Сирота
Он родился на берегу Гирканского моря, в деревне рыбаков, после того как солнце закатилось за высокие горы. Его первый плач услышала ночь, а смех он спрятал от дьявола, чтобы тот не вселился в его душу. Он не знал, кто его отец, мать умерла, подарив ему жизнь, братьев и сестер у него не было. Он имел раздвоенную душу, о которой даже не подозревал и необычную, похожую на вязь судьбу. У его ног плескалось теплое Гирканское море, позже названное Хазарским, а еще позже Каспийским. Ласковое море кормило жителей деревни, но каждый год забирало на дно одного из них, как плату за еду. Его воспитал дедушка, который ловил рыбу, тихо пел песни без слов и говорил единственному внуку, «Скоро я умру, не оставайся здесь. Сожги мой дом как сжигают прошлое и иди туда, куда тебя зовет сердце. В тебе течет другая кровь, не такая как в моих жилах, ты не из нашего рода, ты воин, а не рыбак». Все свое детство он думал, что он из того же племени, что и жители этой безымянной каспийской деревни, пока на смертном одре дедушка не поведал внуку, что его отец перс и великий воин и что искать его надо там, где льется кровь, то есть в битвах.
Когда птицы клевали тело его дедушки на Башне Молчания, он принял свое первое решение. Его мысли были черного цвета, он подумал: «Теперь я свободен, но я никому не нужен. Голод и страх быстрее научат меня жить, чем это сделают сытость и безопасность». Тогда ему было тринадцать лет, он умел считать, хорошо драться и петь песни без слов от которых заживали раны на теле. Он раскопал пол маленькой хижины, в которой вырос, собрал в мешок то немногое, что скопил его дед, взял нож с рукояткой из кости, чистую одежду и вышел за дверь. Он поклонился дому, поклонился Каспийскому морю, которое будет долго ждать его возвращения и поднес горящий факел к старой рыбацкой хижине, сжигая свой дом, свое прошлое и свое старое имя. Освещенный огнем, пожирающим его прошлое, он взял себе новое имя – Зобер, которое принадлежало давно умершему человеку и ждало, когда найдет нового хозяина. Ведь имя без хозяина портится и стареет, его забывают, и оно умирает в нищете. Луна, сиявшая над морем, смотрела на погребальный костер, который с чавканьем съедал его дом и воспоминания, а он смотрел на огонь и думал, что теперь свободен как морской ветер. Когда от хижины осталось пепелище, пришел южный морской ветер Гилавар, услышавший его мысли и сорвал с его головы все волосы. Так в тринадцать лет Зобер стал лысым как злой дух пустыни, больше на нем ничего не росло, как на бесплодной земле. В этот день темная часть его души овладела телом, а другая спряталась под кожу. Зобер поймал свою новую судьбу в кулак, как ловят сонных мух и пошел с ней на юг, в Иран.
Зобер перешел реку Аракс, которая разделяла провинции Арран и Атропатену и направился в священный город Ганзак, в столицу сатрапии, жемчужину персидской короны. Там он поступил помощником конюха в дом военачальника, а потом, когда началась война с византийцами взял в руки меч и вступил в персидскую армию, в отряд, которым командовал его же господин. Там Зобер научился убивать не хуже, чем чистить лошадей и петь песни без слов, как его дедушка. Несколько лет войн и походов изменили его, он вырос, стал высоким, мускулистым, от него всегда пахло потом, кровью и немного конской мочой. Все его тело и лицо было покрыто шрамами и ранами, которые извивались на его коже и лысой голове в причудливый рисунок, похожий на каллиграфию, изображенную железом на плоти человека. В одном из боев его левый глаз закрылся навсегда, поэтому его боялись женщины, а мужчины сторонились.
– С одним глазом я вижу лучше, чем с двумя, – смеясь над смертью говорил Зобер, и тащил очередную греческую пленницу в свой шатер. В каждой битве Зобер получал ранение, и каждый раз его тело восстанавливалось после этого, как будто он не мог жить без ран и без шрамов, и всякий раз сражаясь с византийцами приносил в жертву часть своего тела и немного крови чтобы дьявол Ахриман позволил ему жить еще немного. За его умение бесшумно убивать и хитрость в бою ему дали прозвище Мар, что значит «Змей». Его господин и командир Сухраб подарил ему меч, а сын командира, которого звали Ардашир стал его другом.
Ардашир унаследовал от матери красоту, а от отца командную должность в сасанидском войске. У него были длинные черные волосы и гладко выбритое красивое похожее на луну лицо. И спереди, и сзади он был похож на девушку. Ардашир плохо фехтовал, но мог из лука попасть в глаз летящему воробью. Он пил вино, разбавляя его водой и раздавал милостыню, так чтобы все это видели. Ардашира все считали папенькиным сыночком, который даже не умел толком держать в руках меч, но вслух этого не говорили, боясь его отца. Он привык получать все что пожелает и иногда вел себя как капризный ребенок.
Однажды во время битвы с византийцами, Ардашир спас жизнь своему другу, убив выстрелом из лука византийца, который уже занес меч над раненым Зобером. В той битве победили персы. Солдаты Ардашира вынесли с поля боя Зобера, который громко хохотал и кричал, что после каждой битвы на его теле остаются надписи, по которым можно читать историю войн. Действительно, шрамы на его теле переплетались в причудливые узоры, не похожие на те, что могло оставить оружие ромеев. Казалось, что эти шрамы живут своей жизнью и ползают по его мускулистому телу, каждый в своем направлении. Иногда они меняли свое местоположение, и старую рану трудно было найти на прежнем месте. Она могла уползти на спину или на плечо, и рубцы на его руках извивались как маленькие змейки, которыми он играл. Таким образом, тело Зобера превращалось в книгу, написанную железом, которую еще никто не смог прочесть.
С той минуты, когда огонь съел дом его воспоминаний, Зобер спрятал в своем сердце маленькую, но твердую как драгоценный камень мечту. Он пошел на войну не ради славы и не из любви к убийству, он искал того, кто оставался единственным родным ему человеком во всем мире и кому он был обязан своим рождением. Зобер искал отца. С самого детства он мечтал об этой встрече, ждал ее и тщательно к ней готовился. Как жених ждет невесту, Зобер ждал встречи с отцом. Зобер точил свой меч и думал о встрече с отцом, лечил свои раны и думал о встрече с отцом, кормил своего коня и все время, как призрак рядом с ним стоял его отец, которого он не знал. Он представлял отца огромным, закованным в доспехи, пахнущего потом и кровью воином. После первой битвы, когда Зобер вонзил меч в тело византийца и первый раз убил человека, он решил тщательно скрывать от всех свою мечту, закопать ее глубоко в землю своей изрытой рубцами души. Тогда он понял, что убивать легко и с ужасом осознал, что ему это нравится, но пути назад уже не было. К тому же на войне ему везло больше чем в обычной жизни, в потоках своей и чужой крови он чувствовал себя как рыба в мутной воде Гирканского моря. Зобер платил за свободу и жизнь своим телом, покрытым шрамами и чужими проклятиями, которые со временем стали частью его души и без которых он не мог обходится. Они жили на его теле своей жизнью и платили благодарностью хозяину, хотя он даже не подозревал об этом. Так шрамы на его теле медленно вгрызались в его раздвоенную душу. Рубцы на теле стали рубцами на душе.
Зобер понимал, что он отличается от всех, что носит в себе какую-то неизвестную даже ему самому тайну. Из-за это особенности у него почти не было друзей, не считая Ардашира, который держал его рядом с собой, чтобы хвастаться перед другими дружбой с таким воином как Зобер. Он также понимал, что долго это продолжаться не может, либо он изменится и начнет другую жизнь, без крови и пота, либо тот неудовлетворенный голод и глубокое как море одиночество поглотят его и погубят, задушат в потоках своей и чужой крови. Зобер решил спастись и уйти от самого себя, но сначала он должен был найти отца, чтобы убить его.
