Я лежала, полуприкрыв глаза, и прислушивалась: вот шаги этажом выше, вот голоса караульных, не разобрать о чем говорят. Шуршали где-то в углу вездесущие крысы, капал вода, затекшая через окошко. Крепость жила обычной жизнью, а значит отсутствие Князя не было связано с какими-то чрезвычайными ситуациями. Я открыла глаза полностью, и опираясь на руки, осторожно села. Голова ответила приступом головокружения, сердце застучало в висках, но в целом это действие далось без особого труда. Я осторожно согнула ноги, закутываясь в одеяло полностью – через окно успела натечь лужица, и в камере было более сыро, чем обычно.
Пожалуй, впервые ничего не мешало мне осмотреться в том месте, где мы провели уже много дней, вероятно даже пару месяцев – я совершенно потеряла счет времени, знала только, что сезон дождей еще не окончен. Камера была примерно три на два шага, вытянутая по оси окно – дверь, голый каменный мешок. По левую руку от меня тускло поблескивала горка металла – то, что Князь вытащил из меня. Не думала что Ядвига тогда успела столько всего сделать. И это они не трогали спину! Взгляд метнулся по дальней от меня стене – там, кроме отхожего ведра, было еще одно, из которого свисали старые бинты – в нем приносили чистую воду для моих перевязок. С другой стороны от двери стояли две плошки, оставшиеся после кормежки и кувшин с питьевой водой.
Только при взгляде на кувшин, я поняла, что я сильно хочу пить. Первая мысль была, что кувшин от меня слишком далеко, и может обойтись лужей дождевой воды на полу. Мысль я откинула сразу же. Пол грязный, как минимум в моей же крови, вода тоже может нести в себе болезни... В кувшине вода должна была быть из внутреннего колодца и заведомо чистой.
Следующий выбор был куда более сложным – попытаться встать или доползти на четвереньках? Три шага казались безумно большим расстоянием.
Я решилась встать. В крайнем случае, если я не смогу стоять без поддержки, я доползу. Если смогу – значит не зря Князь ставил меня на ноги во всех смыслах. Я скинула одеяло в сторону, помогла себе руками подтянуть ноги поближе к себе, развернулась лицом к длинной стене, качнулась вперед, упираясь в стену коленями, одновременно ища, за что я могу зацепиться руками. Нашла, и опираясь на руки я медленно – медленно поднялась. Осталось привыкнуть к вертикальному состоянию. Голова пылала, с меня катился липкий пот, в висках стучали набаты, но я стояла, прислонившись лбом к стенке. И как бы приятно не холодила лоб стена, мне надо было от нее как-то отлепиться и делать шаг.
Я нашла в себе силы оттолкнуться одной рукой от стены и сделать небольшой шажок. Ноги предательски дрожали, мне казалось, что стены камеры хотят ходуном, как в трюме в шторм, но я сделала еще шажок. На следующем шаге нога подвернулась, я начала падать, и в отчаянии зацепилась за стену, ободрала пальцы, но не упала. Пришлось стоять в обнису со стеной, в странной позе, и выравнивать дыхание. Оставался последний шаг, и он скорее напоминал контролируемое падение. Но я была у цели – у кувшина с водой. И к моему удивлению, вторая плошка не была пуста.
Ворон вернулся еще через трое суток. Я встретила его стоя под окном, узнав шаги в коридоре.
– Где ты был? – спросила я жестами, как только он вошел.