшедшего. И Уинтегроув. Эмма, знай, я бы никогда не осмелилась просить о столь большой услуге обычного человека.
Но ты не просто человек. Ты способна чувствовать правду, как бы абсурдно она ни звучала. Ты нужна здесь. Да, Уинтегроув твой дядя, ты любишь его, но, клянусь небесами, он дурной человек, который никогда ни перед чем не останавливался. Он использует твой дар, невзирая, что ты его кровь. В своё время они с Броуди были выдающимися охотниками, их предательство сильно ударило по всем нам, поэтому сейчас мы должны действовать как можно быстрее. Раз они взялись за тебя, раз уговорили ищейку передать тебе свой дар, значит, затевается что-то по-настоящему страшное. Уинтегроув обладает острым умом, он непревзойденный стратег и я боюсь того, во что мы можем быть вовлечены. Я вынуждена торопить тебя с решением. Ты останешься?
Эмма молчала. Все ее мысли были о семье, оставленной в Чикаго. Что будет, если она исчезнет для них? Что, если Уинтегроув вовлечет их в свои игры?
Точно прочитав ее мысли, Ида добавила.
- Не волнуйся о своих родных. Феликс защитит их. Мы обо всем позаботимся.
И Эмма кивнула.
Ида счастливо улыбнулась. Подняв голову вверх, она что-то быстро прошептала на непонятном языке и, к изумлению Эммы, перекрестилась. Поймав непонимающий взгляд девушки, Ида улыбнулась.
- Борьба с демонами только укрепляет веру. Если ты готова, Феликс займется твоим даром. После завтрака иди к нему, его спальня напротив ванной.
- Удобно ли это? – с сомнением протянула Эмма. Ида улыбнулась.
- Не обманывайся на его счет. Феликс хороший человек. К каким бы силам он ни взывал, душа его чиста, он будет рад помочь тебе, - одним глотков осушив кружку с чаем, она поднялась из-за стола. – Прости, что вынуждена оставить тебя в одиночестве. Мне необходимо рассказать о тебе остальным хранителям. Но сперва найти Найджела. Кстати, можешь называть меня по имени, я уже и без того обращаюсь к тебе на «ты».
И она убежала. К счастью для Эммы, спустя мгновение, как из столовой вышла Ида, в дверях показалась Люси с молочником в руках.
- Судя по счастливому выражению лица леди Монгрелл, вы остаетесь, мисс.
Эмма кивнула, и Люси широко ей улыбнулась.
- Это хорошо. Леди Монгрелл совсем одна среди всех этих молодых людей. Неудивительно, что она так рада вашему появлению. Молока мисс?
- Нет-нет, - покачала головой Эмма. Она была так взволнована, что даже не могла пить. – Я уже позавтракала. Люси, ты не поможешь мне найти путь до комнаты мистера Скрелтона? Я совершенно не ориентируюсь во всех этих коридорах.
- Скоро научитесь, - подбодрила ее Люси.
Когда они дошли до развилки, Эмма поблагодарила горничную и неуверенно подошла к комнате Феликса. Как же ей не хотелось беспокоить его. Было в Скрелтоне что-то пугающее. Эмма все еще не могла забыть то страшное чувство пустоты, которое она испытала, взглянув в его глаза. И едва ли он сейчас в добром расположении духа, учитывая их ссору с Ролландом.
Вздохнув, Эмма постучала.
- Да, - раздался раздраженный голос, и девушка вошла в комнату.
Комната Феликса была гораздо большее ее спальни, но в ней был точно такой же ковер и такая же резная кровать под балдахином. Рядом с письменным столом, заваленным кипой бумаг, возвышались стеллажи с книгами, в углу между окном и шкафом были прибиты к стене десяток узких полочек, заполненных банками с сушеной травой и непонятными жидкостями, на подоконнике лежал серебряный кинжал. Сам хозяин комнаты сидел в кресле у камина, невидящим взглядом смотря на огонь.
- Мисс Рейн? – удивился Феликс, увидев на пороге Эмму. Он поспешно поднялся. – Простите мне мою резкость, я полагал, что это вернулся Ролланд. - Он нахмурился, точно само это имя вызывало у него гнев.
- Леди Монгрелл велела мне найти вас. Я решила остаться.
- Вот как? Что же, это правильное решение. Пройдемте в соседнюю комнату, здесь мало места, - он распахнул дверь, пропуская Эмму вперед. Впервые Эмма поймала себя на мысли, что Феликс не просто вежлив с ней, его манера держать себя, говорить характера для человека, не принадлежащего этому веку. Она окинула его внимательным взглядом, точно этого было достаточно для того, чтобы узнать правду.
- О чем вы хотели меня спросить?
- Это колдовство или вы настолько проницательны?
- Думаю, все сразу, - они вышли в коридор, и Феликс извлек из кармана ключ. Соседняя с его спальней дверь была заперта.
- Люси говорила, что вам восемнадцать. Я могу ошибаться, но мне кажется, что с момента вашего рождения прошло куда больше времени.
На лице Феликса мелькнула тень улыбки.
- Что же, мисс Рейн, вам тоже не откажешь в проницательности. Люси права, я появился в убежище незадолго до своего семнадцатилетия, однако и вы правы – мой возраст плохо соотносится с годом моего рождения. Если вас интересует именно это, то я родился в одна тысяча восемьсот девяносто седьмом году от рождества Христова.
- Не может быть, - прошептала Эмма, и на этот раз Феликс улыбнулся уже по-настоящему. Ничего не ответив, он распахнул дверь и придержал её для Эммы.
Эта комната была абсолютно пустой, не считая стоящих вдоль стен стеллажей с травами.
- Вы уже научились находить утраченное, не так ли? - спросил колдун, вставая в центре комнаты.
- Да. Я просто полагаюсь на интуицию и все, - честно призналась Эмма, и Феликс понимающе кивнул.
- Я помогу вам развить дар. Есть особые травы, пробуждающие силы, я приготовлю их для вас. Но, а пока что, я научу вас самому простому. Ищейки легко могут проникать в память другого человека и находить в ней необходимую информацию, даже если сам этот человек не догадывается, что владеет ею.
Слова Феликса произвели на Эмму ошеломляющее впечатление. Она-то полагала, что все, чем она может помочь тройке, делиться с ними своими ощущениями, куда стоит двигаться в их поисках. Читать воспоминания, подумать только! Даже представить, что такое возможно и то нелегко. После всего пережитого ею за последние двенадцать часов Эмма могла бы предположить, что Феликс, наверное, мог бы справиться с подобной задачей, но уж точно не она сама.
- Посмотрите на меня, - мягко попросил он, и сердце Эммы отчего-то дрогнула. Она перевела взгляд на юношу. В его глазах не было вчерашней пугающей пустоты. Только теперь Эмма заметила, какого они необычного цвета - голубые с тонкой зелёной каймой возле зрачка.
- Теперь, мисс Рейн, постарайтесь перенять моё дыхание. Дышите вместе со мной и, когда будете готовы, просто коснитесь моей ладони, - он протянул вперёд руку.
Чувствуя, как щеки заливает стыдливый румянец, Эмма постаралась отбросить все мысли в сторону и приноровиться к дыханию Феликса. Это оказалось не так просто, как она себе представляла. Юноша дышал гораздо медленнее, чем привыкла Эмма, и к тому времени, когда он делал следующий вдох, у неё начинало болеть в груди от нехватки воздуха. Не легче было смотреть ему в глаза. Хотя холод покинул его взгляд, они по-прежнему казались омутом, и Эмма ощущала ещё большую слабость.
Минуты шли одна за другой, но ничего не менялось. Эмма терялась в догадках, чего же ей следует ожидать. Единственное, что она ощущала, страшное головокружение. И вот, когда она уже хотела сказать Феликсу, что ничего у неё не выходит, у неё что-то быстро-быстро забилось в горле, точно крохотное напуганное сердце, перед глазами все погасло. Не успела Эмма испугаться, лицо её вспыхнуло так жарко, точно в него ударило пламя огня, жар охватил все ее тело, и Эмма вскрикнула.
