Валентин Александрович работал охранником в университете вахтовым методом. За всё время вахты спал он в сутки не более четырёх часов. Иногда и того меньше, потому что надо было ещё приготовить себе еду и постираться. В университете было три поста, где находилась охрана, меняя друг друга: центральный вход, общежитие и правое крыло, в котором находился юридический факультет. Хуже всего охраннику приходилось, если он работал в юридическом корпусе. Эта чёртова баба — проректор, доцент, профессор — кто ещё она там — Валентина совершенно не интересовало — вечно засиживалась допозна. Ему приходилось оставаться и ждать, когда она соизволит уйти. Оставить пост, пока кто-то из сотрудников находился в здании, было совершенно невозможно — везде находились камеры.
Так произошло и в этот раз — она сидела на втором этаже, и охранник видел, что уходить она пока не собирается. Её рабочее место находилось как раз под камерами, и Валентин Александрович мог наблюдать, как она перебирает бумажки, периодически смотря в монитор компьютера перед собой. Его терпение подошло к концу, он встал, поднялся на второй этаж и открыл дверь в её кабинет. Проректор — Ольга Дмитриевна — подняла голову и отсутствующим взглядом посмотрела на него. Он резко сказал:
- Мне в час на центральный пост надо идти, сейчас девять вечера… Мне как, спать вообще не полагается?
Ольга Дмитриевна прищурилась и холодно ответила:
- Что вам полагается ваш начальник объяснит. Пост у вас круглосуточный. Если сделали обход здания, возвращайтесь на своё рабочее место.
Она подошла к двери и быстро захлопнула её перед носом оторопевшего охранника. Ругаясь про себя последними словами, Валентин Александрович вернулся на свой пост. Впрочем, минут через десять, проректорша собралась, вышла из кабинета и спустилась вниз. Проходя мимо охранника, попрощалась. Он не ответил. Глядя ей вслед, зло бросил:
- Овца, блин.
Ольга Дмитриевна не расслышала последнего, а может и расслышала, но отвечать не стала, пошла по коридору к выходу и вскоре за ней захлопнулась дверь. Валентин Александрович с облегчением вздохнул, закрыл корпус и пошёл в студенческое общежитие, где администрация им выделила комнату для проживания.
Валентин Александрович последнее время ездил на заработки в Москву. В их небольшом посёлке работы было мало да и платили гораздо меньше, чем в столице.
В Москве у него жила бывшая жена - Юлия и сын Алёша. Когда-то он привёз молодую жену к себе в посёлок. Жили они рядом с домом его матери — Раисы Васильевны. Раиса женщиной была крепкой, к жизни в частном доме и к ведению хозяйства приспособленной. Видя, что её новая родственница Вальку любит, отнеслась к ней неплохо, но так — пренебрежительно-снисходительно. Называла Юленькой, а перед соседями — «наша городская», верно оценив неприспособленность невестки к реальной жизни, её молодость, наивность и доброту.
Валентин к женщинам относился снисходительно, называл «метёлками» и считал, что метёлки по своим умственным способностям и волевым качествам, не говоря уже о физической силе, равняться с мужиками не могут. Если кто-то из жён его друзей пытался права качать и мнение своё высказывать, то таких гасили очень быстро: зло проходились по их внешности или как бы невзначай рассказывали об их болезнях и недостатках при всех. Если же бабёшка не успокаивалась, то могли и побить. Однажды в гостях у Валентина собрались друзья. Один из его приятелей — Миха — стал рассказывать, что скорее всего будет летом покупать новую машину. Его жена — полная, спокойная Люба сказала:
- На новую может денег не хватить.
Миха взглянул на неё, усмехнулся:
- Ты, жена, не о машине думай, а о своём здоровье лучше побеспокойся. Который год лечишься, а толку всё нет.
Люба замолчала, на глазах появились слёзы. Все знали, что Люба не может забеременеть и постоянно проходит лечение, с каждым разом всё меньше и меньше надеясь на результат. Когда все ушли, Юля убрала со стола, вымыла посуду. Пошли спать. Расстилая постель, она спросила у мужа:
- Валь, а зачем Миша при всех Любу обидел?
Валентин усмехнулся:
- Чтобы место своё знала и в мужские дела не лезла.
