Две недели длились репетиции Бенира и его музыкантов. Раз в день к ним подходил Самоха с кем-нибудь из горничных. Он делал поправки, которые ему казались уместными. Затем они записывали промежуточный результат. Получившуюся запись, Самоха прослушивал вечером, чтобы понять, насколько лучше получилась мелодия с его поправками.
За время записи, музыканты и сам Бенир, сильно привыкли к гостеприимству их отеля. Они даже запомнили многих горничных по именам, и часто здоровались с ними.
К концу второй недели музыканты достигли своей сыгранности, и хотя они продолжали ежедневно репетировать по многу часов, Самоха начал подготовку к следующему этапу.
В один из дней он вдруг объявил, что им пора переходить к образам. Собрав всю группу Бенира, Самоха повёл их в магазин госпожи Мюльне. Он заранее предупредил хозяйку магазина, и она встретила их с радостью.
Повесть Путешествие Самохи. Книга Вторая. Часть 95.
— Госпожа Мюльне, нам нужно подобрать образ для группы уважаемого господина Фалька, — сказал Самоха. — Может быть, что-то можно подобрать сразу?
— Конечно, конечно, господин Ирити. Подберём всё, что нужно. Кстати, ваш заказ на двадцать платьев почти готов, — ответила хозяйка магазина.
— О, это просто замечательно! Нам нужно делать финальную часть проекта. Вы нас просто выручили! — ответил Самоха.
— Ну что вы, господин Ирити! Наш магазин готов работать для вас круглосуточно.
Хозяйка была само обаяние.
— Я очень вам благодарен за это, — ответил Самоха.
Девушки госпожи Мюльне тут же показали им всё, что могло подойти и вскоре они действительно выбрали неплохие платья для женщин и костюмы для мужчин. Единственное, Самоха попросил сделать на платьях и костюмах вставки из одинаковой материи. Чтобы их объединяло что-то общее. Сделав предоплату, он повёл всех в обувной магазин по соседству. Там всем заказали красивую обувь с серебряными пряжками. Пока они примеряли обувь, выбирая по размеру, к Самохе подошёл владелец магазина. Он принёс показать ему новое творение своих мастеров. Это были высокие сапоги со шнуровкой, из шкуры, похожей на кожу ящерицы. Самоха с удовольствием осмотрел новинку. Кожа была покрашена в черный цвет и отполирована. Её красоту подчеркивали серебряные колечки для шнурков и несколько вставок. На вид было очень красиво.
— Выглядит, более чем, достойно. А что это за кожа? — спросил Самоха.
— Это шкура каменной змеи. Мы купили её у одного из приезжих торговцев. Она очень прочная, и в то же время совершенно не пропускает воду. Если вы помните, ножны вашего меча отделаны такой же кожей, — произнес торговец.
К удивлению Самохи этот человек помнил подобные мелочи, связанные с ним. Это было немного удивительно.
— Вот как? Тогда я, пожалуй, куплю эти сапоги, — предложи Самоха.
— Для вас, господин Ирити, я сделаю максимальную скидку, — заявил торговец.
Но даже если он так сказал, всё равно цена оказалась в десять серебряных саларнов. Это было очень дорого. Ещё совсем недавно, за такие деньги Самоха одевался целиком и при этом считал подобное роскошью. И вот теперь, он покупал сапоги за трехнедельный оклад городского стражника. Хотя сапоги действительно оказались великолепные.
Вернувшись в отель Самоха отправил музыкантов обедать, а Бенира отвёл в переговорную.
Он вызвал туда Фафну, и когда она пришла, перешёл к важному разговору.
— Дело в том, господин Фальк, что по моей задумке, для записи образа, нам нужна девушка, максимально похожая на вашу возлюбленную. У нас в отеле работают сорок горничных, по этому, предлагаю поискать похожую среди них, — произнёс Самоха. — Во-первых, благодаря этому, информация о вашей песне не попадет наружу, а во-вторых, мне не придётся платить деньги постороннему человеку. Я за то, чтобы деньги оставались в нашем отеле.