Однажды в военном лагере он услышал рассказ своего земляка о том, что на берегу Гирканского моря, в городе Багуан живет маг, который может каждому рассказать его судьбу и открыть самые сокровенные тайны души. И что этот маг еще ни разу не ошибался. Зобер принял решение найти этого изгнанного из храма священника и расспросить его о самом себе.
Маг
Зобер получил отпуск и вернулся в Арран, на берег родного моря. Он приехал в древний город Багуан, где из земли и из воды рождался священный огонь и нес свет Благой веры по всей Арийской земле.
В этом городе жил тот самый маг, который читал мысли и желания людей, лечил их песнями без слов, рассказывал о том, какие города лежат на дне Гирканского моря и какие уйдут под воду через века. Никто не знал, как его зовут, он откликался на любое имя, всегда улыбался и любил котят. Маг носил только белую одежду и закрывал лицо белой повязкой чтобы его дыхание не испачкало священный огонь. Он был настолько маленького роста, что дети играли с ним в игры как со сверстником, дарили ему засахаренные фрукты и никогда не обижали. Он же с удовольствием играл с ними в догонялки, рассказывал интересные истории и каждый день подметал улицу перед своим и чужими домами. Именно этого мага искал Зобер, ему нужен был человек, который может читать глубоко в чужих судьбах, то, что не может прочесть даже сам хозяин своей души. Он смотрел на свои шрамы и пытался понять, что же на нем написано, что бы могли означать эти послания железом на его теле. Шрамы будто почувствовав взгляд Зобера зашевелились и поползли каждый в своем направлении, сталкиваясь, переползая друг через друга, создавая новый текст на его теле. Они как будто пытались ему что-то сказать, но Зобер не мог понять загадочную надпись на самом себе.
Город был пуст, как будто все жители Багуана ушли под воду. Только сухой ветер с пустыни играл песком на безлюдных улицах, изжаренных полуденным солнцем. Маг сидел на крыльце своего дома и тихо пел песню без слов. Так он лечил маленького котенка, лежащего у него на коленях. Зобер медленно подошёл к нему, увидев его маг побледнел и бросив котенка, вбежал в дом, заперев за собой дверь. Зобер спокойно поднял котенка, погладил его и одним ударом ноги вышиб дверь. Маг спрятался под стол и жалобно заскулил.
– Пожалуйста, не убивай меня! – Хныкая попросил он.
– Зачем мне тебя убивать. Ты ведь знаешь, что мне нужно. – Шипящим голосом ответил саваран.
– Знаю, и поэтому прячусь. Я не тот, кто сможет тебе помочь, поэтому ты разозлившись можешь убить меня.
Зобер бережно положил котенка на пол, тот поднял на него глаза и тихо мяукнул.
– Видишь, даже звери понимают слова лучше тебя. – Сказал Зобер. Он одной рукой вытащил мага из-под стола, сел на широкую тахту и усадил дрожащего священника себе на колени, как маленького ребенка. Тот ссутулился и из его глаз брызнули слезы.
– Перестань хныкать. – Спокойно сказал Зобер и слегка шлепнул священника по щеке. – Лучше ответь мне, кто я? И почему каждую ночь я вижу во сне битву двух воинов, чьи лица закрыты черным покрывалом? Неужели один из них, это я? Тогда кто же второй?
– Они оба – это ты. Это две твои души бьются за тебя.
– Тогда расскажи мне, что это значит?
– Этого я не могу сказать, потому что я не в силах прочесть, то, что на тебе написано. Это слова не на нашем языке. – Услышав это шрамы Зобера зашевелились. – Буквы на твоей коже – это алфавит богов.
– Ладно, сделаю вид, что я тебе поверил – согласился Зобер. – Тогда скажи мне, кто мой отец?