Юля удивлённо на него посмотрела:
- А где её место?
Валентин опять усмехнулся:
- У плиты.
Тогда жена опять спросила:
- А моё где место?
Валентин пожал плечами:
- Чего ж непонятного? Рядом со мной.
Он обнял Юлю и прижал к себе. Она вздохнула и нежно поцеловала мужа.
Вскоре после женитьбы Юля забеременела и родила Алёшку. До трёх лет занималась сыном, хлопотала по дому. Тяжёлую работу Валентин делать жене не давал, вдвоём с матерью они и сами справлялись. Потом Юлия вышла на работу в школу, была она по профессии учителем начальных классов. В школе к ней отнеслись по-доброму. Но также, как и свекровь — пренебрежительно-снисходительно. Директриса называла Юленькой, дети любили, но, видя доброту и наивность новой учителки, часто опаздывали на уроки, обманывали и не выполняли домашнее задание.
Однажды Валентин простудился и заболел. Юля отвела Алёшу к бабушке, вызвала врача. Тот пришёл, поставил диагноз — воспаление лёгких, собирался отправить того в местную больничку, но Юля сказала, что будет ухаживать за мужем сама. Тогда врач выписал лекарства, сказал, что если есть возможность, то пусть всё необходимое докупят в Москве. Юлия попросила отца привезти ампулы с нужным средством и занялась лечением мужа: делала уколы, вовремя давала таблетки, кормила. Спала мало, похудела, осунулась, перестала за собой следить.
Когда Валентину стало лучше, свекровь привела Алёшку домой, посмотрела на уставшую и замученную невестку, сказала:
- Слишком ты о мужике заботишься. Смотри — избалуешь, потом сама жалеть будешь.
И, вспомнив свою жизнь с отцом Валентина, произнесла:
- Все они… - помедлила немного и договорила… - козлы.
Невестка устало и грустно улыбнулась, села рядом со свекровью, кивнула на заснувшего Алёшку: сын спал, ровно дыша, раскинув руки на большой кровати:
- Ну какой же он козёл? Может быть так, немножко — козлёночек…
Свекровь посмотрела в лицо невестки, грустно усмехнулась:
- Козлёночек… Я завтра к вам приду, за Валькой присмотрю. Ты отдохни немного. Ему уже лучше.
И, уходя, взглянув на внука, повторила уже по-доброму:
- Козлёночек.
Видя, что его городская жена мнение своё высказывать не торопится, в мужские разговоры не лезет и советы ненужные направо и налево не раздаёт, Валентин понял, что место своё она знает. Некоторые из его друзей даже завидовали Вальке, думая, что именно он смог так воспитать эту городскую, что она и слова лишнего боится сказать. А он, в свою очередь, стал замечать, что Юлька стала часто задумываться, грустить. В такие минуты она уходила в сад, к своим цветам. Выращивать овощи у неё плохо получалось, а вот цветы росли на удивление хорошо. Она долго возилась с ними, рядом крутился Алёшка, поливая их из маленькой лейки. Сын рос и всё больше становился похожим на мать: так же часто задумывался, любил читать, был добрым, в чём-то очень наивным. Раиса Васильевна подарила ему маленького беспородного щенка. Это оказалась девочка. Он назвал её Белкой. Играл с ней, кормил, на ночь притаскивал со двора в дом. Когда Алёшке исполнилось семь лет и он должен был пойти в школу, Юлия, ничего не объясняя, забрала сына и уехала в город, к своим родителям. Теперь сын приезжал к отцу и бабушке летом в поселок. А Валентин, закончив вахту и находясь в Москве, заходил в гости к нему и бывшей жене, передавал деньги. Отношения между бывшими супругами сложились доброжелательными, спокойными, скорее благодаря Юлиному мягкому и беззлобному характеру, потому что Валентин в душе затаил обиду, не понимая, чего его жене не хватало, за что она с ним так обошлась. Сначала подозревал, что бывшая нашла себе какого-то другого мужика в Москве, поэтому его бросила. Выяснять и спрашивать ничего не хотел, считая, что раз не хочет она с ним жить, то и не надо - за бабой он бегать не будет, на его век метёлок хватит.Однако, с течением времени убедился, что живёт Юля одна, работает в школе и занимается сыном.
Через некоторое время он сошёлся с соседкой Зоей.
Зоя была бойкой, грудастой и энергичной женщиной. Мать у неё пила, умерла рано. Зоя и её младшая сестра остались с бабушкой. Бабушка их постоянно болела, работать уже не могла, и тогда директриса местной школы предложила девчонкам убирать классы по вечерам. Так они и ходили подрабатывать, пока младшая сестра не окончила школу. Тогда она уехала в город, вскоре вышла замуж. А Зойка осталась в посёлке, устроилась в местный магазинчик продавщицей и родила от какого-то заезжего строителя сына — Митьку. После того, как заезжий её поматросил и бросил, окончательно удостоверилась, что все мужики козлы и ответственность на себя брать не хотят, использовать их нужно по назначению — как рабочую силу, ну и ещё кое для чего. На язык ей лучше было не попадаться. Когда однажды приятель Валентина — Миха — решил поставить языкастую бабёнку на место и пошутил по поводу её широких бёдер, то в ответ услышал, что она то, Зоя, конечно, размера не маленького, но собой довольна. Она вообще любит размер побольше, а то у некоторых, она выразительно посмотрела на Михаила, только язык длинный, а всё остальное коротко. А она достоверно об этом знает, потому что дружит с его бывшей — Любкой, которая от него родить не могла, зато теперь от Кольки уже второго носит. Так что Михаилу лучше бы вообще помолчать, а ещё лучше - обратиться к врачу.
После этой тирады Зоя раскраснелась и довольная собой и своим ответом выпила рюмку водки, заела салатиком и стала ждать, когда гости разойдутся, и она, наконец-то, останется наедине с Валентином, размеры которого её вполне устраивали. Глядя в такие минуты на Зойку, Валентин невольно сравнивал свою нынешнюю подругу с бывшей женой. Юля, слыша как кого-то оскорбляют, всегда расстраивалась, терялась, краснела и на лице её читалось сочувствие к человеку, которого незаслуженно обижают. Тогда Валентину это казалось смешным, и он подшучивал над женой, но теперь, когда он сам часто нуждался в сочувствии и поддержке, охота шутить над такими людьми у него пропала.
С самого утра, когда Валентин Александрович пришёл на пост в юридический корпус, он понял — день будет тяжёлым. Ночью было жарко, заснуть он не смог и теперь чувствовал себя не очень хорошо. Сидел, смотрел на монитор, боялся отключиться. После жаркой, бессонной ночи внимание рассеивалось, хотелось прилечь, расслабиться. Он решил выпить кофе. Встал, случайно бросил взгляд на экран, увидел, что в кабинете проректора, рядом с её креслом стоит мужчина и размахивает руками перед лицом Ольги Дмитриевны. Валентин Александрович окончательно проснулся и быстро побежал на второй этаж. Подбежал к двери проректорши, распахнул её и увидел молодого черноволосого парня, который махал руками и орал:
- Я отчислен?! Почему я отчислен? Я деньги заплатил! Слышишь ты! Выйдешь отсюда — убью!
Валентин быстро сориентировался, стремительно подошёл к агрессивному молодому человеку, схватил его за шкирку и вытащил за дверь. Был Валентин Александрович мужчина фактурный — около двух метров росту, широк в плечах, в гневе церемониться не любил, действовал смело и решительно, поэтому, как и всегда в таких случаях, противник его, хоть и был возмущён, но теперь предпочёл быстро ретироваться. Охранник пошёл за ним следом и успел услышать, как тот звонит кому-то по телефону и с возмущением говорит:
- Отчислили, да… А охранник из кабинета этой суки выкинул… Что теперь? Не знаю что. Отцу буду звонить…
На следующий день его вызвали в кабинет Ольги Дмитриевны. Там находилась Ольга, две её заместительницы и ректор университета. Увидя охранника, не здороваясь, он спросил:
- Почему вы применили силу к отчисленному студенту…? - и он назвал фамилию вчерашнего хулигана.
Охранник ответил:
- Согласно инструкции следил за порядком, увидел, что преподавателю угрожает опасность. Пришлось вмешаться.
Ректор зло посмотрел на него, перевёл взгляд на Ольгу - та немного побледнела, но твёрдо смотрела в глаза начальника. Начальник повысил голос:
- Ольга Дмитриевна, я думаю, что охранником были превышены его полномочия. Студенту нанесена травма. Мне звонил его отец. Вы знаете, кто его отец, и я это знаю. Так повторяю вопрос ещё раз: действия охранника были правомерны?
Ольга Дмитриевна тихо, но твёрдо ответила:
- Я считаю, что охранник действовал в соответствии с инструкцией, своевременно реагировал на создавшуюся ситуацию и не допустил в отношении данного студента каких-либо неправомерных действий.
Она немного помолчала и добавила:
- В любом случае, я буду настаивать именно на этой формулировке.
Начальство раздражённо посмотрело на Ольгу:
- Ольга Дмитриевна, вы можете помочь нашему бывшему студенту продолжить образование?
Ольга так же тихо, но твёрдо сказала:
- Не могу. И никто не может. Не хочет он учиться. Он сюда тусоваться приходил.
Тогда начальник обратился к одной из заместительниц Ольги Дмитриевны:
- Марина Олеговна?
Та послушно закивала головой. Тут начальник вспомнил о том, что охранник всё ещё здесь и пренебрежительно сказал Валентину:
- Можете идти. Пока работайте.
Валентин Александрович молча вышел из кабинета.
Вечером за Ольгой Дмитриевной заехал муж. Валентин Александрович раньше никогда его не видел и был удивлён, что у маленькой, невзрачной проректорши муж был высоким, сильным мужчиной почти одного с ним роста. Тот поздоровался с охранником, оставаясь за турникетом, позвонил по телефону и стал спокойно ждать жену. Вскоре Ольга Дмитриевна спустилась вниз, подошла к нему. Тогда её муж, обращаясь к Валентину Александровичу, как бы в шутку спросил:
- Ну как, никто её тут не обижает?
Ольга в это время стояла рядом с мужем. Охранник заметил, что после этого вопроса она побледнела, пальцы судорожно сжали ручку сумочки, которую она держала. Её глаза замерли и пристально смотрели в глаза охранника, пока она, стараясь казаться спокойной и весёлой, быстро проговорила:
- Ну что ты… У нас всё спокойно. С такой-то охраной…
Её муж не торопился уходить, похоже он ждал от Валентина Александровича какого-то подтверждения слов своей жены. Охранник внимательно посмотрел ещё раз в замершее лицо Ольги Дмитриевны и внезапно понял, что эта женщина боится не за себя, а за своего мужа. Наверное, это было уже не раз, когда тот пытался её защитить. Она предполагала, чем это могло для него закончится и не хотела, чтобы муж пострадал в очередном конфликте. Валентин Александрович, отводя глаза от лица Ольги, буркнул:
- Всё у нас спокойно. Нормально всё. В каждом корпусе охрана. Пост круглосуточный.
Он заметил, что Ольга Дмитриевна с облегчением выдохнула, они с мужем пошли по коридору и скрылись за дверью.
Вахта Валентина Александровича подошла к концу. Как всегда перед отъездом домой, он зашёл к бывшей жене и сыну, хотел передать деньги. Дверь ему открыл повзрослевший Алёшка, поздоровался, крикнул:
- Мам, папа пришёл.
Из кухни вышла Юлия. Она что-то готовила на ужин, руки были в муке. Улыбнулась, поздоровалась, сказала:
- Вовремя пришёл, сейчас ужинать будем.
Валентин разделся, прошёл к сыну в комнату. Алёшка стал показывать отцу новый телефон, рассказывать о том, чем он отличается от старого, насколько он лучше, удобнее, какие приложения он туда закачал. Отец рассеяно слушал, потом сказал:
- Лёш, мне с мамой надо поговорить, я отойду, ладно?
Сын согласно кивнул, и Валентин прошёл на кухню. Юля уже закончила готовить и теперь мыла руки. Он сел за стол, долго на неё смотрел. Она заметила, что он напряжён, как всегда пришла на помощь:
- Валь, ты чего? Со здоровьем всё в порядке? Что у тебя случилось-то?
Он с трудом произнёс:
- В порядке… со здоровьем…
Помолчал немного и опять, с трудом, медленно задал вопрос:
- Юль, я не спрашивал никогда… Ты почему тогда ушла?
Она посмотрела ему в глаза, ответила:
- Валь, ты же помнишь, что перед этим произошло. Если б я там осталась, было бы только хуже мне и Алёшке.
Валентин помнил, но он не думал, что из-за такого можно было уйти, уехать, оставить дом.
В тот день они сидели в комнате, когда к ним прибежал перепуганный, заплаканный сын. Бросился к матери, заикаясь, сказал:
- Мам, мам там, на улице, на дереве соседи собаку вешают… Мам, пойдём, мам, может она ещё живая?
Юля прижала сына к себе, и он стоял, уткнувшись в её платье, тихо плакал, всхлипывал, плечи его вздрагивали.
Валентин сказал:
- Лёш, ну чего ты, как девочка? Вы бы посмотрели, что здесь в девяностые было. На ферме ни кормов, ни обогрева. Ночь как пройдёт — на следующее утро телят и коров выносят.
Сын повернул заплаканное лицо к отцу:
- Пап, зачем они это сделали?
Валентин равнодушно пожал плечами:
- Пьют, колются, что с них возьмешь?
Внезапно Алёшке пришла в голову другая мысль, и он закричал:
- Мам, а где наша Белка?
Мальчишка бросился во двор, стал искать, звать собачонку. Наконец, она прибежала. Тогда он схватил её на руки, отнёс в свою комнату, закрыл дверь. Ночью он несколько раз просыпался, смотрел, не убежала ли Белка во двор, видел белый хвост, торчащий из-под кровати и снова засыпал. А потом Юля забрала Лёшу и Белку, и они уехали в город к её родителям. Когда её тётка - сестра Юлиного отца — умерла, они перебрались в освободившуюся квартиру.
Валентин, глядя на Юлю, сказал:
- Я думал, что ты нашла себе кого-то.
Юлия спокойно ответила:
- Никого не нашла, да я и не искала.
Валентин, размышляя вслух, произнёс:
- Мне казалось, что ты… - он запнулся, покраснел и с трудом, медленно, запинаясь, тяжело произнёс…- меня... любила…
От непривычки произносить все эти, как он всегда считал, глупости, ему стало стыдно за себя. Среди его друзей считалось, что так ведут себя только слабаки и подкаблучники. Настоящие мужики живут своей жизнью, а их жизнь — это друзья, их интересы — работа, машина, рыбалка, охота ну и потом, может быть, женщина — метёлка, потому что так положено. У мужика должна быть баба: она ведёт хозяйство, рожает ему детей. И пока она это делает, он её защищает. Всё просто, понятно. Он опять посмотрел на бывшую жену. Она грустно улыбнулась:
- Ну почему же — любила? Я и сейчас тебя люблю.
Валентин Александрович в растерянности спросил:
- А чего тогда ушла?
Она покачала головой и ответила:
- Ну а как можно жить с мужчиной, у которого все женщины — метёлки? И потом, я никак не могла привыкнуть, найти своё место там… у тебя… да и Алёшке тоже там было… плохо что ли… Она разволновалась и прервала сама себя. - Валь, хватит об этом. Что прошло, то прошло. Лучше расскажи, как Раиса Васильевна. Может, ей лекарства какие-то нужны? Пусть напишет и звонит почаще. Лёшка по ней скучает.
Валентин Александрович рассказал о матери, передал список нужных ей от давления лекарств. Поговорили о Юлиных родителях, и Валентин отправился спать в комнату сына.
Перед сном он почему-то вспомнил Ольгу Дмитриевну, как она защищала его перед ректором, как отказалась восстанавливать в университете сына большого начальника. Вспомнил её застывшее лицо, когда она врала мужу, что у неё всё в порядке. Такое же лицо было у Юльки, когда её отец спросил тоже как бы в шутку, не обижают ли её в новой семье у мужа? Она тогда застыла, как вкопанная, и сказала, что у неё всё хорошо, всё в порядке и волноваться её родителям не о чем. Он тогда и вправду подумал, что жена довольна своей жизнью, а теперь, непонятно почему, ему пришло в голову, что она врала своему отцу, всегда врала, что ей хорошо с мужем, что всё у них просто замечательно, лучше и быть не может.
