- Говорила тебе, смотреть на родителей надо! Когда замуж идёшь, думать нужно, кто в дом войдёт! А, - сдалась родительница, - что теперь клокотать, поздно уже… Она считает, что я вышла замуж не за тех людей. То есть, конкретно к зятю претензий нет, а вот его родня – сплошь сомнительные личности…
Хотя…Если бы после знакомства с буйной изобильной семьёй мужа я кинулась бежать стремглав, ничего не удалось бы. Потому что ровно через восемь месяцев на свет должна была появиться крошечная девочка. То есть тогда она ещё не была девочкой, во мне обитал кто-то безымянный и вызывающий утренний токсикоз. Но будущий муж и папа невероятно гордился этим фактом. Настолько, что решил жениться и поволок меня знакомить с родственниками. Я шипела и упиралась: «Не вздумай им сказать про беременность!» Потенциальный муж прижимал ладонь к груди: «Ни в коем случае! Я что, не понимаю, что ли?!» Но с порога его мама улыбнулась во всю широту души:
- Здравствуй, Юля! Мой руки и быстро за стол! Я специально для тебя огурчики солёные достала…
И вот я вхожу в гостиную. А там… Дядя Игорь и просто Игорёк, дядя Лёня и три различных Лёшки, Оленька, Варюшка, Вера Анатольевна, «зови-меня-Мариной», Иван Кузьмич и Алла Матвеевна. Все радостные и как один абсолютно не подозревающие моё интересное положение. Иначе с чего бы мне сразу протянули солёные-бочковые, маринованные и малосольные огурцы? Чистое совпадение, случайность.
Это были особенные люди. Когда я расстелила салфетку на коленях, гости насупились сурово, дескать, «это что ещё за дикость». А дядя Игорь мстительно забрал графинчики с вишнёвой наливкой и «беленькой». Послание адресовалось моему Андрею: «Если твоя женщина не умеет себя вести, сиди, как дурак, ни в одном глазу». Потом одумался и придвинул блюдо с козинаками – «нам не жалко». Я прикрыла глаза и подумала о своей маме, преподавательнице вуза с 25-летним стажем. Мама даже при пожаре не покинет дом без запаса носовых платков, а тут – дядя Игорь. И целых три Лёшки как на подбор, хватит и одного, чтобы уложить наповал манерами…
Но лучше всех будущая свекровь. Принесла семейный альбом и ткнула пальцем в голого карапуза с пустышкой-ромашкой:
- Гляди, Юлька, это мой Андрюшка, красавчик! Старайся, чтоб внуки тоже красивые получились!.. Ну, чего сидим, картошка стынет, а напитки греются, налетай, ребятки!.. Про свадьбу потом поговорим, успеется!
Андрей абсолютно другой. Жаль, что у него особенные родственники, которых много, и все любят ходить в гости. А мы, теперь уже с законным мужем и моим растущим животом, не можем отказать – у нас очень интеллигентная мама. Поэтому с вечера она поит «пришельцев» чаем, а утром шипит мне на ухо, что выходить замуж надо осмотрительнее. Я соглашаюсь и глажу живот, в котором уже точно живёт девочка – УЗИ дважды подтвердило.
***
Мама чудесная и золотая. Но почему-то изменилась с тех пор, как в доме появился Андрей. Если он задерживается вечерами, мама нервно поглядывает на часы и выразительно – на меня.
- Понимаешь, я бы ничего, но его семья… Они же совсем не входят в ситуацию. Удивительно бесчувственные люди.
И тут, словно в подтверждение, его звонок:
- Юлька, я у матери, она пирог печёт. Как только будет готов, хватаю горячим и несусь к тебе. Без пирога мать не отпускает!
И голос свекрови на заднем фоне: «И думать нечего, ишь, без пирога решил девок оставить! Подождёт как миленький, нешто с пустыми руками отпущу!»