Подумав, Бенир согласился. Самоха посмотрел на Фафну. Она улыбнувшись кивнула. Во время обеда Самоха попросил старших горничных выстроить в коридоре всех своих подчиненных. Девушки выстроились, как на подбор. Все ухоженные и улыбчивые. Даже у сына маркиза глаза разбегались, когда он глядел на это великолепие.
— Господину Фальку нужен образ для его проекта, — пояснил Самоха. — Пожалуйста, встаньте все ровно и поднимите головы. Помните, что участие в проекте оплачивается дополнительно.
Гомон голосов тут же смолк, и горничные построились ровными рядами вдоль стены.
Бенир внимательно осматривал лицо каждой претендентки и, сделав полный круг, вернулся к одной из горничных. Ещё раз взглянув на неё, он повернулся к Самохе.
— Вот, эта девушка похожа больше всего. Правда, она выглядит немного моложе, — произнёс он.
Самоха посмотрел на Фафну. Та согласно кивнула головой.
— Это Танта, — произнёс Самоха. — Девушки, всем большое спасибо. Танта, прошу останься, я хочу поговорить с тобой.
Горничные быстро разошлись, а выбранная Бениром девушка, осталась. Это была одна из дочерей господина Дараги. Самоха подошёл к ней ближе, и девушка замерла в ожидании. Она, как и все их работницы была молода и прелестна. Взглянув на её аккуратно уложенные локоны волос, Самоха спросил.
— Танта, послушай, нам для проекта нужна девушка твоей внешности. Заставлять я тебя не буду, но если захочешь поучаствовать, это будет дополнительно хорошо оплачено. Я обещаю тебе. От тебя будет нужно изображать дочь герцога. Мы запишем с тебя образ, по которому создадим картинку в проекте. Ничего сложного не потребуется. Это как представление. Ты же видела уличных актеров?
— Мне нужно будет играть роль? — спросила девушка.
— Да. Но говорить ничего не нужно. Это сценическая роль, — попытался объяснить Самоха. — Ну, знаешь, как изображают гордый взгляд высокородной особы. Или надменную улыбку. От тебя нужен будет только образ.
— Могу я у вас кое о чём спросить, господин Ирити?
— Разумеется, — ответил Самоха.
Девушка покосилась на сына маркиза и, подойдя к Самохе вплотную, зашептала ему на ухо.
Самоха выслушал её, и согласно кивнув, тут же шепнул ответ на ухо.
— Тогда я согласна, — произнесла она.
Самоха повернулся к сыну маркиза.
— Скажите господин Фальк. У вас есть образ вашей возлюбленной? — спросил он.
— Образ? У меня есть небольшой портрет, — ответил он.
— Мне нужно на него взглянуть, — заявил Самоха.
Оказалось что портрет у него среди вещей в комнате, которую он снимал. Пока Бенир ушёл за портретом, Самоха обратился к Танте.
— На завра я попрошу освободить тебя от работы. Нам нужно будет заказать для тебя платье. И поработать над твоим сценическим образом, — произнёс Самоха.
Девушка улыбнулась.
— Я хочу чтобы вы знали, господин Ирити. Я очень благодарна вам за эту возможность, — произнесла Танта.
— Я тут не причем. Господин Фальк сам выбрал тебя, — ответил Самоха.
— И всё же, я и моя сестра вам очень благодарны. Мы живем тут почти как дома. И даже немного лучше, — произнесла Танта.
— Хорошо. Я рад, что вам не плохо в нашем отеле, — согласился Самоха.
Он отпустил девушку заниматься своими делами, а сам отправился к музыкантам на цокольный этаж. Вскоре вернулся Бенир и принес с собой небольшой портрет своей возлюбленной. Взяв портрет, Самоха принялся внимательно разглядывать его. Судя по образу, художник приукрасил изображение на холсте. Но даже, если откинуть такую вероятность, по мнению Самохи, девушка на картине не была столь прекрасной, чтобы можно было сходить по ней с ума. Однако Самоху интересовало не это. Его интересовал наряд героини, её прическа и украшения. Попросив у Бенира одолжить ему ненадолго портрет, Самоха отправился в магазин госпожи Мюльне. К счастью, она оказалась на месте.
