Множество статей пишут о том, что в подавлении Варшавского восстания участвовала 29-я дивизия Ваффен СС под командованием ваффен бригадефюрера СС Б.Каминского. Но это неправда. Почему? Для начала, потому, что подразделение, принимавшее участие в подавлении восстания, не являлось подразделением 29-й дивизии СС, а, во вторых Б.Каминский 29-й дивизией ваффен СС не командовал. Да, и сама дивизия умерла, даже не родившись.
Да, действительно, 1-го августа 1944 года в 10:42 подписывается приказ о создании 29-й дивизии Ваффен СС (русской №1). Местом ее формирования определен военный лагерь Нойхаммер в нижней Силезии (в районе современного польского военного полигона в районе г. Свентошув). В этом же районе находился Шталаг VIIIЕ (308), который находился на территории современного полигона (он до сих пор нормально не обследован). Лагерь имел «льготное» отделение для тех, кто сломался, и решил перейти на службу к нацистам. Таким образом, пополнялись части, которые формировались в этом районе и ранее. Это был такой же «центр подготовки», как и польские легионные лагеря, «фабрика», «штампующая» формирования из коллаборационистов.
Для создания дивизии в Нойхаммер направлялся штаб и подразделения бывшей штурм-бригады ваффен-СС РОНА. Подразделения были разбросаны, и, частично находились в Ченстохове, частично находился на пути в Силезию. Кроме того, шла «эвакуация» населения, скота и имущества из района Дятлово. Занимался этим вопросом сам Каминский. 1 августа он был вызван в Растенбург (ныне Кентшин) на встречу с рейхсфюрером СС Г.Гиммлером, где он получил ЖК 1 класса, звание бригадефюрера и генерал-майора ваффен СС. Ему было сообщено о том, что начинается переформирование его бригады в дивизию, но…
Дальше начинаются политические «игры», где люди пытаются перевалить свою вину на покойника, а, потому начинают врать.
Некоторые фрагменты воспоминаний Г.Д.Белая вызывают большое сомнение, ибо упущены достаточно существенные моменты его биографии, или происходившие события описаны не так, как они происходили в реальности. Возможно, Гарвардские «публикаторы» немного «подправили» текст. Цитирую:
«Дятловский район мы передислоцировались весной 1944 года, как раз к весеннему севу. Мы оставались там в течение всего лишь трех месяцев, а затем вынуждены были отступить на запад через Польшу в Нойхаммер. Немцы тогда обещали включить нашу дивизию в состав армии, предназначавшейся для боевых действий на Восточном фронте; они также обещали включить в состав этой армии тысячи освобожденных из лагерей военнопленных добровольцев. Нас передислоцировали в Мюнзинген, где мы были включены в состав 1-й дивизии РОА, что означало конец движения Каминского. Во время нашего пребывания в Нойхаммере началось Варшавское восстание. Из состава нашей дивизии был выделен сводный полк, в который вошли военнослужащие из каждого из наших полков. В тот момент я был назначен начальником штаба эшелона. Немцы планировали передать нам автономную область, расположенную в 70 км от Ужгорода, но времени для осуществления этого проекта уже не хватило. Вместо этого мы были выведены под Ратибор; здесь было сосредоточено все, что осталось от нашей дивизии. Для подавления Варшавского восстания от нас было выделено от 1300 до 1400 человек — лучшие силы из каждого полка (всего у нас было четыре полка, в то время как пятый был полностью разбит и уничтожен в Севске, недалеко от Локтя). Позже Варшавский полк вернулся в дивизию».
Так, куда отвели? В Мюнзинген, Нойхаммер или под Ратибор? Если проделать путешествие сначала в Нойхаммер, потом в Ратибор, а, оттуда в Варшаву, то получается очень странный маневр. Когда данные «плывут» это всегда вызывает подозрение.
По документам и воспоминаниям других участников, все совсем не так. По документам, от бывшей бригады оставались только «гвардейский батальон», одна батарея из двух орудий 122-мм, остатки бронедивизиона и несколько сводных отрядов, не имевших до этого отношения к «бригаде», но, самое главное, все эти части находились еще не в Нойхаммере, а в Ченстохове. Да и сам ход событий был немного другим.
Как пишет Б.Башилов:
«Мне известно только, что и до начала отступления и во время отступления Каминский и офицеры и солдаты РОНА очень недружелюбно относились к немцам, и неоднократно дело доходило до острых скандалов. Вскоре после отказа Каминского от помощи немцам в Варшаве, ему было предложено выехать на автомобиле из Польши в Прикарпатскую Русь — для осмотра местности, которую должна была защищать РОНА».
