Пока что он спит. Мысли витают где-то далеко от работы, уходят в глубины мозга и теряются там. Пока что он человек, но будильник безжалостно отмеривает последний час.
Звон. Рефлекс. Затишье. Шелест. Семь часов на часах. Человек вскакивает, не просыпаясь начинает одеваться. Идёт в душ. Стоит. Кожа намокает и наполняется теплом. Резкий поворот крана, и вода становится ледяной. Человек внутри дрожит.
Он ест бутерброд с колбасой без мяса, он пьёт кофе из горького порошка.
Он едет на работу в метро, заткнув себе уши наушниками и заглушая собственные голоса. Человек внутри бурлит обрывками фраз, но медленно успокаивается и отходит в сторону – в самую глубь нейронов.
Он приехал на работу, и он работает. Он механически проверяет бумаги, он механически раскладывает пасьянс. И ни одной мысли не возникает в его омеханиченной голове. Промышленная революция разума свершилась, ура, товарищи.
Он едет с работы домой и замечает нищего. Он кидает ему монету, и нищий ловит её. Человек внутри не просыпается: просто так принято. Ни жалости, ни сострадания, а просто хороший тон. Просто грамотная гражданская позиция.
Он заходит домой. Ужинает. Почти не говорит с семьёй. Не говорит. Сидит в телефоне и листает ленту, ничего не вылавливая. Ничего не запоминая. Ничего.
Ему его существование ничего. Вроде и не хорошо, и не плохо. В английском для такого случая есть хорошее слово «окей». Теперь оно есть и в русском.
Он ложится спать и три часа пялится в тёмный потолок. Штукатурка превращается в небо, мушиные трупы в звёзды. Он засыпает. Человек просыпается ненадолго. Завтра утром человек снова уснёт. Как только он проснётся.
***
…По городу шествовали Человеки без Человека в голове. На вид они были среднестатистическими: мертвые туши — спящие души. Без прочих черт. И неважен их статус: у одних 5 часов — поход на работу, у других 5 часов — на руке. Такими их сделала окружающая среда обитания. Ничего личного, Вуладос Терентюк. Каждый охотник желает выжить. А когда дело касается выживания, Человек покидает тело. И шествовали такие Чичиковы изо дня в день: на работу — с работы, в автобус — из автобуса, в магазин — из магазина, на встречу — после встречи. Но когда на землю упал метеорит и стер с лица Земли большую часть населения и следы цивилизации, выжившие вылезли из-под руин. Конечно, многие закончили тут же жизнь тела самоубийством и тем самым сократили количество будущих самоубийц. Но тем не менее… Факт крушения цивилизации, гибели почти всех людей отнюдь не сблизили между собой остатки человечества. Человеки так и остались без Человека в голове. Ибо природа их уже такова. Разумеется, в племена они объединялись, создавали общину, свои правила, любили, общались, занимались сексом. Но все равно каждый думал сам о себе, хотя бы допускал мысль соврать, украсть, убить, осквернить. То же как и у нас. И мне стало ужасно жалко их мелкое существование. Они ходили, как Голлумы. И я не понимал, почему все так? Почему мы забываем про человечность? Почему лишь на время мы люди? Мы ведь все одинаковы. Мы — люди. А ведем себя как животные, которые думают лишь о выживании. И ради этого выживания готовы преступить человеческий кодекс, преступить человека внутри нас, заткнуть его и затолкать в мусоропровод. По-че-му? Вооот… А потом я проснулся.
— И поэтому ты опоздал на 5 минут?!
— Я опоздал из-за пробки на Суворовском.
— К чему ты мне тогда басню эту рассказал?!
— Чтобы вы задумались и повысили мне оклад.
— Иди работай, Андрей! Не пудри голову.
— Ну, пожалуйста…
— Нет!
И пошел Андрей в опер-зал, думая по пути, как задобрить начальника и поднять себе оклад. И было ему и досадно, и грустно.
Автор: Андрей Грешнов
Больше рассказов в группе БОЛЬШОЙ ПРОИГРЫВАТЕЛЬ
#экспериментальнаяпроза #постмодернизм