Его губы мягко скользили по ее груди, руки нежно касались плавных изгибов ее тела, а глаза… Глаза жадно впитывали ее взгляд, затуманенный страстью и фантастическим блаженством.
Тепло ее тела и кроткая улыбка на алых устах, белоснежные волосы на смуглых и хрупких плечах.
Она дрожала и тихо стонала, как тонкая гитарная струна от ласковых прикосновений его пальцев и под приятной тяжестью его мускулистого тела…
И ахала… охала…
Бесконечно… от его чутких… чувственных проникновений.
Руки его на ее животе, а губы уже неотрывно движутся по ее телу...
Она откинулась на подушку и улыбнулась своей томной загадочной улыбкой…
Ее глаза на какой-то миг вспыхнули и загорелись лукавым огнем.
И тут он вдруг вспомнил, как они встретились...
В тот год осень затянулась…
Снег часто и тихо сыпал, медленно заметая к вечеру все вокруг.
Но на следующий день от него ничего не оставалось. И вот уже начинал идти мелкий и занудный дождь. Небо серело, и туман по утрам окутывал окрестности мягкой молочной пеленой...
Казалось, так будет всегда…
Ему нравилось это состояние туманности. Ничего определенного – загадка кругом...
Поздними вечерами он неизменно прогуливал Федора и наблюдал за утками в соседнем пруду.
Листья и трава под ногами стекленели от воды и холода. Они выглядели необычными музейными экспонатами, на которые приходят посмотреть люди... Глянуть и насладиться их Божественным природным совершенством.
Он иногда даже фотографировал их… А потом, очищая ото льда, бросал ими в Федора...
Частенько они возвращались домой чумазыми и разгоряченными.
В такие минуты он был безмерно счастлив, думая лишь о том, что, на самом-то деле, нужно совсем немного для того, чтоб чувствовать волшебную легкость внутри и наслаждаться ощущениями беззаботности, радости и блаженства...
Сколько себя помнил, всю свою сознательную жизнь он тоже фотографировал…
Все вокруг, почти каждый шаг. Иногда на встречах он даже шокировал коллег своим непонятным поведением и неизменной фотокамерой.
Но он имел на это право – он же главный на этом празднике жизни и правит бал...
Да, он боялся реальности жизни – иногда он боялся даже себя…
А через «глаз» объектива все виделось немного иначе. И от этого его размеренная, но бесконечно одинокая жизнь приобретала некие сказочные – более желанные очертания.
Именно той осенью он и завел себе единственного и самого верного друга – Федора.....