Мама, дернувшись лицом, поджимает губы:
- Вот видишь. А ты в положении, в любой момент может всё случиться…
Я засыпаю в слезах. Пропадите вы все пропадом – с пирогами, тремя Лёшками и одним Игорьком. Когда спустя полчаса встаю по надобности, понятной всем глубоко беременным, мама перехватывает в коридоре с озабоченным лицом: «Она так и сказала – «девок»? Господи, как тебя угораздило…»
Хлопает дверь, Андрей крадётся по коридору, в нашей спальне наклоняется и тихо шепчет: «Что я принёс моим маленьким девочкам?». Делаю вид, что сплю – иначе наговорю злых обидных вещей.
Утром мама безмятежна, Андрей деловит и собран, а я рада, что в декрете – можно опять плюхнуться в постель и спать. Не тут-то было, едва дверь за работающим составом семьи закрылась, звонок, на проводе свекровь:
- Вставай, лежебока! Я специально выходной взяла, пойдём по магазинам приданое моей внучке покупать, пелёнки-распашонки всякие!..
- Ой, ну что вы, не надо. Когда родится, тогда и купим, а заранее, говорят, примета плохая…
- Тю! Что за глупости! Алла, Варька и Оля сказали, нет таких примет. Юлька, собирайся, мы сейчас с Лёней за тобой заедем.
От злости набираю маму, жалуюсь на свекровь, в ответ учтивое: «Я же тебе говорила, совершенно бесцеремонные люди. Угораздило же…»
Вечером сижу среди вороха детских вещей: пинетки, ползунки, комбинезоны, чепчики, пелёнки, бутылочки. Господи, такое впечатление, что я жду не одного ребёнка, а сразу ясельную группу усиленной комплектации. Мама поджимает губы: «Совершенно напрасные траты. Умеют же люди даже помощью угнетать…»
Андрей приходит с работы, рассматривает малышовое приданое, восклицает: «Юлька, смотри, какой жираф на слюнявчике! А панда какая на ползунках! Ух ты, прямо на попе! Это они хорошо придумали, здорово смотрится!»
Я холодно роняю: «Весь в маму. Тот же бурный восторг из-за какой-то ерунды». Улыбка на лице мужа оползает:
- Что-то случилось? Тебя обидели? Давай живот поглажу, наверное, набегалась сегодня…
А ночью мы едем в роддом – за четыре дня до срока, поставленного врачом. Лёлька появляется на свет на заре, вместе с солнышком. Как вы думаете, кто звонит первым с поздравлениями? Эта чудесная женщина, которая вместо тёплых слов несёт околесицу:
- Ну, как ты, оклемалась? Поспи пока, я бульон поставила. Яблок схожу куплю, кефира, чернослива положу. Тебе сейчас нужна жидкая пища, чтобы…
Нет, я не в силах повторить, житейский опыт свекрови слишком масштабен. Мама навещает в обед – с букетом цветов, апельсинами и шоколадом. Всю передачу у неё изымают в приёмном покое: родильное отделение нельзя снабжать аллергенами, а мама собрала всю коллекцию, не хватает только кошачьей шерсти и библиотечной пыли. Мама злобно пыхтит в трубку, я кусаю губы, чтобы не захохотать: один – ноль в пользу свекрови. Вафли с кефиром правда уместнее ветки орхидеи.
***
Они когда-нибудь спят, эти младенцы? Кажется, завтра месяц, как в нашем доме появилось вопящее исчадие. Я никудышная мать: кормлю через силу, не агукаю, не сюсюкаю, не делаю «козу рогатую» в пузико с пятнышком зелёнки на пупке. Не хочется. Не хочется вообще ничего, только тишины и спать.
Андрей, конечно, безупречный отец: купает Лёльку, меняет памперсы, держит столбиком после кормёжки. Самое главное, он ею восхищается, даже когда та орёт.
- Мам, - звонит он свекрови, - представляешь, она хмурится! А ещё икает совсем по-взрослому!..