Почему врала? Почему? Да потому что... потому что… хотела защитить его — Валентина, два метра ростом, одним ударом свалит любого… Он выругался про себя, встал и пошёл на лестницу курить. Проходя мимо комнаты Юлии, увидел, что та уже спит.
Перед тем, как уехать, Валентин Александрович зашёл к бывшей жене. Она как раз собиралась на работу: ходила по комнате, клала в сумку то одно, то другое. Он спросил:
- Юль, я работу в городе нашёл, постоянную. Можно у вас будет пожить?
Юлия посмотрела на мужа. Она знала о его напряжённом вахтовом графике и понимала желание сменить работу и сэкономить деньги за счёт того, чтобы не платить за съёмное жильё. Объяснение бывшего мужа казалось вполне правдоподобным - ей и в голову не пришло, что он хочет вернуться к ней. Она согласно кивнула:
- Поживи. У Алёшки комната большая, кресло можно подвинуть.
Он спросил:
- Собираешься?
Она отвлеклась от своих сборов, кивнула:
- Да, в школу.
Он уточнил:
- Конец мая, никто уже не учится, что там делать?
Она согласилась:
- Ну да. Началка не учится. Только у учителей учебный год ещё не закончен. Да и вообще… проверю, как там, цветы полью.
Валентин спросил:
- А Лешка?
Юля ответила:
- С моими на даче.
Поставила сумку на стол и сказала:
- Ты потом ключ сам сделаешь. Тут недалеко — в магазине, внизу.
Он кивнул, впервые осознавая, что за то время, пока они жили врозь, у его жены и сына сложилась своя жизнь, появились новые друзья, знакомые, ученики, интересы, и что он, всегда считавший Юлию приложением к себе, не имеет ко всему этому никакого отношения.
Через неделю мама Юлии — Антонина Фёдоровна — приехала с Алёшей в город. Все вместе они сидели в комнате, сын рассказывал, как они на даче вместе с дедом чинили забор, а Белка бегала по участку и мешала бабушке. Юля сказала:
- Лёш, папа работу в городе постоянную нашёл, у нас пока поживёт.
Лёшка обрадованно кивнул:
- Хорошо, может велик вместе с ним починим.
Антонина Фёдоровна настороженно посмотрела на дочь, попросила поставить чайку и, когда та пошла выполнять её просьбу, поднялась и прошла за ней.
Не откладывая неприятного разговора в долгий ящик, Антонина сказала:
- Юль, что это значит — поживёт?
Дочь спокойно ответила:
- Хочет работу сменить, тяжело стало вахтовым методом работать.
Антонина с удивлением и раздражением посмотрела на дочь:
- Юль, ты совсем в своей школе дурочкой стала? Кроме ошибок в тетрадках ничего не видишь, да? Пристроиться он в городе хочет, к тебе пристроиться, понимаешь?
Юля беззлобно улыбнулась:
- Ну и пусть пристраивается, если хочет.
Антонина Фёдоровна всплеснула руками:
- Да тебе-то зачем этот козёл деревенский? Сын подрос, работа есть, квартира… Поживи для себя, дурочка!
Юля подошла к матери, поцеловала в щёку и сказала:
- Мам, это у козы муж — козёл, а у женщины — мужчина.
Перед отъездом Валентин зашёл к Зое, хотел попрощаться. Теперь он стоял под окнами Зойкиного дома, курил и слышал, как Зоя разговаривает со своей приятельницей —Тамарой. Была Тамара женой его друга — Дмитрия. Кроме четверых детей, с ними жил ещё слепой Димкин отец. Чтобы прокормить и одеть всю эту ораву, Дмитрий работал вахтовым методом по сорок пять суток. Тамарка не работала — занималась домом, хозяйством, присматривала за стариком. Дети были у неё чисто одеты, всегда накормлены. Дед Томку любил и ничего не говорил сыну, когда Тамарка, раз в две недели уезжала, как сама она говорила, на блядки, в соседний посёлок. Теперь Валентин слышал, как Зойка её спросила:
- Ну как там веник твой старый? Не помер ещё?
Тамара с обидой в голосе сказала:
- Зря ты так, Зой. Дед у нас хороший. Пока хоть что-то видел, всё время мне помогал. Димка-то на своей вахте месяцами пропадает.