Он же указывает:
«После занятия западной Белоруссии все части РОНА двинулись через леса, занятые партизанами, в Польшу. Каминскому немцы предложили возглавить борьбу с партизанами на Прикарпатской Руси. Но когда части РОНА проходили вблизи Варшавы, вспыхнуло варшавское восстание. Я провел в Варшаве несколько дней накануне восстания и уехал за два или три дня до его начала».
Далее Б.Башилов пишет:
«Я уехал из расположения РОНА примерно дней за десять до восстания в Варшаве (в армии Каминского я не состоял) и больше не вернулся, но из многих бесед с заместителем Каминского полковником Белаем мне известно следующее. Немцы предложили Каминскому бросить всю его армию на подавление восстания. Каминский и большинство командиров полков отказались это сделать. Согласился командир только одного полка, кажется 5-го. Может быть, в подавлении восстания участвовали и еще какие-то мелкие воинские части, этого я не знаю».
Какие данные дают немецкие документы?
Приказ о вступлении Б.В.Каминского в командование создаваемой дивизией так и не вышел. В командование он так и не вступил. Есть данные, что он отказался участвовать в подавлении восстания. Ему приписывают красивые слова, о том, что он русский патриот, а, не палач, но, я думаю, что это уже вымысел. Но, давайте посмотрим на факты.
Документов, подтверждающих эти данные нет, но, фактически Б.В. Каминский занимался вопросами переселения «эвакуированных» и имущества из района Дятлово в выделенный для поселения новый район. 3.08.1944 года он прибыл в г. Ратибор (сов. Рацибуж) в 300 км. от Варшавы, и, практически все время находился там, возглавляя штаб по перемещению «эвакуируемых».
Для формирования дивизии 3.08.44 в Нойхаммер, находящийся в 483 км от Варшавы (если считать по дороге) прибыл его заместитель Г.Д.Белай, и, в соответствии с приказом по СС, начиная с 4.08.44, исполняющим обязанности командира дивизии числится оберштурмбаннфюрер СС Белай (официально). Но есть нюанс. Формируемая в Нойхаммере дивизия, и сводный отряд, сформированный в Ченстохове, это совершенно разные вещи.
Формирование сводного отряда из войск бывшей «группы фон Готтберга» было поручено «начальнику службы безопасности» бригады Фролову. А, вот теперь, давайте уточнимся: кем было поручено?
А, вот здесь начинается самое интересное. Со 2 августа 1944 года, формированием частей для подавления Варшавского восстания занимался человек, который в 1942 и 1943 году лечился от последствий опиумной наркомании и алкоголизма, человек, на которого на Нюрнбергском процессе Г.Геринг кричал: «Грязная проклятая предательская свинья! Отвратительная вонючка! Он был самым проклятым отвратительным убийцей во все этой чертовой компании! Грязная, отвратительная свинособака!» (дословно: Schweinehund!)
Об этом человеке писали, что он «… кричал по ночам, и запутался в галлюцинациях, преследуемый призраками своей собственной вины, в связи с расстрелами евреев, которыми он руководил…».
Самое интересное, что этот же человек на Нюрнбергском процессе стал… свидетелем. О ком речь? Несложно догадаться, ведь речь идет о человеке, который в детстве говорил на польском и кашубском, а мать и отец его называли Юлиуш. Это потом, с 1940 года он отрекся от фамилии Жалевский, и стал зваться Эрих-Юлиус-Эберхарт фон дем Бах. Да, речь идет о «палаче Варшавы», именно он формировал все эти части.
В документах по подавлению Варшавского восстания никакой 29-й дивизии СС нет.
Полк Фролова, хоть и указывается, как «полк бригады Каминского», в реальности, к ней имеет косвенное отношение, и сформирован он отнюдь не так, как пишет Белай (при сем не присутствовавший).
В составе полка числятся «гвардейский батальон» (400 человек в форме), казачий дивизион (200 человек в форме), сводный батальон из остатков бригады (300 человек в форме), батарея из двух 122-мм гаубиц, два сводных батальона (по 400 человек) из бывших белорусских, украинских и литовских шуцманов (без формы) остатки бронедивизиона РОНА (одна САУ и четыре танка Т-34), но вскоре, бронетехнику отправили в Нойхаммер.
Первым в Варшаву прибыл сводный батальон, одной из рот которого командовал «старший лейтенант РОНА» П.П. Степанов (он же П.П.Строгов, который после войны стал «отцом Поликарпом» «епископом Тюмени» в РКЦ, по простому, у «катакомбников»)
Дальше, начинаются опять «загадки».
