— Тэк-с, значит, желающие ехать за туманом-за туманом сегодня идут лесом. Со мной в команде останутся те, кто хочет нормально работать и зарабатывать. Чистоплюев не держу. У вас три минуты на «подумать», — развернулся начальник поезда в сторону стоявших особняком студенток.
Что ж, об особых условиях работы в его бригаде Биренбаум намекнул еще в прошлой поездке. И у девчонок была неделя на размышления. Всем хотелось заработать, чего уж там. Стипендия в разы меньше их заработка здесь, на нее вообще не прожить, если у родителей денег не брать. К тому же, студенток грело самолюбие, что их как будто бы приняли в «свои». Так что раз мы здесь, то поехали уже, Семен Михайлович!
— Тогда слушаем меня внимательно. Даю всем карт-бланш на этот рейс. Смело работайте, ничего и никого не бойтесь. Ревизии беру на себя, у меня на этом маршруте все схвачено. Но с каждого возьму по червонцу комиссионных. Лады? Вот и отлично.
А теперь, девчушки, слушаем меня еще внимательнее. Провернем небольшой фокус. Без дядюшки Биренбаума, если что, в следующие разы просьба не повторять. Для начала: белье пока что выдаем без полотенец. Ну, нет их у вас. Не положили почему-то в эту партию. И по всему составу такая петрушка.
Приезжаем, значит, по обороту и там уже затеваем большую стирку. Я покажу, что добавить в воду, чтоб и отстиралось по-человечески, и слегка подкрахмалилось. Как высохнет (а по такой жаре высохнет быстро), собираем красивенько в комплекты и добавляем туда чистые полотенца. Вуаля! Все готово. Ловкость рук, как говорится. Уяснили?
— Как-то все не очень выглядит с этим бельем, Семен Михайлович! И вообще, пассажиры разве не заметят? Как им в глаза после таких фокусов смотреть?
— Ну, начинается. Кто не рискует, сидит дома и пьет чай с крендельками. Слухай сюда: сразу как отправимся обратно, ни в одном вагоне белье пассажирам не выдавать. Легенда для них будет такая. Сгорела прачечная. Остались мы всем составом, понимаешь, без белья. Печально, но не трагично. Успокаиваем пассажиров, что получим его по Целинограду, потому как начальник у вас молодец и красавчик. Договорился, что подвезут. На каждый вагон по мешку.
— По мешку? Так это ж мало.
— Ша, малая. Слухай дядюшку Биренбаума, и все будет гуд. Твое дело сказать, как я тебе говорю. Кто знает, сколько в том мешке, кроме нас с тобой, эге?
Вот попали в историю. До девчонок и раньше доходили слухи. С бельем многие в то время грешили, подмешивали так называемую «туфту». Но чтоб в таких масштабах, на весь состав? Это как-то очень уж лихо. Однако что теперь вздыхать, раз Вика с Наташей вписались в дело. И теперь отправляются в путь по знакомому уже маршруту, в братскую центрально-азиатскую республику с бригадиром, который больше похож на флибустьера, чем на начальника поезда.
Прошлый рейс Вика из-за болезни наполовину проспала. Зато благодаря стараниям все того же Биренбаума, а еще проводника Шандыбы не разболелась надолго. А ведь поездка могла бы для девушки плохо закончиться. Жар был под сорок, но его удалось снять без вмешательства докторов, исключительно «народными» средствами.
Домой Вика вернулась, чувствуя себя практически здоровой. Правда, на лице только глаза и остались. Ну да ничего. Немного отдыха плюс поход к парикмахеру, и отражение в зеркале опять вполне устраивает.
— Викуля, да ты у нас красотка! Как это я в прошлый раз не разглядел? — Биренбаум в своем репертуаре, любые изменения подмечает острым взглядом. — Новая стрижка тебе к лицу. Что сказать, не завидую я пассажирам Шандыбы. Для них, похоже, будет редкой удачей повстречаться с проводником своего вагона. Серега и в прошлом-то рейсе от тебя не отходил. А теперь, чувствую, и подавно. Обязан предупредить. Парень хоть и хороший, но сидел за хулиганство.
— Вы к чему это, Семен Михайлович?
— Да так, просто. О, легок на помине. Явился, не запылился, кавалер.
Сергей, и правда, зачастил в соседний вагон. Еще в прошлой поездке он поначалу просто взял шефство над первокурсницей. Та же мелкая, как воробушек, ну куда ей ведра с углем таскать. Старый, дышащий на ладан титан в вагоне даже ему, опытному проводнику, с первого раза не удалось разжечь, что уж там говорить о Вике. А эти двери в туалет? Замок такой сюрпризный попался, что пришлось вызволять пассажира через окно на станции, а потом уже чинить дверь, так ее заклинило.
