С давних седовласых лет ходит молва среди люда о «Рае на земле», золотом граде Эзерхэм, что величественно возвышается среди земель Павшей империи. Сердце его, что светом разит небесную твердь, полнится огнём тысяч горящих сердец. Жители же града сего не знают ни горестей, ни недугов…
Ежели верить летописным пергаментам, великой идее пожертвовал себя Авилл Эзерхэм. Приближен был он к лику Всематери, но замыслов её не разделял. Трактовал Авилл веру по-своему и надеялся, что пути его приведут к новому веку человеческому: без нужды, болезней и горестей. Тайными поисками забил Эзерхэм себе голову: большую часть жития своего потратил он на постижение тайн филактерии, способной заточить в себе душу человека. Прознала о богохульстве Всемать, созвала священную охоту на Авилла, да только сгинула в скором времени от костлявых рук Рэссореша. Эзерхэм же, бежавши подальше от тлеющих руин империи в окружении соратников, дланью своей сотворил невообразимое.
Следующие рукописи историков имеют расхождения, но многие из них приходят к единству во мнении, что Авилл таки нашёл сосуд первонежити — чёрногнилого Элтиара Торника, чьё имя считается страшным проклятием для любого его произнёсшего. Умом своим смог Эзерхэм постичь суть дьявольского сосуда, создав гигантскую филактерию и обратив её силу вспять. Великое творение могло поместить в себя души тысячи тысяч людей, но служило не схроном чужих жизней, а неким питающим котлом. Так создатель желал щедрой жертвой укрепить тело и дух всех, кто будет жить подле сосуда. Последней волей творца была построена деревушка вокруг филактерии, а сам Авилл вместе с верными его делу последователями стал первым топливом для огня лучшей жизни. Поселение было наречено Эзерхэмом, а его новоявленное сердце питало земли вокруг защитным ореолом, наделяющим всех жителей нечеловеческим долголетием и устойчивостью к недугам.
Бразды правления взял в скором времени возмужавший сын Эзерхэма Лантерн, который поклонялся идеологии отца. Он основал во главе града Церковь Авилла, что готовила новых последователей для регулярной подпитки филактерии. Поговаривают, будущие мученики проживали свою жизнь без всякой нужды да в роскоши, воспитываясь, в то же время, во всепринятии и самопожертвовании. Свой долг они отдавали в средине своих лет: меж молодостью и зрелостью. Во главе Церкви Авилла стоял епископ, несущий новую веру в народ. Он же был и правой рукой короля.
Стоит ли говорить, что становление Эзерхэма государством мечты было лишь вопросом времени? Многие хотели урвать для себя кусок несбыточного счастья, да только совсем не каждый на это решался. Воины Эзерхэма браво показывали себя в боях: долголетие и стойкость к болезням делали своё дело. Только вот сама военная каста была не очень почитаема в граде, нежели мирное ремесло. Эзерхэм никогда не пытался подчинять себе соседствующие земли, закрывшись от мира за высокими толстыми стенами, а все немногочисленные попытки взять чудесное место штурмом заканчивались провалом. Тогда-то и пошла молва об Эзерхэме как о «Рае на земле», а кто-то и вовсе считал государство сказкой для малых детей.
Спустя столетия, разросшемуся Эзерхэму стало не хватать его ресурсов, ведь Авилл не искал себе богатые земли, но далёкие и сокрытые от лишних глаз. Нашлись и люди, которые, прознав о волшебном государстве, стали нарочито селиться вокруг чудо-града, в надежде получить себе хоть капельку благодати, и не прогадали. В обмен на ценное ремесло жители близлежащих земель получали лекарства, знания, искусно сделанные вещи и драгоценности. Ходит молва, что некоторые из особо значимых людей приглашались в сам Эзерхэм, что являлось высшей наградой для человека из всех возможных. Обычно, этой почести удостаивались верховные правители, подчиняющиеся власти Эзерхэма и оказывающие ему посильную поддержку. Так государство в последствии обросло верными ему городами, что также развивались под его крылом.
Летописи Эзерхэма резко обрываются на восьмом поколении правителей: Тарникем Ясноокий готовил себе в наследники своего маленького сына — Коссира. Ныне судьба сего чудесного государства покрыта для меня мраком, ведь с той поры ни одного задокументированного пергамента так и не было найдено. Видать, игр судьбы не способны избежать даже те, кто перехитрил саму жизнь. Я лишь надеюсь, что где-то в далёких краях всё ещё величественно возвышается дивный великий Эзерхэм…