– Я не знаю его имени, я вообще не знаю имен, даже своего. В моей памяти они не остаются, сразу же убегают куда-то вдаль после того как я их услышу. Я знаю, только то, что твой отец великий воин, его меч не высыхал от крови врагов. Дух ты унаследовал от него, ибо все мы рождаемся от духа отца и от тела матери. Твой отец любил войну и женщин, он победил римлян в Сирии и на Евфрате, он подавил восстание и мятежи в Арране и Атропатене, он нес славу царя и Кавиево знамя во все земли Ирана и не-Ирана. Весь Иран его дом, только в этой стране он может жить, так как получает силу жизни от Земли Ариев – Ариана Ваэджа. Он плоть от плоти этой земли, ее сын. Но в нем жил маленький бес, как проклятие богов, это его мужской меч. Твой отец перетрахал всю Атропатену и Арран, всю Сирию и Согдиану, провинцию Парс и Хорасан, его семя проливалось вместе с кровью воинов в Туране, он не пропустил ни одной женщины ни на войне ни в миру, от границ Аравии до самой Индии, вдоль и поперек вместе со смертью он как пахарь сеял жизнь. Один его меч убивал, а другой вспахивал женские нивы и орошал их, даруя жизнь взамен отнятых. Ты не один такой сирота при живом отце, тысячи сыновей и дочерей командира Бессмертных, зайедан-гунд-салара живут по всему Ирану и даже не знают, что в их жилах течет его кровь, царская кровь.
– Мой отец царского рода? – Удивился Зобер.
– Твой род по отцу ведет происхождение от самого Феридуна, царя убившего дракона, но и это еще не все.
– Что же еще?
– В тебе течет еще одна кровь, ты потомок того самого дракона, Дахака, которого убил царь Феридун. По матери ты из рода Бивараспов, рода из которого был Ажи Дахак. Ты воплощение и добра, и зла в одном теле. Вот почему ты не можешь найти покой, у тебя раздвоенная душа. У тебя положительный и отрицательный резус фактор одновременно! – Вскричал безымянный маг.
– Ты так хорошо все про меня знаешь, а сначала не хотел говорить. Вот что значит, потрепать легонько, когда надо по щеке. – Смеясь сказал Зобер.
– У тебя не человеческая кожа, а змеиная. Ты дьявол, рожденный человеком. – Тихо прошептал маг.
Зобер посмотрел на него так, что маг замолчал и чуть не задохнулся от страха.
–Ты ведь меня боишься? – Со змеиной улыбкой спросил Зобер. И несколько шрамов заползли на его губы.
– Не убивай меня! – Опять захныкал маг.
Зобер почесал пальцем за ухом мага и сказал.
– А ну-ка, мяукни.
– Мяу, – ответил дрожащим голосом маг.
Зобер отвесил ему оплеуху, в ответ маг тихо заскулил.
– Я животных не трогаю, даже коней в битве не убиваю. – Продолжил Зобер. – Какое мне дело до изгнанного священника, который чуть не обмочился при виде меня? Я хочу исповедоваться тебе, так как это делают христиане, с которыми мы, персы, воюем. Меня всегда тянуло не к змеям, на которых я похож, не к львам, на которых похожи другие воины Ирана, даже не к волкам, которые живут свободно в степях Турана. Я всегда чувствовал, что я конь. Когда я был маленьким, и дедушка рассказывал мне кто живет на дне моря, я видел одичавших коней, свободно пасшихся в степи. Их никто не трогал, на самом деле это были священные кони Митры. Я хотел быть одним из них. Странное желание, не правда ли?
С этими словами Зобер стряхнул с колен мага на пол хижины. Тот тихо застонал и тут же затих. Зобер встал, отряхнулся, подобрал котенка и направился к двери.
– Постой! Я знаю, кто может тебе помочь. – Воскликнул маг.
Зобер обернулся.
– На берегу Гирканского моря ты встретишь женщину в белом платье, она тебе все расскажет.
