На коврике перед дверью, сидя, спал Костя. Судя по запаху, он был пьян. Татьяна стояла и с нежностью смотрела на него: опять похудел, черты лица заострились. Вдруг он открыл глаза и, окинув её взглядом, спросил: - Ты где шлялась?
- Тебя это не касается, - ответила она.
Татьяна открыла ключом дверь и попыталась войти в квартиру, но Костя загородил проход. Задрав ей юбку, он увидел чулки.
- На ...лядках что ли была? Это для кого ж ты так вырядилась? Как последняя...
- Тебе что за печаль? Ты сам-то на сколько пропал? Как там твою очередную б... зовут?
- Я мужик, мне можно. Я тебе раз двадцать звонил. Ты почему трубку не брала? Я уже не знал, что и думать.
Татьяна вспомнила, что ещё вчера поставила телефон на беззвучный режим.
- А если я просто не хотела с тобой разговаривать?
Он, наконец-то, пропустил её в квартиру и сам зашёл следом.
- И с кем ты была?
- С шикарным мужиком. Ты ему и в подмётки не годишься. Он крутой, у него такая тачка... Не то что ты - нищеброд. И в постели...
Глаза Кости налились кровью. Он с размаху отвесил ей оплеуху. Татьяна ударилась об дверь. Он прижал ее к двери и начал трясти за плечи: - На тачках тебя возят? Мужики шикарные? Да, кому ты нужна, старая ш алава? Ты на себя в зеркало посмотри.
Татьяна испугалась. Никогда раньше Костя не поднимал на неё руку. Она поняла, что переборщила.
- Костя, успокойся. Я пошутила. Ты лучше всех. Ты мой любимый мужчина.
Он взял её прямо в прихожей, грубо, жёстко. Ей было больно, но она терпела. Волной наслаждения их накрыло одновременно.
Потом она сидела на пуфике, а он на полу у её ног. - Прости меня - не сдержался, и за старую ш алаву тоже, - сказал он ей. - И вовсе ты не старая. Это я в сердцах. Я не хочу, чтобы ты принадлежала ещё кому-то, кроме меня. Ты же знаешь, как я ревную тебя ко всем твоим мужикам.
Она гладила его по голове рукой и повторяла: - Какой же ты дурак, Костя, какой же ты дурак. Мне не нужен никто, кроме тебя.
На следующий день, придя на работу, Татьяна зашла к Люське: - Привет!
- Привет! - ответила Люська. Она сильно располнела, лицо было отечным, ноги тоже.
- Тяжело? - спросила Татьяна.
- Терпимо.
- Когда в декрет?
- В конце этого месяца.
- Как Алиса?
- Хорошо. Привыкает к новой школе. Помогает мне во всём. Такая умница! Говорит: мам, ты полежи, я сама сделаю.
- Она тебя мамой называет?
- Да, как-то сразу начала. Братика ждёт...
- Уже знаете пол?
- Да.
- Я рада за тебя, за вас. Будут у вас и девочка, и мальчик. Люсь, я долг принесла, - Татьяна положила на стол пять тысячных купюр.
- Ой, как хорошо. А то денег сейчас катастрофически не хватает.
- А это тебе в благодарность, что так долго ждала, - Татьяна достала из сумки пакет. - Там крем для рук, для ног, жидкое мыло и так, по мелочи.
- Спасибо, Танюш! Пригодится. Как у тебя дела?
- Хорошо. Я опять с Костей.
Люська неодобрительно покачала головой: - Ты знаешь, что я думаю по этому поводу, но это твоя жизнь. Я тебе только счастья желаю. Кстати, Алла звонила, привет тебе передавала.
- Как она там в Москве?
- По-моему, ей там не очень нравится.
- Ладно, Люсь, пошла я работать, а тебе домой пора. Пока!
- Пока!
Завидовала ли Татьяна Люське? Скорее, нет, чем да. Татьяне не нужна была тихая семейная жизнь. Ей нужны были взрывы эмоций, жизнь, как на вулкане, иначе она закисала, как в болоте. Наверное, поэтому она и зацепилась за Костю. Ей нравились его возвращения и их бурные примерения. Он для неё был, как н аркотик. Без него её ломало. Единственное, что не устраивало её в сегодняшней жизни - это нехватка денег. Она теперь работала в офисе косметической фирмы и получалось немного больше, чем раньше, но всё равно не хватало, учитывая долги. Надо было что-то предпринимать в этом направлении, потому что на Костю надежды было мало.
Прошло несколько дней. Костя ушёл на смену, а Татьяна взялась за генеральную уборку. Зазвонил телефон, номер был незнакомый. Татьяна взяла трубку: - Алло!
- Татьяна Дмитриевна? - спросил женский голос.
Продолжение следует...