Простейшим бы было посадить снайпера напротив выхода из Думы или устроить Панклюеву, с помощью бомбы и на манер варягов, огненное погребение в центре Москвы. Однако Евсиков получил строжайший приказ Великого князя – действовать как можно чище, никаких акций городе не проводить, риск для обывателей свести к минимуму и действовать вне юрисдикции московской полиции, где шефом был он сам. Поэтому две группы «наружки» катались за «объектом» по Москве просто для страховки. На случай «а вдруг?». Снаряженные последними совершенно бесшумными винтовками «Буря» с цейсовской оптикой и инфракрасными прицелами, сотрудники Евсикова никак не могли втихую убрать «клиента» и вели лишь пассивное наблюдение. Слишком уж много публики было в окружении Панклюева, да и охрана ДГС не дремавшая, а активно работавшая, плотно держала своего «клиента», не позволяя ни на минуту себе расслабиться. Меняя друг друга и авто, люди из «отдела Ч» отслеживали Панклюева в любимых ресторанах, магазинах, выставках и встречах с избирателями. Пару раз Евсиков сам побывал в ночном клубе «Вега», что на площади Умиротворения, внимательно фиксируя контакты Алексея Васильевича и не находя ни единой возможности пристрелить этого сукиного сына. Наконец устав от тупиковой ситуации Евгений снял «наружку» и пошел к генералу Меркулову, чтобы предложить другую схему акции: предполагалось выманить Панклюева на встречу с Великой княжной из его загородного дома и провернуть дело на Рублевском шоссе. «Дед» пожевал мундштук трубки, вдумчиво просмотрел краткий план представленный ему майором и кивнул:
—Действуйте, Евгений Петрович!
Тотчас же все телефоны Великой княжны Ольги Александровны были взяты под контроль. Ни один звонок или текстовое сообщение не проскальзывали незаметно. Следом за дело взялись «ювелиры обмана». На протяжении одного дня все телефонные разговоры Великой княжны записывались и обрабатывались на «Большой маме» — компьютере отдела «Ч». Умная машина, проанализировав тембр её голоса, характерное произношение звуков и логическое построение фраз, смогла смоделировать голос княжны, и теперь людям Евсикова не составляло особого труда говорить по телефону вместо неё.
Задумано все было безукоризненно, и Евгений не сомневался в успехе акции. Как и хотел Светлейший все будет чисто: банальная автокатастрофа. На задание он отобрал лучших людей, надежных и проверенных временем. Сашка Шуйский тоже был в их числе и ехал сейчас позади Евсикова в черном бронированном джипе, рассказывая скабрезные анекдоты.
—Вот закончим дело, — сказал Шуша, когда все отсмеялись, — отпрошусь у «деда» на месяц и поеду куда-нибудь в Ниццу француженок любить! Может вместе, Евгений Петрович?
Евгений, до того момента занятый своими мыслями, вспомнил о Риве, которую уже не видел три дня. Достав мобильный телефон, он набрал её номер. Трубку долго никто не поднимал, но зато сработала голосовая почта, и он услышал оставленное для него два часа назад сообщение:
«Женька! Как же я истосковалась за эти три дня без твоих сильных рук и любимых губ. У меня есть большая новость, и я знаю, ты будешь мной гордиться! Я перешла в отдел светской хроники!!! Возможно, ты не поверишь, но моя первая статья будет просто сногсшибательной! Не спрашивай меня, о чем она! Не скажу. Я стала слишком мнительной и боюсь сглазить. Прочитаешь в «Ведомостях» через несколько дней на главной странице. Не хотелось бы срыва этого интервью, потому что это новый уровень в моей карьере. Ты, возможно, будешь очень недоволен, но мне немного помог Эдик Печорский! Он – гей, так что не дуйся и не ревнуй, Женька, а лучше поцелуй меня завтра утром крепче, любимый! Я знаю, что ты любишь меня, теперь уже твердо и навсегда. Прочла это в твоих глазах. Поэтому не тяни, а предлагай мне руку и сердце. Впрочем, если тебя томят условности, я решила принять любую веру, лишь бы быть с тобой, душа моя. Всё! Сейчас убегаю брать интервью. Целую тебя, люблю и жду. Рива.»
В назначенный вечерний час, когда все задействованные в операции группы заняли исходные позиции, один из «ювелиров» позвонил на номер Панклюева и, выдавая себя за Ольгу, назначил тому свидание в одном из ресторанов Москвы. Время и место было выбрано так, чтобы у «объекта» не осталось ни секунды на подготовку и размышление, а телефоны Великой княжны тотчас заблокированы на входящие звонки. Усиленная охрана ДГС проводив «объект» до ворот загородного имения отбыла в Москву часом раньше, оставив дежурить лишь одну из машин сопровождения. Команда Евсикова в двух черных тонированных джипах «Барс» таилась в соседнем перелеске, получая аудиовизуальную информацию на ноутбук. Незадолго до операции умники из технического отдела передали Евгению небольшую разработку, который его подчиненные незаметно установили на лимузине Панклюева. (Тут помогли вечные пикеты у подъезда к Думе. Группа статистов из отдела "Ч" с плакатами и флагами ринулась наперерез подъехавшему «Руссо-балту» Алексея Васильевича и, смяв охрану, облепила автомобиль скандируя: «Панклюев! Панклюев!». Тот, не утерпевши, чтобы лишний раз не покрасоваться перед народом и телекамерами, приказал остановить машину и вышел к людям. Сейчас же, пока охранники очумело крутили головами по сторонам в поисках опасностей для лидера «Равенства», люк телефонного колодца под машиной сдвинулся и очень умелые руки в несколько движений сменили одну из незначительных деталей на более «усовершенствованный» вариант. Доработка позволила Евгению всё слышать и видеть в пределах десятка метров, а также могла быть использована как установщик помех для радиопередач, при этом обладая еще одним небольшим секретом).
Третий автомобиль, согласно диспозиции, был запаркован неподалеку от поста Дорожной жандармерии, что на перекрестке девятого километра шоссе и мерно урча мотором, ожидал команды. В тоже время, два сотрудника отдела «Ч», сильно пожилые мужчина и женщина, находились в прямой видимости выезда из огромного подмосковного поместья господина Панклюева: старик копался в моторе древнего автомобиля, а женщина стояла рядом, поглядывая на дорогу. Дождавшись, когда около десяти вечера белый лимузин «Руссо-балт» выкатил из ворот в сопровождении машины ДГС и стремительно помчался в сторону Москвы, эта «наружка» Евсикова передала в эфир короткое шифрованное сообщение: «Второй – первому! Вижу тучи!»
—Майор! — позвал Евгения Шуйский, дежуривший у рации, — Второй докладывает – вижу тучи!
Люди сидевшие на траве подле машин мгновенно вскочили на ноги и, проверяя оружие и снаряжение, быстро расселись по джипам. «Барсы» резво тронулись, и Евсиков запрыгивал в открытую дверь переднего уже на ходу. В салоне он тотчас же вызвал по рации машины на дороге и коротко приказал:
—Первый – третьему и пятому! Циклон идет с запада.
—Циклон с запада, — два раза коротко подтвердила рация...