Богиня
Зобер стоял на берегу Гирканского моря и ждал ту женщину, о которой ему поведал маг. Он думал: «Всю жизнь я чувствовал, что не такой как все, и только сейчас у меня хватило смелости начать поиски чего-то важного». Солнце нещадно жгло кожу на его мускулистом теле, от жары его шрамы спрятались под тонкую рубашку, прикрывавшую только грудь и спину. Остались только самые верные и выносливые шрамы, на его лысой голове и открытых плечах. Зобер сел в тени молчаливого дерева, одиноко стоявшего чуть поодаль от воды. Сон подкрался к нему незаметно, как болезнь. Саваран, несколько лет не знавший отдыха закрыл глаза и услышал женский голос.
– Ты так долго ждал меня, что не выдержал и уснул. – Произнес в его голове нежный женский голос.
Открыв глаза Зобер увидел перед собой женщину в белом платье. У нее была настолько тонкая белая кожа, что можно было разглядеть ее вены. Она смотрела на Зобера ласковыми серыми глазами и нежно улыбалась. Ее черные волосы спадали до плеч, а пышная грудь поднималась в такт дыханию. Солнце пробивавшееся сквозь тень листьев дерева играло на ее бледном лице. От этой игры света и тени ее лицо менялось и одновременно выражало материнскую нежность и дьявольскую жестокость.
– Кто ты?
– Я – Дарья, зови меня так. Твой народ зовет меня этим именем.
– Разве у тебя есть еще имена?
– Хазары, что живут за Закрытыми вратами называют меня Дениз.
– Маг сказал, что ты можешь помочь мне. Что ты расскажешь мне о моем происхождении.
– Разве маг тебе не рассказал, что ты потомок двух враждующих родов царского и змеиного?
– Да, он рассказал мне об этом. Но, какой мне толк от того что я царского рода? Разве это принесет мне счастье? По всему Ирану бродят голодные отпрыски древних родов, забытые своими предками и потомками. Мне нет места у трона иранских царей, я не нуждаюсь в почестях и мягких подушках. Царю я служу своей и чужой кровью. Я хочу утолить тот голод зла, который мучает меня с тех пор, как я сжег свой дом вместе с моим именем. Даже если я смогу примирить две враждующие крови, что текут во мне, найду ли я покой? Все что у меня есть – это мое одиночество, и оно не отпускает меня. Ты хочешь, чтобы я стал под Кавиево знамя добра, знамя рода Пешдадидов и сражался с силами зла? Ведь, судя по белой одежде, ты служишь Ахура Мазде.
– Я никому не служу, это мне служат многие. Саваран, ты до сих пор не понял, что не принадлежишь ни одному из двух миров. – Женщина присела рядом с демоном на песок. – Если ты станешь на сторону добра, на сторону Бога Ахура Мазды, то темная часть твоей крови закипит и сожжет тебя. Если станешь на сторону дьявола Ахримана, то все равно проиграешь, потому что победит Ахура Мазда, и ты это знаешь, и опять твоя кровь сварит тебя в кипятке. В этой битве богов, при любом исходе ты проигравшая сторона. Вот в чем весь ужас твоего положения. Ты урод, и ты это знаешь. Уродливо не твое исписанное железом лицо и тело, уродлива твоя двойная душа. Хочешь обрести покой? Проще простого, вонзи в себя свой меч. Покончи с этой странной, непонятной даже тебе самому жизнью. Так ты покажешь всем, прежде всего себе, что ты слабак, и просто убежал от самого себя в объятия смерти. Но, даже убить себя ты не сможешь, так же как не смогли те сотни воинов, что расписались на тебе, заплатив за это жизнью. Пока ты носишь эту змеиную кожу рода Бивараспов, ты неуязвим для железа. Я тебя хорошо знаю, хоть ты видишь меня в первый раз, ты не сделаешь этого. Ты держишься за жизнь, не потому что боишься смерти, а потому что не хочешь уходить побежденным.
Такой дерзости от незнакомой женщины, пусть даже жреческого сословия, Зобер не ожидал. Впервые кто-то не боялся его и смело смотрел ему в глаза.
– Что же мне тогда делать? – Спросил он.
