В Павловске в конце 50-начале 60-х появился новый городской район, который был назван в духе того времени – Спутником. Человек только-только начал осваивать космос. Первый человек в космосе. Всеобщая эйфория.
А после Великой Отечественной войны прошло всего-то полтора десятка лет.
Мы – дети послевоенного времени войну считали чем-то далеким. Неразумные были. Ведь рядом с нами жили и работали самые настоящие фронтовики – те, которые пол-Европы по-пластунски прошагали, Их было много. И вдов было много. И матерей, потерявших на той войне сыновей, тоже.
Но мы – дети, той войны не видели, не знали тех ужасов. И жили под правильными в стране и мире лозунгами «Миру – мир!», «Пролетарии всех стран, объединяйтесь!».
Эх, хороший же был призыв. Почему бы не объединиться и вправду? Нет, пошли по капиталистическому пути развития. А потом и нас, после советского строя туда же потянули…
Ну ладно, не об этом я…Об улице моей родной – той, которая появилась в 1961 году…И наши первые два дома были первыми – Лермонтова 1 и 3. Это были последние дома, которые построил для своих работников ДСР – родная в нашем детстве организация – дорожно-строительный ремонт, руководил которой директор Дугиль. Главным инженером был Цветков. Они жили тут же , в так называемом городке – на улицах Лермонтова и Лесная. И домики у всех были одинаковые – домики нашего детства. Наши родители работали в ДСР, который строил автодорогу «Воронеж-Ростов» - узкую, двухполосную, но уже асфальтированную. И строили ее на нашем участке наши родители.
Домики у всех были одинаковые – из красного и белого кирпича, двух квартирные. Наша семья попала, как говорится, в последний вагон. И мать, и отец работали в организации, стояли на очереди на квартиру. Дорога строилась, домики для специалистов тоже. Отец трудился токарем и ему обещали квартиру в одном из последних домов. И вдруг маму встретила секретарь ДСР Валентина (она не выговаривала букву К и ее за глаза называли Амушки – вместо камушки) и сообщила, что сегодня состоится заседание месткома, на котором будут распределять два последних дома – четыре квартиры. Но вашу семью решили отодвинуть…А строить больше не будут. Мама расстроилась невозможно. Она тоже пошла в ДСР на самую тяжелую работу – таскали вручную ведра с цементным раствором, уж куда – не знаю…Но труд тяжелейший. А на руках я – которой несколько месяцев. А год назад умер трехлетний сын от белокровия. Мне – несколько месяцев, живем в сыром подвале. И у мамы ужас в глазах – как бы не загубить и второго ребенка – то есть меня. Именно поэтому и пошла таскать бетон, имея в кармане диплом гидромелиоратора и опыт работы начальника гидромелиоративного отряда.
Разыскала отца, рассказала, что сегодня состоится заседание месткома, но настрой у начальства – нам квартиру не дать! Что делать? Ведь обещали!
Раньше все вопросы борьбы с несправедливостью решали в райкоме партии. Туда и направилась моя молодая мама с ребенком на руках. В то время Первым секретарем райкома партии в Павловске был Герой Советского Союза, фронтовик Михаил Иванович Крымов – человек высшей степени справедливости.
А райком находился в здании нынешнего музея – бывшего дома главы города Одинцова.
Михаил Иванович внимательно выслушал сбивчивый рассказ молодой женщины, которая в конце не выдержала, расплакалась, сказала, что шансов выжить дочке в сыром подвале немного:
- Одного схоронила. Вторую Вам оставляю, коль квартиры нам давать не хотят!
Положила меня, завернутую в одеяльце, на стол и стремительно вышла из кабинета Первого.
Крымов, конечно, не ожидал такого поворота событий, был, мягко говоря, шокирован. С свертком на руках вышел в приемную. Что ему с ребенком-то делать? Уже на ступеньках маму окликнула секретарь Первого:
- Маша, вернись!
Мама, конечно, вернулась. А Крымов пообещал во всем разобраться и помочь.
И вот день прошел. Наступил вечер. Из конторы потянулись работники домой после работы. Мама с папой, предупрежденные секретарем Валентиной, которой они были всю жизнь потом благодарны, не уходят. Топчутся в здании. Видят, что начали подтягиваться члены месткома. Не всем нравится, что Кириченко не уходят. Говорят, что сегодня ничего не будет. Им сообщат…
Но мои-то знают, что все будет! И не уходят. И ждут.
И вот началось заседание. И моих маму и папу по-прежнему не зовут. Они стоят , дрожат у двери, все слышат. Начали рассматривать вопрос распределения квартир в двух последних домах. Не выдержали, вошли в зал заседания. Их хотели не пустить, но силу же применять не будешь? Стоят тихонько, слушают.
Начальство месткомовское озвучивает вопрос и решение: квартиры выделить – механизаторам – они предприятию нужнее. А Кириченко –токарь. Это не самая основная профессия в ДСР. И все уже тянут руки «За». И тут встает директор Дугиль. И говорит, что был звонок от самого Первого – из райкома. По поводу семьи Кириченко. И есть предложение выделить квартиру этой семье по адресу Лермонтова , дом 1, квартира 1.
- Южная сторона! – подскочил председатель месткома, который не знал, как ему выкрутиться из создавшейся ситуации.
Так наша семья получила квартиру в доме, который стал для меня и моих сестер отчим домом, в котором мы росли и учились. И в котором в настоящее время живет моя мама. А имя Первого секретаря Крымова в нашей семье всегда вспоминали и вспоминают с огромной благодарностью.