В какой-то момент мне понадобились душевные опоры. В ряд достаточно сложных моментов понадобились. Жизнь предлагала много таковых, как в строительном магазине. Самые ходовые - спорт, культурные развлечения, продукты медиакультуры, также в корзину с полок строительно-опорных изобретений, придуманных другими и вроде бы годных для уставшей меня, просились посиделки с друзьями, поездки в красивые места, вкусная еда, шопинг.
Не заходило. Не отзывалось.
И без того скудный эмоциональный ресурс нещадно тратился даже на безобидной вечеринке с имбирным чаем и морковным тортиком, а дом души так и стоял покосившимся.
И я каждый раз с горечью осматривая это требующее капремонта сложноустроенное и судя по всему неземное по запросам строение, оказывалась в глубоком недоумении, со страхом спрашивая себя как тот старик из сказки: "Ну теперь-то моя душенька довольна?!"
Душенька молчала.
Стоит заметить, что я много лет живу в большом суетливом городе, где нельзя скрыться от непрерывной гонки за чем-то внешним. И бег этот похож на траекторию шарика из детской настолки, который запускается на старте пружинкой и, ударяясь о разные пластиковые перегородки, вроде бы весело скачет, набирая очки в игре, но по сути глуп и бесцелен.
И тут однажды возвращаясь с работы в совершенно опустошенном состоянии я увидела цветочек.
Такой себе простенький желтый одуванчик во дворе многоэтажки, припертой с разных сторон такими же человейниками, набитыми под крышу мебельно-бытовыми опорами жизни.
Дело было к вечеру, и на одуванчик падал красноватый закатный свет, отраженный от вылизанной до скрипа витрины какого-то до уныния типового магазина на первом этаже. Возможно, такие магазины нужны именно для того, чтобы их витрины хотя бы раз за время существования что-то неожиданно отражали, что-то нетипичное, редкое и уникально живое в сравнении с плоским однообразием товарного ряда внутри.
И вот в этом практически сценическом закатно-витринном свете одуванчик рос один посреди запаркованного машинами двора, да и вообще - один во всей вселенной. Полупрозрачный, зелено-желтый, хрупкий и при этом абсолютно спокойный за себя как какой-нибудь восточный бог, восседающий посреди неизбывного хаоса.
Покоренная этим видением я достала телефон и сфотографировала явление.
И пошла дальше.
Хотя будь я, к примеру, Басё, я бы села рядом и как минимум неделю сочиняла подходящее хокку. Может, так и надо было сделать. Но момент, кажется, был упущен.
Но душа - она такая и правда сложная внутренняя история каждого отдельно взятого человека, что ничего не пропускает мимо себя. Даже если и не хочет, и не может, она все видит и все чувствует. Все берет, всем наполняется - уж так ее создал первостроитель бытия. И оттого, что она все берет и всем наполняется, с самого детства и до последнего дня, ее и перекашивает. И шатает. И крыша у нее порой едет, и со дна стучат.
Так чаще всего бывает, если у дома души вот этой самой опоры внутри нет. Опоры в виде одуванчика. Или любимой песни. Или улыбки самого близкого человека. Каждой душе нужна своя опора, и счастлив тот человек, у которого их несколько.
Я шла по улице, понимая, что зря сфотографировала цветок. Сделала типовой снимок, который ничего не передал, а только обесценил своей хромающей цветопередачей.
Но одуванчик тот и впрямь был трансцендентным явлением, потому что с тех пор он цветет где-то внутри меня и высвечивается каждый раз в особо пасмурные мгновения и как-то волшебным образом выравнивает все горизонты и сместившиеся ценности. Я до сих пор не выяснила как это работает, да и нужно ли выяснять. Подарок - дело такое: берешь и радуешься. Как в детстве.
--
Екатерина Тушкова, гештальт психолог
Автор: Тушкова Екатерина Сергеевна