– Тебе нужна любовь. Большая, огромная, похожая на это ласковое море любовь, в которой ты сможешь утонуть, так ты обретешь способность умереть. Она тебя вылечит. Бессмертие – это болезнь, страшная неизлечимая болезнь. – Вздохнула Дарья, как будто ее мысли прорвавшись наружу обнажили ее тело. – Встав в ряды персидской армии, ты ненавидел и брызгал своей ненавистью на окружающих. – Продолжила она. – Пришло время изменить это. Только любовь сделает тебя нормальным, вернет тебе прежний облик, вот только захочешь ли ты получить обратно свое лицо?
– Кто меня полюбит? Ты же сама сказала, что я урод, как внутри, так и снаружи. Лучше, помоги мне найти отца.
– Этого я не буду делать. Не забывай, что я не дьяволица и дьяволу не служу. Я не могу помогать в злых намерениях. Вместо этого я покажу тебя твою мать. Идем за мной. – С этими словами Дарья взяла его за руку и повела к морю. – Слушайся и делай все что я говорю, не бойся, даже если увидишь что-то необычное. Полностью доверься мне.
Они шли по воде, все больше отдаляясь от берега. Теплые волны Гирканского моря медленно поглощали их тела. С каждым шагом вода поднималась все выше и выше. Пока над поверхностью не остались только их головы.
– Набери в грудь больше воздуха и закрой глаза. – Сказала Дарья.
Они сделали еще несколько шагов и море сомкнулось над их головами, но Дарья продолжала вести Зобера вперед. Через минуту он уже задыхался и готов был всплыть.
– Можешь открыть глаза и выдохнуть. – Услышал он под водой голос богини.
Зобер открыл глаза и увидел вдали перед собой белый город, как покрывалом полностью укрытый морем.
– Что это? – Удивился он.
– Моя обитель. Город снов на дне моря. В нем перемешалось время, таким образом, он существует в прошлом, настоящем и будущем. Я покажу тебе мой дворец и сад. Ты будешь первым потомком змея Дахака, кто вошел в этот город. – Смеясь ответила Дарья. – До сих пор сюда не приходил ни один из живущих на земле дьяволов. Добро пожаловать в мой дом, Зобер.
Они шли по величественным улицам, площадям, окруженными домами из белого мрамора. Но город был безлюден, по пути им никто не встретился. Эхо отражало звук их шагов, гулко отражаясь от гладких как женская кожа стен. Невидимые души, упокоившиеся на дне моря зорко следили за богиней и сопровождающего ее полудьявола-получеловека. Их присутствие чувствовала только Дарья. Они шептались и невидимые перебегали улицы, прятались от всевидящего взора богини и шептали, шептали, шептали…
Вместо неба над ними плескалось древнее море. Посреди огромной белой площади возвышался мраморный Храм, в виде усеченной пирамиды без окон. Дарья вела Зобера к небольшому входу в этот храм. Необычное здание было одним из самых высоких в городе, его не украшали ни статуи, ни барельефы, только гладкая мраморная поверхность будто светящаяся изнутри мягким, успокаивающим светом.
– Это мой Храм, здесь я покажу тебе сад, в котором растут цветы воспоминаний о будущем.
Зобер был ошеломлен, но не подавал виду. Он понимал, что сейчас находится в полной власти богини, и то что он понял это слишком поздно, когда уже оказался по ту сторону реальности.
Войдя в Храм, он увидел большой пустой зал освещенный желтым светом, но так и не смог определить его источник. Все пространство вокруг него менялось, словно текло, стены бесшумно двигались, зал наполнялся звуками и запахами, куда-то исчезла крыша, и подняв голову Зобер опять увидел над собой море. Дарья стояла рядом с ним и положив руку ему на плечо облокотилась о его сильное тело.
– От тебя все еще пахнет кровью и конским навозом, даже здесь, в моей обители. – Улыбаясь сказала она. – Ты так сильно пропитался запахом того мира, что даже воды моего моря не смыли его. Ты, наверное, уже понял, кто я такая и каково мое могущество. Не удивляйся, ты не первый и не последний гость богини.
Они прошли дальше и вышли в сад через еще одни ворота в Храме. Зобер увидел, как под толщей Гирканского моря в саду богини росли цветы, деревья, текли реки и пели птицы.
Густой запах цветов ударил ему в ноздри. Зобер почувствовал, что цветы и фрукты говорят с ним посредством запахов, означающих слова и предложения. Аромат, стоявший в саду, вскружил ему голову, рубцы и шрамы на его теле расслабились и расползлись в разные стороны, наслаждаясь этой необычной ароматной лаской. Цветок персика открылся ему как желание, как женский плод, манящий своей сладостью. Роза пахла нежностью, болью, благим словом Заратуштры, страстью. Вишневое дерево прошептало ему ласковые слова, слова утешения молитв из Авесты, ее цветы звонко смеялись и сотнями голосов повторяли приветствия. Пшеница пахла материнской любовью, телом Земли, благословением Бога Ахура Мазды. Каждый цветок, плод, листик в этом саду шептал что-то легкое и понятное, но это был не хаотичный гомон, а гармоничная, нежная симфония слов, запахов и ярких цветов.
– Это рай? – Дрожащим голосом спросил Зобер у стоявшей рядом Дарьи.
– Нет, дьяволенок, всего лишь мой город и любимый сад под водой. Но, я принимаю здесь души, не дожидаясь приговора, вынесенного им. Если душа достойна рая, она может подождать у меня, если нет, то ее все равно заберут отсюда.
В дальнем конце сада Зобер увидел молодую девушку, не старше шестнадцати лет, маленькую, худую, в тонком полупрозрачном белом платьице, которое не скрывало ее хрупкую фигуру. Казалось, что она может сломаться от одного прикосновения. Ее черные волосы спадали до самой поясницы, маленькая, почти детская грудь была видна сквозь тонкую ткань платья. Она держала в руках букет полевых цветов, собранных под морем и нежно посмотрев на Зобера тихо произнесла.
– Здравствуй, сын мой. Наконец-то я увидела тебя.
Мать
Ее ласковая улыбка была похожа на трепетный звон колокольчика. От тела девочки шел теплый запах хлеба и молока. Зобер стоял перед девочкой-подростком как вкопанный. Он – лучший воин персидского войска, командир отряда, не боявшийся ни своих, ни чужих, трясся как тростинка на ветру перед этой маленькой, хрупкой девочкой, которая когда-то родила его.
– Ну, что же ты молчишь? Подойди ко мне. – Сказала она.
Зобер почувствовал, что внутри него, где-то в груди горит огонь и пар его души выходит сквозь глаза, застилая их слезами. Он никогда не плакал, даже в детстве, и только здесь, под толщей воды, стоя перед матерью на дне Гирканского моря он впервые плакал. Богиня, увидев это отвернулась и вытерла слезы, выступившие на ее глаза. Она первый раз видела плачущего на дне моря дьявола. Наконец она легонько подтолкнула Зобера.
– Иди, Фаранак ждала тебя все эти годы, что ты провел на земле, а она под водой.
Зобер набрался смелости и решительно подошел к душе матери, которая казалась еще меньше рядом с огромным савараном. Она погладила его по мускулистой руке и улыбнувшись сказала:
– Ты превратился в настоящего богатыря, как воины древности. Как много же на тебе шрамов!
– Я саваран, мама. – Дрожащим голосом ответил Зобер и замолчал, не зная с чего начать. Тогда Фаранак взяла его под руку и повела по саду, Дарья медленно следовала за ними, держась на расстоянии, чтобы они могли спокойно беседовать.
Мать рассказала Зоберу все что помнила из своей жизни.