Она не услышала свой голос. Вместо этого послышалось чье-то хриплое покашливание, и темнота расступилась.
Она сидела в просторной богато убранной комнате, служившей, по-видимому, гостиной. Напротив нее, опустив газету, сидел пожилой красивый мужчина и не сводил с неё недовольного взгляда. Эмме он показался смутно знакомым, хотя она прекрасно понимала, что ни мужчину, ни эту комнату она никогда раньше не видела. Судя по одежде незнакомца и окружающей их обстановке, она очутилась в прошлом. Неожиданный бой напольных часов заставил её вздрогнуть, но мужчина, кажется, этого даже не заметил.
- Ну, что ты скажешь, сынок? - повторил он. - Спаниель или борзая? Никак не могу решить. Твоя матушка и слышать ничего не желает о спаниеле, но Генри Ситон-Кэрр говорит, эти собаки отличные охотники.
Что бы ни ответил Феликс, Эмма не услышала его слов. Она ощутила лёгкий толчок, точно ей в лицо подул сильный порыв ветра, но вместо того, чтобы уступить ему и вернуться обратно в гостиную, Эмма устремилась прямо во тьму.
На этот раз темнота не расступилась. Вместо этого она стала ещё гуще, а в уши Эммы ворвались пронзительные крики ужаса. Сотни голосов стенали, разом, точно испытывая смертельную муку. Эмма никогда не слышала ничего страшнее. А затем её охватила такая паника, что все мысли о кричащих людях были напрочь вытеснены из её сознания. Её тело сковало ледяной мучительной болью, голова, казалось, вот-вот расколется надвое. Эмма отчаянно бросилась вперёд и, рухнув, очнулась.
Она лежала на полу комнаты, в которую привёл её Феликс, а сам колдун, точно так же, как и она, нелепо распростерся рядом. Он тяжело дышал, его лицо было пепельно-серым, а глаза потемнели от страха. Эмме потребовались все оставшиеся у нее силы, чтобы сесть. Её била мелкая дрожь, она все ещё ощущала боль и ужас Феликса. Она даже не смогла ему помочь и лишь спустя минуту он поднялся.
- Мистер Скрелтон, - с трудом справляясь с дрожью, произнесла Эмма, - что произошло? Я была в вашей памяти?
- Да, мисс Рейн, вы сумели с этим справиться, - Феликс все ещё тяжело дышал, но голос его прозвучал неожиданно ровно. - Я не был готов, что вам удастся зайти так далеко.
- Я была в красивой комнате, - Эмма приложила немалые усилия, пытаясь вернуть образ, который уже начал стираться из её памяти. - Мужчина говорил со мной о собаках.
- Это был мой отец.
- Да, теперь я это понимаю, - сказала Эмма, хотя лицо её собеседника уже растаяло перед ней, точно дым. - А затем что-то настигли меня. Было темно и очень страшно. Вокруг кричали люди, но я...
- Думаю, на сегодня хватит, - оборвал её Феликс. Краски вновь исчезли из его лица, оно было таким же пугающим, как вчера ночью.
Подав руку Эмме, он помог ей подняться на ноги и тотчас отошел к окну. Теперь она видела только его спину. Конечно, он хочет остаться один. И все же Эмма не могла сейчас уйти, оставив его наедине с этим ужасом. Его воспоминания стали её частью, так, если бы им пришлось оказаться вместе в этом слепом аду.
- Феликс, - нерешительно позвала она, - я могу что-нибудь для вас сделать?
Спустя мгновение он повернулся.
- Да, можете, мисс Рейн. Я был бы вам очень признателен, если бы все, что вы увидели, осталось между нами.
- Разумеется! - горячо произнесла она, и Феликс благодарно кивнул. Эмма уже выходила из комнаты, но, остановившись на пороге, обернулась вновь.
- Феликс, это воспоминание... Тогда ведь вы оказались в убежище?
- Да. И когда-нибудь я вернусь обратно, чтобы умереть.