333 подписчика

Жизнь на Танцах: в плену северных льдов.

11 сентября 202211 сен 2022

416

4 мин

- На базар хожу сам. Стираю сам. Кушать готовлю сам. Жена умерла. Всё делаю сам.

Так, сидя на лавочке, опершись на трость, рассказывает севастополец - Николай Николаевич Земляк.

Это один из самых первых участников проекта «Танцы на Приморском бульваре» и вот уже 7 лет он почти каждый день, медленно-медленно, с трудом, но приходит на Приморский бульвар, для того, чтобы изредка подвигаться под музыку, но в основном посидеть на скамеечке, послушать песни в исполнении Сергея Сокова, посмотреть на весёлый пляшущий народ, поговорить со знакомыми и так хоть немного скрасить своё одиночество. Одиночество, которое настолько бывает гнетущим, что, превозмогая себя и болезни гладишь рубашку, брюки, надеваешь шляпу и помаленьку, выходя заранее из дома, чтобы успеть к началу своего единственного развлечения, едешь в центр города. Так и Николай Николаевич всегда приходит на севастопольские танцы вовремя, одетый «с иголочки».

На танцах на набережной Корнилова в Севастополе. Здесь приходилось сидеть так.

Наверно это выработавшаяся привычка, которая осталась после учёбы в Одесском мореходном училище. А ведь Николай Николаевич сначала отучился на тракториста и работал в местном колхозе. И случайно попавшееся на глаза объявление о приёме в Одесскую мореходку, не осталось им незамеченным.

Вот как у нас сейчас всё просто: компьютер, интернет, подача документов в учебное заведение, не вставая с дивана. А тогда Николай Николаевич написал письмо в училище, вложил в него свои документы, отправил и, спустя некоторое время, получил приглашение на экзамены, которые сдал.

Но наверно поступить было не так сложно, как уволиться с места работы в колхозе, от которого ты учился. Мне, не заставшей такие советские времена, сложно понять, как это было. Даже порой интересно окунуться в воспоминания людей: на какие ухищрения им приходись идти в такой ситуации или чаще всего вопрос с работой и учебой решался?

Но в случае с Николаем Николаевичем вопрос решился положительно и 17-летний паренёк, самостоятельно всё для себя решивший, перебрался из Раздольненского района Крыма на учебу в Одессу.

- Николай Николаевич, а после окончания учёбы Вы пошли в плавание?

- Да.

- И где Вы были?

- Лучше спроси, где я не был. - ответил мой собеседник задумчиво, видимо вспоминая разные страны, где он побывал.

- И где Вы не были? На Северном Полюсе были? – спросила я иронично, не надеясь на положительный ответ.

- Вот там я ноги и отморозил.

Пауза...Вот же ж…Неловко… Я видела трость, но не знала причин её появления. А Николай Николаевич тем временем рассказал, что их корабль, загруженный рыбой, из Антарктиды прибыл в Японию, где японцы сами за 5 дней разгрузили его, при этом экипаж корабля не пускали на берег. После этого капитаном корабля было принято незапланированное, но видимо вынужденное, решение следовать далее, по Северному морскому пути, где корабль....застрял во льдах.

Отклонюсь от темы и приведу рассказ участника советской испытательной комиссии ледоколов, капитана 2-го ранга Сергея Никончука о том, что происходит на практике и что чувствует команда в период попадания корабля в ледовую ловушку:

«Сначала слышится чудовищный грохот, перемешанный со скрежетом железа, а судно начинает раскачивать из стороны в сторону. Затем оно постепенно накреняется в ту сторону, где давление ледяного массива слабже. Несмотря на "полный ход" двигателей, оно останавливается – в этот момент, если мгновенно не остановить турбины, они просто загорятся, а винты оторвутся. Обшивка с жутким гулом и скрежетом проваливается вовнутрь. Тут, естественно, все зависит от прочностных характеристик обшивки, заложенной конструкторами. У кораблей морской зоны не ледового класса просто нет шансов – корпус будет смят за считанные часы, в нем появятся огромные пробоины, в которые лед острыми углами проникает в трюм и в итоге практически "разрезает" судно на куски, а на палубе происходит настоящий ад – она вскрывается как консервная банка, люди, находящиеся на палубе, проваливаются вниз и попадают в мясорубку – переламываются тяжелыми предметами, разрезаются оторванными кусками металла и сминаются падающим оборудованием, которое, кстати, постоянно коротит, искрит и даже взрывается. Затем происходит осадка корабля от деформации – он постепенно теряет архимедову устойчивость, оседает вниз. В трюм заливается ледяная вода, и члены экипажа, еще по каким-то причинам оставшиеся в живых, в течение 10-15 минут превращаются в плавающие ледяные призраки».

И судно, на котором ходил Николай Николаевич, бороздившее преимущественно Атлантический океан, как раз-таки было видимо неледового класса, и на котором естественно теплых вещей было в обрез. Вот в ожидании спасательного ледокола команда вынуждена была сойти на льдины и ждать... Так северные ветра и морозы навсегда оставили след в жизни Николая Николаевича. Лечение, санатории остались в прошлом. Но что теперь есть в настоящем? А в настоящем сила воли, жажда движения, общения и жизни, не смотря на трость в руках.

Послесловие: Танцы на Приморском бульваре я посещаю с 2018 года и всё как-то не интересовалась окружающими меня людьми. И совсем недавно, перед началом танцев, произошла такая внезапная беседа. История засела у меня в голове и я не смогла её там тихонько лелеять. Пересказано со слов Николая Николаевича и опубликовано с его разрешения. После этого разговора я почувствовала, что зацикливание на себе, только на своей жизни, своём окружении, взращивает равнодушие и мне стало вдруг стыдно.