Я не хочу быть такой, какой вы хотите меня видеть. Но у меня еще нет мужества быть такой, какой я хочу видеть себя сама, потому что мне страшно. Я все страдаю от вашего неприятия и от моего одиночества с вами.
Разве я не одинока, когда хочу понравиться вам? В этом я предаю саму себя. Я имею надежду быть полезной. При любом удобном случае я бегу, забывая обо всем на свете. Когда мама болеет, я чувствую, что она нуждается в моей помощи, я очень рада, что у меня есть предлог, чтобы быть ей полезной.
Находясь с ней в контакте, я уже не могу переносить то, как она беспокоится обо мне. Я ничего не могу поделать с собой, я чувствую в ее заботе лицемерие. Я слышу ее правду, и она не общая с моей. Она делает вид, что беспокоится обо мне, и тем самым делает себя необходимой для меня. Я ощущаю это как соблазн, чтобы поверить, что она любит меня, но, если бы она любила меня, разве я не почувствовала бы этой любви? Я же не сумасшедшая, я замечаю, когда кто-то любит меня, я это чувствую; мне дают выговориться, интересуется тем, что я говорю. Но с мамой я чувствую, что она хочет, чтобы я о ней заботилась и ее любила. И вдобавок она хочет, чтобы я верила в обратное. Я вижу этот шантаж, в безвыходности я соглашаюсь с ним! Я обманываю себя для того, чтобы оставаться в контакте с ней. Может быть, я еще ребенком чувствовала это, но не могла сказать, не знала как. Только теперь я могу это видеть и разделять.
Моя жалость и моя любовь к маме в моих глазах снимает с нее вину, ведь она тоже изголодалась по нормальному общению. Я ищу оправданий для нее. Но она еще меньше моего может понять это. Она холодна, заблокирована и в собственном заточении ощущает себя настолько беспомощной, что ей все время приходится устанавливать свою власть, особенно по отношению ко мне.
Я как любой ребенок, нуждаюсь в маме. Это нормально хотеть маму. Снова я стараюсь ее понять. Когда же я, наконец, освобожусь от этого? Когда я перестану быть спасателем собственной матери? Я ищу ее, я хочу помочь ей. Но все бесполезно. Она не дает себе помочь, не дает себя смягчить, кажется, ей нужна только власть. А в эту игру я больше не играю. Надеюсь, у меня получится.
P.S. Когда я смотрю не мамину боль, я не вижу своей. Я спасаю маму, чтобы не ощутить тот самый страх, который преследует меня с детства - страх одиночества. Мне страшно признаться, что с самого начала своей жизни - Я одинока. Но оказывается Я больше не одна, у меня есть Я, моя правда, мои чувства.
Автор: Юлия Владимирова