Выслушав его, госпожа Мюльне взглянула на портрет и тут же нашла платье немного похожее на одеяние дочери герцога. Самоха тут же нарисовал его на пергаменте, и внёс поправки, которые нужно сделать. Они вместе подобрали ткани для платья, после чего Самоха заплатил за его изготовление.
Вернувшись в отель, Самоха спустился в лабораторию и сделал на всякий случай снимок картины. После чего, он вернул портрет его владельцу, сообщив, что ему удалось найти подходящую одежду для девушки.
Со следующего дня они начали репетиции с Тантой. Правда, сразу же возникли трудности. Девушка оказалась слишком неопытна, и Самохе пришлось пригласить для помощи Мию и Нику. Две его избранницы научили Танту изображать на лице разные чувства, начиная с самых ярких улыбок и заканчивая томными взглядами. Наблюдая за ними, Самоха порой был удивлен до глубины души. Они умели изображать на лицах такие искренние эмоции, что он диву давался. В один из таких тренингов в голове у Самохи родилась интересная идея. После этого, он попросил Танту позвать свою сестру Нари. Внешне они были с ней очень похожи, хотя и не являлись близнецами. Теперь обе сестры занимались вместе, тренируясь изображать на лицах разные эмоции.
Параллельно Самоха вел запись окончательных выступлений по их первому проекту. Платья, пошитые мастерами госпожи Мюльне, были выше всяких похвал. Два десятка его горничных выглядели в них просто восхитительно.
Как Самоха и обещал, он пригласил на финальную запись некоторых музыкантов Бенира и его самого. Для этого он даже разделил лабораторию на части, создав для записи небольшой зал с декорациями. Звук уже был полностью записан, оставалось создать последний образ из его девушек. Мелодия песни была так же быстра, как и в песне Бенира, но ритм настолько разительно отличался что, попав на финальную запись, Бенир стоял с открытым ртом. Это был совершенно другой, более глубокий и ритмичный звук. Не смотря на то, что Самоха не требовал от девушек петь, они были так увлечены, что исполнили всю песню от начала и до конца. Самохе оставалось только следить за их ритмичными и синхронными движениями. Он словно дирижёр задавал ритм их движений взмахами руки. Девушки пели от всей души, и сердце Самохи пело вместе с ними. Он долго обучал их петь первым, вторым и даже третьим голосами. Это была достаточно сложная техника. И за эти недели репетиций они овладели этими навыками в совершенстве.
Запись образов удалась на славу. Все девушки были великолепны. Когда пение и музыка смолкли, Самоха даже захлопал в ладоши.
— Просто восхитительно! У меня нет слов, как всё замечательно получилось! — произнёс он с улыбкой.
Но больше всех был восхищен Бенир. Он держался руками за голову, а в его глазах сиял неподдельный восторг.
— Господин Ирити, я восхищаюсь вашей гениальностью, — заявил он. — Я не видел ничего более удивительного. Даже не представляю, как вам удалось добиться такой слаженной работы девушек.
Самоха улыбнулся.
— Вы ещё не видели оформление! Мои горничные неповторимы. Поверьте мне на слово, — произнёс он.
— Я уже мечтаю это увидеть, — загорелся Бенир.
— И наверняка увидите, если останетесь на праздник в городе, — ответил Самоха.
К концу недели Самоха завершил формирование образов, и полностью скомпоновав запись, уместил её на магическом устройстве в виде ларца. В честь этого события в их отеле для всех горничных был устроен небольшой праздник. Самоха сделал огромный торт из бисквитных коржей и взбитых сливок. Его украсили фруктами и подали к столу после ужина.
Сам Самоха и его жены отбыли в этот день на ужин к лорду Варсби. В честь окончания работ над проектом, в его замке собрались многие именитые деятели их города. Начиная от командующих и некоторых высокопоставленных дворян и заканчивая госпожой Розамин и личной стражей госпожи Аяны. Всё это было заявлено, как подготовка к празднованию дня империи.
Чтобы всем было более понятно, после торжественного ужина, лорд Варсби даже сказал речь в честь окончания работ над проектом.
— Господа, торговый дом Розамин, и семья уважаемого господина Ирити, сегодня представят нам, новое творение компании Моир. Это будет произведение, прославляющее наш родной город, — произнес он.
После его слов, освещение в зале было немного притушено, и госпожа Розамин, торжественно открыв ларец, запустила магическое устройство. То, что произошло дальше так потрясло собравшихся, что когда запись закончилась, многие захлопали от восхищения в ладоши. За десять минут пока шла песня, Самоха при помощи записанных образов, показал сплоченность всего их города таким образом, что ни у кого не оставалось сомнений, что перед ними одна из несокрушимых твердынь империи. Самоха воспел труд от простых крестьян и кузнецов до жителей высшего сословья и их непобедимых войск. В песне воспевался их процветающий город и его жители. Динамичные изображения сменяли одно другое, показывая путь от работы жниц до караваев свежего хлеба, а затем от рудокопов и кузнецов до закованных в броню стражников. И, разумеется, всех поразила зрелищность картинок. Было не менее удивительно смотреть как на десятки танцующих девушек в прекрасных платьях, так и внушительную фалангу марширующих стражников в сверкающих на солнце доспехах.
— Сказать, что это великолепно, значит не сказать ничего, — произнёс лорд Варсби.
— У меня нет слов! Это очень сильно, господин Ирити, — заявил Самохе один из полководцев.
— Наш дорогой друг Мока, снова перешагнул грань возможного, — добавил лорд Варсби. — Предлагаю поднять бокалы за это великолепное творение, которое мы только что лицезрели.
— Господин лорд, возможно ли показать эту запись на городской площади? — спросил один из дворян. — Мне кажется, что такое должны увидеть все жители города.
— Мы как раз попросили господина Ирити решить этот вопрос, — ответил лорд Варсби.
— Всё уже подготовлено, — ответил Самоха.
Этим вечером он вернулся с женами домой очень поздно. К этому времени почти все уже спали. Поблагодарив Нику и Мию за порядок в их отсутствие, Самоха отправился с Фафной в купальню. Его жены давно перестали спускаться в горячую воду, опасаясь проблем с беременностью. Они были на последних месяцах, и опасались всего, что могло им навредить.
Фафна, первой намылив себя, смыла пену в душевой и уже через минуту плескалась в воде. Самоха вышел из душевой немного позже. Обернув бедра полотенцем, он зашел в купальню прямо в нём. Горячая вода с лечебным экстрактом действовали на нервную систему просто изумительно. Вся накопившаяся за день раздражительность и напряжение, исчезли в первую же минуту. От нахлынувшего спокойствия хотелось закрыть глаза и сидеть не двигаясь.
Последние недели были очень тяжёлыми. Самоха много работал, создавая одновременно несколько проектов. Это было очень тяжело. Кроме того, у него наступало перенасыщение. Нужно было быстрее закончить работу над песней Бенира и сменить род деятельности. К тому же, скоро подходил срок сдачи очередного экзамена. Надо было сосредоточить все силы на нём.
— Господин много трудился. То, что вы создали, получит всеобщее признание. Я уверена в этом.
Фафна подплыла к нему и дотронулась до плеча. Самоха открыл глаза и встретился с её пристальным взглядом. Глаза Фафны улыбались, хотя её лицо оставалось серьёзным.
— Точно. Помнится, я обещал исполнить твоё желание, если оно не будет граничить с безумием, — произнёс Самоха, вспомнив своё обещание.
— Господин уже его исполнил, — загадочно улыбнувшись, ответила Фафна.
— Правда? И что это было за желание?
— Этого я сказать не могу, — снова улыбнувшись, ответила Фафна.
— Ну, хорошо. Раз ты осталась довольна, пусть это останется тайной, — согласился Самоха.
Этой ночью они спали только вдвоём. Фафна давно оккупировала его кровать, исключив всякую возможность посягательств на Самоху других женщин. Она была как цепной пес, облюбовавший, понравившееся ему, место. Не известно, что об этом думали Ника и Мия, но его жены были этому даже рады.
Утром Самоха проснулся снова с мокрой рукой. Фафна даже во сне умудрялась облизывать его пальцы. Она по-прежнему утверждала, что через его ладони и пальцы протекает магическая сила, которая, якобы, ей была очень по вкусу. Самоха давно смирился с этим, но изредка он всё же переживал, что Фафна может во сне откусить ему руку. С её-то повадками это было легче лёгкого. Однако пока всё обходилось вполне мирно.
