Капитан с задумчивым видом прохаживался по канцелярии роты. Восемь шагов до двери и почему-то девять обратно. До окна. Его не удивило известие о ночной драке в туалете. Сколько таких событий было за годы службы в учебном полку, и не сосчитать. Он никогда не старался скрыть от начальства проявления дедовщины и неуставняка, потому-то до сих пор ходил в капитанах и ротных. И командование полка, и комбат ценили его, но считали немного не от мира сего. Блаженным. Сегодня капитан не торопился докладывать наверх о вчерашнем происшествии, его смущали обстоятельства. «Если мои охламоны избили новобранцев, то почему один из сержантов прячется в каптёрке за бушлатами, а двое других блистают фонарями? – думал командир, продолжая наматывать шаги по кабинету. - Обычно такие разборки заканчиваются плачевно для молодых, а сегодня мне нашептали, что только у одного пацана подтёки на груди, да и то небольшие. Нет, рано докладывать комбату. Тем более, что информация поступила не официально. Дежурный доложил, что происшествий не произошло. Ну, это понятно. Наверняка дембеля прижали. Они-то были уверены, что всё пройдёт втихаря, без шума. Вот-вот… шума-то как такового тоже нет. Этот, за бушлатами, пусть отлёживается. Я его на закуску оставлю. На десерт, так сказать. А в остальном надо разбираться… Надо точно знать, что почём». Приняв решение, капитан вызвал к себе дежурного по роте…
«Интересно, какая сука успела настучать? – думал старшина, торопясь в канцелярию, - Коробов не мог. По нему видно, что пацан слов на ветер не бросает. Я ему верю. Его дружбан? Маловероятно. Коробов за него поручился… Дежурный? Вряд ли. Зачем ему рисковать? Ладно, разберёмся. Сейчас та самая ситуация, когда дело надо пустить на самотёк. Авось, вывезет. Один хрен дембель неизбежен как крах капитализма». Дождавшись разрешения и войдя в канцелярию, старшина увидел командира роты и замполита, сидящего по правую руку от капитана. «Ну вот и п***ц! Если ротный вызвал ещё и старлея, значит сейчас прессовать начнут, - мысли галопом пронеслись в голове и старшина почувствовал, как по спине заструился липкий пот. – Накрылась моя первая дембельская партия. Вот уроды обкуренные! Предупреждал ведь козлов!». Однако капитан, к немалому удивлению вошедшего, мельком взглянув на парня, довольно дружелюбным голосом предложил:
- Заходи, Иван Иванович. Присаживайся. – Дождавшись, когда озадаченный подчинённый устроится на стуле, продолжил в том же духе, - что ты можешь сообщить нам с комиссаром о драке в туалете прошлой ночью? Сержанта, после того как он сдаст дежурство, я однозначно отправлю на гауптвахту. Пусть посидит сутки на нарах, подумает. Он мне доложил, что происшествий не произошло. Скрыл, значит.
«Началось! – думал старшина, непроизвольно вытирая вспотевшие ладони о брюки, - Спокойно! Главное - не проколоться на мелочах». Стараясь не смотреть в лицо командира и говорить ровным голосом, осторожно приступил к изложению заранее заготовленной версии:
- Товарищ капитан. Я прибыл из увольнения на три часа пораньше, проверил личный состав в спальном помещении и пошёл досыпать в каптёрку. Всё было в норме, никто ни про какую драку и не заикался.
- Стоп, стоп, стоп. – Ротный откинулся на спинку стула, - я не понял. Ты хочешь сказать, что никакой драки не было? Я, по-твоему, всё это нафантазировал? Писатель-фантаст я, по-твоему?
Старшина посмотрел почему-то на замполита:
- Товарищ капитан. Причём здесь «писатель-фантаст»? Не было драки. Уж я бы наверняка знал. Даже если дежурный промолчал или не доглядел. У меня информаторов и без наряда хватает. Вы же знаете…
Замполит, как бы подтверждая истинность слов старшины, согласно кивнул и повернулся к командиру:
- Алексей Кузьмич! Я думаю, что старшина прав. Да и честно сказать, зачем нам самим шум поднимать, если нет ни пострадавших, ни жалоб, ни рапортов? И побоев нет. Опять на те же грабли наступать будем? Скоро на капитана представление посылать должны, а такими темпами я в старлеях лет десять прохожу.
Капитан забарабанил пальцами по крышке стола:
- Говоришь, побоев-жалоб нет? А вот мы сейчас и проверим. Ты, старшина, дай команду дежурному, пусть вызовут с занятий рядового Зайцева. Кажется, его Станиславом зовут. На маменькиного сыночка похож. Совсем мальчонка. Я его сразу заприметил. Больно внешность у пацана интеллигентская, выпадает из коллективного портрета. С него и начнём…
Старшина с готовностью вскочил с места:
- Разрешите я сам сгоняю? Дежурный сейчас отдыхает, зачем его дёргать?
- Сидеть! – голос командира был наполнен железом, - я сказал: «Дать команду дежурному»!
Стасик стоял перед столом, чуть упираясь телом в его край. От страха он не видел ни замполита роты, ни старшины. Он видел только командира роты, да и то туманно и неясно. Ему уже казалось, что вчерашней ночью он совершил ужасное преступление, вступив в пререкания с командиром отделения и теперь его ждёт заслуженное наказание. Пауза затягивалась. Присутствующие рассматривали новобранца, как бы оценивая его состояние и готовность к разговору. Наконец капитан, стараясь сдержать невольную усмешку, неожиданно спросил:
- Тебя как зовут, сынок?
Стасик растерялся окончательно. Он попытался вспомнить своё имя и не смог и от этого на глазах выступили слёзы. Старшина решился помочь капитану:
- Чего молчишь, олух? Язык проглотил?
Ротный в сердцах хлопнул ладонью по столешнице:
- Я вам слова не давал. Вчера инициативу проявлять надо было.
Странно, но звук удара и медленно падающий со стола стакан вернули Стасику способность мыслить и разговаривать. Икнув, он чуть слышно ответил:
- Меня зовут Станислав…
В дело вступил замполит, предварительно взглядом испросив разрешения командира:
- Наверное, мама Стасиком звала?
Парень робко перевёл взгляд на старшего лейтенанта и улыбнулся сквозь слёзы:
- Так точно, товарищ старший лейтенант. И в школе тоже…
Замполит снова посмотрел на ротного. Тот кивнул в знак согласия, продолжай, мол. Старлей доброжелательно взглянул на успокаивающегося новобранца:
- А скажи нам Стасик, откуда у тебя на груди синяки? – помимо воли, словно стремясь направить мысли солдата в нужном для него направлении, добавил, - ты, наверное, с брусьев упал на физзарядке? Ведь так?
От негодования капитан потерял дар речи. Он хотел было приструнить заместителя, но не успел. Стасик с готовностью кивнул и на удивление твёрдым голосом ответил:
- Так точно, товарищ старший лейтенант. Вчера вечером вышли с товарищем позаниматься на стадион. Я с брусьев сорвался и грудью ударился. А Павел меня поднял и в казарму отвёл. Павел вообще спортсмен. Боксёр и каратист. Он даже на первенстве области выступал. В университете.
Замполит хотел было остановить не в меру разговорившегося парня, но неожиданно ротный вернул инициативу себе:
- А как фамилия этого твоего Павла?
- Коробов. Товарищ капитан.
Глава 17.2 https://zen.yandex.ru/media/nnnn/630f0f225bd80926bb2b028a
Повести и рассказы Николая Шамрина, а также роман «Современные хроники», опубликованы на портале "Литрес.ру" https://www.litres.ru/