Зойка задала вопрос:
- Как он там?
Тамара ответила:
- Как, как… Хорошо, наверное… Жену, говорят, вторую нашёл. Она тоже в общаге живёт. Вместе работают, вместе спят, а я тут… сама знаешь…
Зойка с уверенностью в голосе произнесла:
- Вот я и говорю — козлы они все.
Томка с любопытством спросила:
- Как у тебя с Валькой-то? Встречаетесь?
Валентин не стал ждать Зойкиного ответа и сказал:
- Здравствуйте, девушки. Зой, выйди на минуту…
И отошёл от окна. Через несколько минут Зоя вышла на крыльцо. Валентин подошёл к ней:
- Попрощаться пришёл. В город еду, там работу нашёл.
Зойка ухмыльнулась:
- К бывшей, небось, намылился? В городе пристроиться хочешь?
Валентин вздохнул:
- Работу, говорю, нашёл, уезжаю.
Зойка тоже тогда вздохнула:
- Ладно. Будешь в посёлке — заходи.
Он кивнул и отправился на автобусную остановку.
Вечером Валентин зашёл в комнату Юли, спросил:
- Ну как там твоя школа?
Она ответила:
- Хорошо. Кто из ребят не разъехался, пришли сегодня. Мультфильмы смотрели, играли.
Валентин Александрович помолчал немного, сел на диван. Юля отдёрнула занавеску и теперь поливала цветы, стоящие на подоконнике. Он спросил:
- Юль, может поедем в конце лета в посёлок? Мать будет рада.
Бывшая жена поставила маленькую лейку, взглянула на Валентина:
- Поедем. Я в августе свободна.
Потом спросила:
- А цветы мои, помнишь?
Он ответил:
- Нет уже цветов, но ты можешь их снова посадить, если захочешь.
Она согласно кивнула, и тогда Валентин признался:
- Тяжело мне в городе, Юль.
Она с пониманием посмотрела на мужа, вспомнив, как трудно привыкала к жизни в новой обстановке, да так и не привыкла, уехала, и ответила:
- Мы можем чаще ездить в посёлок. Например, во время каникул в школе.
На даче Антонина Фёдоровна убирала террасу, кипятилась и высказывала своему мужу, Юлькиному отцу, недовольство дочерью:
- Юр, ты подумай, козёл этот деревенский — Валька, у нашей-то дурочки жить теперь будет… В городе он пристроиться хочет, вот что… А она и рада...
Муж — Юрий Григорьевич, в отличии от жены характером отличался спокойным и рассудительным, сдержанно спросил:
- Ну раз Юля не против, ты то чего раскипятилась?
Антонина резко ответила:
- А того, Юр, что он нашей Юльке не пара — чурбан неотёсанный… Ему что женщина, что коза — всё равно.
Юрий Григорьевич посмотрел на свою сердитую жену, улыбнулся. Он давно уже не обращал внимание на излишнюю эмоциональность Антонины Фёдоровны, зная, что за резкими словами скрывается беспокойство за дочь, за семью, желание защитить и уберечь своего ребёнка от разочарований и ошибок. Примирительно сказал:
- Да ладно тебе, Тось… Тебя послушать, так мы все - козлы. Да Валька обыкновенный мужик. Ты сама тоже за козла замуж вышла?
Антонина сердито ответила:
- Тебе всё равно что ли, как у Юльки жизнь сложится? Вот, Юр, когда ты так говоришь, думаю иногда, что — да, за козла…
Муж, улыбаясь, добавил:
- Старого?
Антонина уже немного успокоилась и ответила:
- Ну этого я не говорила, это ты сам придумал...
Юрий подошёл к жене, обнял её и сказал:
- Козочка ты моя… молоденькая… Всю жизнь бодаешь меня, бодаешь… Смотри, я уже не молодой, могу твоего напора не выдержать.
Антонина посмотрела на мужа, поняла, что он подшучивает над ней, окончательно успокоилась и сказала:
- Только попробуй не выдержать. Сам знаешь, мне другой козёл не нужен… И, желая отомстить мужу за насмешку, добавила: - Потому что мне твоя бородка козлиная очень нравится.
Юрий Григорьевич поцеловал жену и сказал:
- А мне твой характер.