После завтрака у Бенира и его музыкантов начались репетиции. Тем временем Самоха отправился в магазин госпожи Мюльне, чтобы забрать заказанные платья для сестёр. Платья оказались уже готовы, и он вскоре вернулся назад в отель.
Вызвав к себе в лабораторию Мию и Нику, Самоха велел им привести обеих сестёр. Там он попросил их переодеться в новые платья. Отведя их за ширму, Мия и Ника помогали им с переодеванием. Когда с одеждой было покончено, Самоха достал шкатулку с браслетами и серьгами. Он специально создал их похожими как на портрете. Одев девушек в украшения, Самоха попросил Мию и Нику помочь девушкам с прическами. Минут через тридцать им в принципе удалось сделать всё, почти как на портрете. Была только одна проблема. У девушек были прямые волосы, а у возлюбленной Бенира они завивались. Пришлось прибегнуть к хитрости. При помощи магии Самоха создал подобие бигуди. Он нагрел их при помощи заклинания огня и помог прикрутить на волосы девушек. Спустя двадцать минут эффект завивки был достигнут.
Однако удивились больше всего не сестры, а Мия с Никой. Их так восхитила завивка, что обе его избранницы принялись упрашивать Самоху, сделать подобное устройство для них. Пришлось, Самохе согласился. Однако сначала, ему нужно было закончить с образом девушек. Для этого пришлось подключить даже его жен. Он показал им сестёр в полном облачении и дал посмотреть на портрет дочери герцога.
— Мне кажется, что чего-то не хватает. Но чего именно, я не могу понять, — признался Самоха.
Его жены тут же усадили сестер перед зеркалами и принялись наносить им на лица румяна, масла, и даже подобие губной помады. Самоха и не подозревал, что его жены всем этим пользуются. Для него они и так были очень красивы.
Довершило дело масло для ногтей. Оно было немного подкрашено и, впитываясь в ногти, придавало им не только блеск, но и удивительно красивый оттенок. После макияжа девушек совершенно было не узнать. Вроде это были они же, а вроде совершенно другие девушки. Когда Самоха привёл сестер на репетицию, Бенир потерял дар речи. Да собственно и все музыканты были растерянны. Танта и Нари может и не были точными копиями дочери герцога, но точно были не менее красивы, чем она.
Пришлось Самохе быстро привести всех в чувства и заставить работать. После этого весь остаток дня, они записывали образы влюбленного Бенира и, дразнящих его, томными взглядами сестёр. На следующий день Самоха вывез всю группу за город, где на выбранном им месте провели запись. Специально для этого он создал декорации из каменных строений, наподобие старинного замка. Он был по-прежнему целеустремлен и кропотлив. Самохе удалось использовать все свои задумки, которые он изначально запланировал.
Спустя пару дней целенаправленной работы, запись образов была завершена. Самоха относительно быстро закончил соединение разных её частей и звука, после чего поместил всё в оформленный серебром ларец. Некоторые части ларца Самоха покрыл позолотой и украсил самоцветами. Не смотря на, не особо дорогую, отделку, ларец стал выглядеть, как настоящее сокровище. В последний момент, когда Самоха собирался уже закрепить надпись на ларце, указывающую данные о заказчике и создателе ларца, с ним неожиданно попросили встречи сестры Дараги.
Их просьбу передала Ника. Взглянув на встревоженные лица сестер Самоха сразу понял, что произошло нечто неординарное. Сестры обеспокоенно озирались по сторонам, словно кто-то за ними следил. Самоха приказал обеим следовать за ним, после чего привел их в семейные покои. Ника заперла за ними дверь, и внутри стало совершенно тихо.
— Что произошло? — спросил Самоха, садясь на диван.
Обе девушки внезапно бросились ему в ноги.
— Господин Ирити, господин Ирити, — на глазах сестер выступили слезы.
Они были так напуганы, что казалось вот-вот, и обе расплачутся…
Алексей Шинелев
#рассказ #фэнтези #попаданцы #повести и рассказы