Поскольку спать по ночам Лёлька категорически отказывается, моя мама приобрела землистый оттенок лица, передвигается по квартире как сомнамбула. Жалко её. А тут ещё звонки родственников Андрея:
- Когда можно посмотреть новорожденную?
- Извините, Игорь (Леонид, Алла, Алексей), мы бы хотели, чтобы девочка подросла, окрепла, да и Юля себя неважно чувствует…
- Тю! Мы на минутку!
И пошло-поехало: одни, вторые, третьи. С цветами, шампанским, плюшевыми медведями в человеческий рост и куклами Барби, укомплектованными семейством. Когда с визитом явилась свекровь, мама достигла точки кипения:
- Видите ли, голубушка. Вы должны войти в наше положение. Юля плохо себя чувствует, девочка получилась очень беспокойная – ума не приложу, в кого, в нашем роду все деликатны с самого рождения. Я плохо переношу шум, даже когда Юля стирает пелёнки в машинке, мне дискомфортно. Малышка кричит по ночам, а у меня с утра лекции. А тут ещё череда гостей…
Что ответила свекровь и вообще успела ли она раскрыть рот, сказать не могу – в голове резко выключили свет.
***
- Ну, и как ты проглядел мастит? – слышу мрачный голос свекрови.
- Да она не жаловалась, мам, просто бледненькая ходила, - растерянно оправдывается Андрей.
Вызвали врача, свекровь не успокоилась и потребовала скорую, отправила Андрея за смесью и молоком, чтобы кормить Лёльку искусственно. Мама стояла, сложив руки на груди:
- Ну, сваха, а ты куда смотрела? – угрюмо спросила маму.
- Она не жаловалась, а сама я лезть не буду, - холодно отчеканила мама.
- А ты никуда не лезешь, - пробухтела свекровь, - словно на Луне живёшь. Не могу понять, бабой ты, что ль, не была, дитё грудью не кормила? Ты ж смотреть должна в оба, роженица 40 дней ещё ни там ни здесь, ни на земле, ни на небе. А ты заладила – лекции…
Ладно, что с тобой говорить, забираю я их.
- Кого? Куда? Зачем? – зачастила вопросами мама.
- Всех. К себе. На ноги ставить…
Потом она долго препиралась с врачами, подписывала отказ от экстренной госпитализации, куда-то звонила, какую-то Дору Моисеевну приглашала для срочного осмотра больной. Опять звонила, требовала, чтобы Лёня взял Игоря, а тот предупредил Лёшу, чтобы Алла срочно убрала в большой комнате – сейчас дочка с внучкой приедут, а там кот спит на диване, как барин. Потом она пеленала меня и укутывала Лёльку, то есть наоборот, собирала пелёнки, пустышки, документы и давала чёткие указания Андрею…
***
- Ну, ты как? Да не стесняйся, что я там не видела, не прячь. Во-о-от, сегодня получше. На ночь ещё облепиховым маслом смажем и компресс сделаем: Варя узнала рецепт у одной женщины, говорит, очень эффективно. А массаж не забыла делать, как врач сказала? Если хочешь, я помогу, ладно-ладно, не стесняйся, не лезу. Дай сюда ребёнка, соберу, пусть Андрей на улицу вынесет, а там и тебя выведу погулять…
Она невозможная женщина. Ни малейшего намёка на деликатность: мой диагноз стал достоянием всей родни, те тоже молчать не стали – мы публичные люди, эх…
Мама иногда звонит, говорит, чаще не может, до сих пор не отоспалась после месяца младенческих криков. Лёля теперь почти не скандалит, ей некогда: то у мамы на руках, то у папы, бабушки, дедушки, дяди Игоря и трёх Лёшек, просто Марины, Оленьки.
Андрей говорит, немного подождём – и пора подумать о сыне.
… Мама была права: замуж за этих людей выходить нельзя. С ними можно быстро выздоравливать и набирать вес, гулять по улицам, тушить голубцы по рецептам подруг. С ними можно рожать дочерей, сыновей и, собственно, жить.