Однако основная проблема была в том, что британский МИД искренне верил в то, что у России на Балтике интересы совершенно сходны с Англией, и ставил возможное переподписание союза с Россией гораздо выше, чем реальный союз со Швецией. Этому немало способствовала англофобия Густава IV, который так и не смог найти общего языка как с Сомарецом, так и с Муром, что привело к появлению тайной переписки между английским адмиралом и русским царем, в которой даже присутствовали поздравления в адрес Александра за быстрый захват Финляндии (sic!) и сожаления о сдаче эскадры Сенявина в Лиссабоне[1].
Уходя осенью 1808 года в Англию, Сомарец оставил в Швеции небольшую эскадру контр-адмирала Китса (Keats). В самое же Швеции после финских неудач зрело недовольство. В октябре 1808 года Густав IV, разозленный сдачей Свеаборга, решил в наказание за робкие действия против русских лишить три полка гвардейского (guard) звания, что помимо всего прочего резко сокращало жалование солдатам и офицерам. Так же с господ офицеров согласно этому указу снимались все привилегии, которые были у них до этого.
Понятно, что обиженные офицеры сразу же примкнули к оппозиции.
Новый британский посол в Швеции Энтони Мэрри (Merry) прибыл в Стокгольм с инструкциями, согласно которым Англия поддержала бы выход из войны с Россией Швеции, при условии, что Швеция не вступит в систему Континентальной блокады и оставит свои порты открытыми для торговли. Одновременно с этим Канниг обсуждал возможность свержения Густава IV с престола, но по зрелом размышлении от этих планов отказались. В свою очередь Густав начал требовать от Великобритании увеличенные субсидии (речь шла об удвоении выплат), шантажируя разрывом и присоединением к Континентальной блокаде и созданием союза с Данией, что вообще перекрывало бы Англии доступ на Балтику. Английские резиденты сразу же объявили шведского короля буйнопомешанным, однако, не стоит забывать, что в XVIII-XIX веках чаще всего обвинялись в безумии те правители, чья политика кого-то не устраивала (король Дании Кристиан VII, король Англии Георг III, русский царь Павел I). Скорее речь шла об эгоцентризме шведского монарха, который фактически не владел искусством компромисса. Тем более, что последующие события многих заставили подозревать использование «длинной английской руки» в шведских событиях.
В общем, зимой 1808 года часть полков лишили звания гвардейских, и это привело к созданию заговора во главе с бывшим командующим Западной армией бароном Карлом Густавом Армфельтом. Армфельта сделали козлом отпущения из-за провала вторжения в Норвегию и отправили в отставку, что совсем барона не устраивало. Армфельт, не будь дурак, через своего прежнего заместителя полковника Георга Адлерспарре начал искать контакты с британским посланником.
5 марта 1809 года Густав IV выпустил меморандум, где, наверное, впервые в своей жизни похвалил Наполеона и призвал закончить войну с Россией. Адлерспарре связался с датским командующим в Норвегии принцем Кристианом Аугустенбургским (пообещав ему шведскую корону), который… выделил заговорщикам полк солдат (800 человек) для свержения «безумного короля». С этой силой заговорщики двинулись на Стокгольм. В ответ король мобилизовал городской гарнизон и ввел в столице осадное положение, закрыв ворота. Но основу обороны Стокгольма составляли как раз те полки, которые были «разжалованы»по итогам кампании 1808 года, и солдаты вместе с офицерами начали просто перебегать на сторону мятежников.
В отчаянии Густав IV обратился к Энтони Мэрри с просьбой прислать английские войска для защиты столицы и деньги для выплаты жалования войскам. В ответ он услышал, что Англия не собирается и не хочет вмешиваться во внутренние дела Швеции, и вы, дорогой король, давайте, разбирайтесь со всем сами. Понятно, что Густав объявил англичан сторонниками заговорщиков, но будем честны – Англия заняла нейтральную позицию. Да, этот нейтралитет был выгоден мятежникам, но не более того. Что же касается эскадры контр-адмирала Китса – тот вообще поддержал Густава и даже пообещал выделить ему сводный полк морской пехоты из 400 человек после 17 марта.
Однако еще 13 марта к столице подошли восставшие, имея более 3000 человек в своих рядах. У короля было 2700 человек, и на их верность он не мог положиться. Внутри Королевского Дворца во всю шли раздоры, часть членов шведского правительства требовала у Густава отречься от короны. Кончилось все тем, что солдаты личной охраны короля его и арестовали, посадив 15 марта под домашний арест. Понятно, что в этой ситуации Китс никаких морпехов присылать уже не стал.
Густав пытался бежать, был пойман, и посажен под стражу в Грипсхольм. 29 марта 1809 года король отрекся от престола.
[1] David John Raymond «The Royal Navy in the Baltic from 1807-1812» - Florida State University, 2010.