Ну, а когда девушка слегла с температурой и почти двое суток не просыпалась, Серега вообще места не находил. То и дело прибегал смотреть, как там она. А неделю отдыха до следующего рейса Вика просто не выпадала из мыслей. Сергея так накрывало разве что в старших классах, когда влюбился в будущую жену. А после трудного развода зарекся и смотреть в чью-то сторону.
И вот эта девочка, которой он старше на двенадцать лет, и с которой даже не знает, как себя вести, зачем-то прописалась в его голове. И засела в сердце, сама о том не подозревая.
Серега, конечно, ни за что не признается в этом Вике. Рядом с ней он вообще тушуется и говорит мало. Стесняется. Школу не закончил, так уж вышло. Подрался как-то на танцах из-за Светки, да не рассчитал удар. А вернулся, что ж: прямая дорога в ПТУ, слесарем. В проводники работать уже после развода пошел. Тоскливо стало дома одному, особенно без дочкиного щебетания.
Вика, как выяснилось, встречается с парнем. Тот тоже учится в ее институте. И все у них прекрасно и удивительно. Нет же, Серега не расспрашивал об этом саму девушку. Выпытывал информацию исключительно у ее подружек, по крупицам. Старался, чтобы те ничего не заподозрили и не доложили об его интересе однокурснице.
Ну и ладно, пусть так. Нет же ничего предосудительного в букете васильков, который Серега сорвет поутру где-нибудь на полустанке. Или в охапке ромашек. На крайний случай, сгодятся чабрец и ковыль, растущие там и тут в оренбургской степи.
— Шандыба, твою ж дивизию, вот оштрафую сейчас! Какого рожна мы всей бригадой стоим у этого столба с красными флажками и держим машиниста? Давно отправляться пора, Ромео ты доморощенный. Выискался на мою голову! Цветочки он вздумал пособирать, нашел время! — Биренбаум высовывался из вагона, картинно возмущался и шел по новой ставить любимую кассету. В который раз из динамиков во всех купе зазвучало проникновенное барыкинское:
Я буду долго гнать велосипед
В глухих лугах его остановлю
Нарву цветов и подарю букет
Той девушке, которую люблю.
Чудесная романтическая песня в тон повествованию. А между тем, не все было так романтично в том рейсе. Вика с однокурсницами дико переживали. Они же впервые участвовали в представлении, задуманном головастым начальником поезда.
Посадка в обратную сторону была вечерней. Возмущавшихся пассажиров, не получивших вовремя постельное белье, с трудом удалось успокоить. И теперь те боялись проспать станцию, на которую якобы должны были подвезти заветные мешки. Так что и в три часа ночи никто, включая детей и стариков, не спал. Пришлось Вике с Наташей изображать комедию. Сначала они вынесли в тамбур мешок с бельем, а постояв с ним минут пять, занесли обратно. Якобы взамен старого им подвезли новое.
Биренбаум продумал схему идеально. Измученные ожиданием, сонные пассажиры ничего подозрительного не заметили. То, что белье оказалось слегка влажным, объяснялось просто: его только что привезли специально для них. Да и вообще, в ночном полумраке простыни выглядели вполне прилично.
Надо сказать, ничего, кроме стыда, от хорошо прокрученной аферы студентки не испытали. То ли дело вопрос относительно «зайцев». Жаждущие попасть в вагон без проездных документов им попадались хорошие, жирные. И этим было грех не воспользоваться. Тем более, что билетов в кассах не было, а поезда ходили редко. Так что угрызений совести никто по этому поводу не испытывал.
Биренбаум четко выполнял свои обязательства. Ни одна ревизия за столько дней, что они были в дороге, не прошла по составу. Пока при возвращении домой на узловой станции под Саратовом к бригадиру в купе не зашла троица проверяющих. Это были невесть откуда взявшиеся люди, с которыми ушлый Семен Михайлович еще не был знаком. А документики во всех вагонах настолько не сходились ни по количеству пассажиров, ни по наличию белья, что дело запахло керосином.
Пришлось срочно скидываться, чтобы щедро позолотить ручку нежданным визитерам. И радоваться, что те оказались сговорчивыми. Несмотря ни на что, это была самая «тучная» поездка для наших незадачливых дельцов из стройотряда проводников. Но тем летом они больше не ходили в рейс с дядюшкой Биренбаумом.
Однако судьба захочет поиграть. И сведет с ним студенток на будущий год. Та поездка в Сибирь окажется для всей компании незабываемой и довольно драматичной. Но об этом я расскажу позже, в одной из следующих статей. Найдется в них место и Шандыбе, влюбившемуся в Вику.
Как вы думаете, нашему Ромео стоит надеяться на взаимность или его чувство так и останется безответным? А может, пройдет год, и окажется, что он рвет цветы уже для другой девушки? Напишите, пожалуйста, что думаете об этом в комментариях.
О приключениях студенток-первокурсниц, начинающих проводниц, в предыдущих поездках вы можете прочитать здесь:
Часть 1 Часть 2 Часть 3.
Продолжение истории, которое уже опубликовано:
Часть 5 Часть 6 Часть 7.