Море, деревня с покосившимися старыми домиками, в которой жили рыбаки. Она вспомнила отца, похоронившего рано умершую супругу и так и не взявшего никого в жены во второй раз. Она рассказала, как через деревню прошел отряд гвардейцев-бессмертных шахиншаха, направлявшийся в Дербент, о том, как ее заметил командир отряда, огромный, сильный царский гвардеец, и как он стал ее первым мужчиной. Отец Фаранак был в море, когда все произошло, а когда он вернулся было уже поздно, отряд ушел дальше в горы. Тогда ее отец сел в лодку и поплыл обратно в море со словами, что попросит защиты у «Той, кто живет на дне».
Прошло время и живот Фаранак округлился, ей все время хотелось немного соли, она не спала в лунные ночи, ее отец перестал петь песни без слов и все время пристально смотрел на дочь, словно пытаясь навсегда запомнить ее черты. Рыбаки рассказывали, что по ночам из воды выходила лунная женщина с черными волосами и в белом платье. При виде ее жители деревни убегали в страхе, запирали двери домов и призывали добрых духов, но те сами убегали прочь от владычицы моря. Это была Дарья, она приходила из воды и стерегла хижину, в которой обещанная ей ждала первенца. Когда пришло время рожать, а это произошло в полнолуние, Дарья вышла из воды и впервые постучалась в дверь. Отец Фаранак не проронив ни слова открыл дверь и впустил ее. Из дома они вышли вдвоем, Фаранак и Дарья, поддерживавшая ее под руку. Они шли к морю, а из дома слышался детский плач, по временам казалось, что к голосу ребенка примешивается еще один звук, похожий на грозное шипение змеи.
– Так ты появился на свет, Зобер. – Закончила свой рассказ Фаранак.
К ним подошла Дарья.
– Зобер, тебе нельзя долго здесь находиться. Море пока еще не твой дом. Ты искал ответы на вопросы, я рассказала тебе очень многое и показала больше чем ты заслужил. Теперь ты должен вернуться и продолжать жить.
– Я хочу узнать, кто мой отец. – Сдерживая ярость ответил он.
– Я уже достаточно тебе помогла. Дальше действуй сам.
Зобер не знал, как вести себя, он думал, что это странный сон и желал, чтобы он поскорее закончился. Неожиданно Фаранак подбежала к нему и со слезами прижалась к мощной груди, пытаясь своими тоненькими ручками обнять этого огромного одноглазого воина. Сердце Зобера бешено стучало, он хотел вырваться отсюда и одновременно остаться навсегда. Он не понимал, что делать с этой девочкой-подростком, которая оказалась его матерью, что отвечать богине, владеющей морем. Конец мучительному прощанию положила Дарья, она приблизилась к ним и ласково разъединила мать и сына, что-то шепнув на ухо Фаранак. Та, отошла и вытирая слезы смотрела как Зобер и Дарья удаляются в сторону берега.
– Не забывай иногда менять кожу! – Крикнула ему вслед Фаранак.
Зобер проснулся в тени того самого дерева, под которым так легко задремал. Казалось прошло несколько минут, после того как он сомкнул глаза. Он стряхнул с себя песок, но запомнил свой сон, ведь сны могут пригодиться. Шум волн медленно стирал из его памяти слезы и ярость, приснившиеся ему. Рядом с ним лежал тот самый маленький черный котенок. Зобер не помнил, чтобы брал с собой котенка из дома мага, он оставил его у дверей. Значит, он сам пришел за ним, к самому морю.
Зобер приподнялся и посмотрел вдаль, на ласково вздыхавшее море и отряхнулся, пытаясь привести в порядок мысли, после того удивительного сна. Он подобрал котенка, поправил оружие и пошел в город. Отпуск закончился, ему предстояло вернуться в свой отряд как к себе домой.
– Пора идти на войну. Эти поиски самого себя и своей души так утомляют. – Сказал он и почесал нового друга за ухом.
Продолжение:
Автор: Наиль Абдуллазаде
Источник: https://litclubbs.ru/articles/6197-savaran.html
Содержание:
- Часть 3 (29.08)
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
#саваран #фэнтези #сирота #маг #богиня #мать
Понравился рассказ? У вас есть возможность поддержать клуб.