Вот так берешь однажды еще не читанную книгу одного из любимых писателей, предвкушая глубокую продуманную научную фантастику, и натыкаешься на глубокий продуманный… Философский трактат с легким уклоном в футурологию.
Именно так, и никак иначе я могу охарактеризовать произведение Станислава Лема «Голем XIV», хотя обычно в выходных данных книги значится «роман».
Станислав Лем, помимо своего литературного таланта, еще прославился тем, что имел свое четко сформированное, и, зачастую, весьма экстравагантное и радикальное мнение по любому поводу, хотя, конечно, всегда отдавал предпочтение темам, близким к научной фантастике, будущему и тому подобным вещам. «Голем XIV» - как раз подробное и одновременно концентрированное изложение идей Лема относительно эволюции и будущего человека в частности и разума вообще.
В основу книги положена простая идея. Помните у Стругацких в «Далекой Радуге» мельком упоминавшуюся историю с «массачусетской машиной», которая «начала вести себя» и ее едва успели выключить? Голем XIV – та самая машина и есть, точнее ее потомок. Он даже располагается в Массачусетсе. Только его не отключали, а, наоборот, всячески способствовали его развитию, и в итоге получили…
Да, а что же, собственно, люди в романе получили? Суперкомпьютер? Искуственный Интеллект? Бога из машины?
Строго говоря, если верить словам Голема, то - все сразу. Но даже осознать это, не говоря уже о принятии, человечество не способно даже в лице своих лучших (читай — умнейших) представителей.
Если попытаться свести суть романа к одному предложению, то я бы сказал так: «Голем XIV» - это тотальная диатриба (сиречь опровержение) антропоцентризма. Устами Голема пан Станислав последовательно выискивает и уничтожает, аннигилирует до последней буквы, все родимые пятна антропоцентризма в современных религии, науке, философии. От концепции «отрицательного градиента эволюции» (который в переводе на человеческий язык означает примерно что усложнение форм жизни не столько успех, сколько тупиковый путь эволюции) к неизбежному выводу, что выйти на новый уровень разумности человечество может только лишившись человеческой природы.
Позволю тут слега поспорить с мэтром. Как мне кажется, ругая эволюцию за неудачно выбранный путь, пан Станислав незаметно сам попадает в ловушку антропоцентризма, приписывая природному процессу человеческие черты. Говорить об «удачах» и «тупиковых решениях» эволюции — это все равно что говорить об «удачности» окислительного процесса или «тупиковости» ядерного распада. Однако же мысль о том, что развитие разума ограничено возможностями нашей биологии мне кажется самоочевидной. Большинство людей она пугает (а в особенности людей религиозных, как приверженцев особо радикальной и консервативной версии антропоцентризма), но Лем не зря вкладывает в фотонные уста Голема презрительное выражение «скованные мясом».
То, что вы называете ярко выраженной индивидуальностью — всего лишь сумма дефектов, из-за которых чистый Разум становится Разумом, прикованным к узкому кругу вопросов, отвлекающих на себя бОльшую часть его мощности.
Конечно, я сильно упрощаю — книга намного глубже и объемнее высказанного мной простого тезиса. В каком-то смысле это и очередная книга Лема о контакте, на этот раз — о контакте творца и творения, далеко переросшего пределы понимания творца. Пожалуй, это одно из немногих произведений, в которых автор последовательно и более-менее удачно дегуманизирует искусственный интеллект, не в том смысле, что делает из него смертоносного кретина-терминатора, а в том, что пытается передать абсолютную чуждость машинного разума разуму человеческому. И в самом деле, в тысячах тысяч произведений об искусственном интеллекте (да иоб инопланетном разуме) едва ли найдется с десяток-другой, сумевших уйти от карикатурных образов самого homo sapiens, и половина из них принадлежат перу Лема.
Будучи нетерпеливыми однодневками и в качестве таковых переходя от наивных притязаний к опрометчивым упрощениям, вы некогда слепили себе Космос по образу и подобию феодальной монархии с Королем-Солнцем в середке, а теперь заселили его своими собственными подобиями, решив, что либо вокруг звезд роится толпа настоящих людей, либо там нет никого.
Страница за страницей, глава за главой пан Станислав бьет прямо в лицо острыми отточенными аргументами, даже не свергая человека с трона «венца творения», но разрушая сам этот трон, подводя к простой (и от того жестокой) истине: люди не просто промежуточное звено к высшим формам разума, но даже необязательное звено. «Загадка Ферми» в этом свете теряет всю свою загадочность. Промежуточные формы (такие как мы) слабы и эфемерны, а что касается отсутствия сигналов от высших форм разума, то даже если бы кому-то из нас и пришла в голову идея написать письмо бактериям, вряд ли бы это у нас получилось.
С другой стороны, когда-то бактерии сделали первый шаг на пути к нам. Так почему же мы считаем, что на нас великий процесс остановится?
Если вам понравилась статья, обратите внимание:
