Тема абортов, которая сейчас стала вновь актуальной в связи с подъемом движений против добровольного прерывания беременности, неразрывно связана с юридическим статусом эмбрионов и плодов. Сегодня хочу вам поведать об одном очень интересном случае, произошедшем в американском штате Юта, который заставил юристов и правозащитников не только в США, но и по всему миру серьезно поломать головы.
Власти штата Юта (США) требовали 4 года лишения свободы для 28-летней Мелисы Роланд (Melisa Rowland). Ее обвинили в смерти собственного ребенка и создании угрозы для жизни ее второго ребенка.
К 28 годам Мелиса уже четырежды успела стать матерью: она жила с одним из своих детей, еще одного забрали представители ювенальной юстиции штата Юта, и двух она отдала на усыновление. Жизнь Мелисы не была легкой, она происходила из бедной семьи, перебивалась случайными заработками, и, вдобавок ко всему, имела оппозиционно-вызывающее расстройство (детское расстройство, которое может сохраняться и при достижении взрослого возраста, связано с агрессивным поведением по отношению к старшим). С таким анамнезом Мелиса забеременела вновь и ждала двойню, которую планировала отдать на усыновление/ удочерение.
В конце декабря 2003 года когда Мелиса находилась уже на 9м месяце беременности, она позвонила в клинику и пожаловалась на то, что не чувствует движения плодов в своем теле, на что ей было рекомендовано срочно приехать в клинику для осмотра. Мелиса спросила, а возможно ли кесарево сечение, на то был дан ответ, что это будет зависеть от результатов осмотра.
2 января 2004 года, когда Мисс Роланд все-таки добралась до клиники, врач сообщил ей, что нужно делать срочное кесарево, поскольку наблюдается маловодие и слабый рост детей. Врач объяснил ей, что сделать операцию сейчас очень важно, чтобы предотвратить серьезные риски для здоровья будущих детей и самой женщины. Мелиса же просто сбежала из клиники. Как она позже говорила, из-за нежелания делать кесарево, так как шрам от него «разрушит ее жизнь». Что немного странно ввиду того, что у Мелисы уже было кесарево.
В конце концов, 13 января женщина все-таки родила через кесарево сечение, которое так не хотела. На свет появилась очень ослабленная девочка, а мальчик был родился мертвым. Кроме того, в крови девочки были обнаружены кокаин и алкоголь, а вскрытие мальчика показало, что на момент 2 января плод был жив, и, вероятно, его могли бы спасти, если бы сделали процедуру кесарева сечения тогда.
По итогу Мелису так и не удалось осудить, поскольку ее поведение не привело ни к чьей смерти. На момент 2 января детей еще не было, были лишь плоды, не обладающие правом на жизнь. Право на жизнь наступает только после рождения. Мелисе Роланд присудили 100 часов общественных работ и лечение для людей с психическими расстройствами и токсикоманией и курсы родительского мастерства. Выжившую малютку, естественно, забрали органы опеки.
И чтобы вы думали? Мелиса забила на все это и покинула штат Юта угнав во Флориду со своим единственным ребенком, до которого еще не добралось государство. В качестве наказания суд штата Юта пожизненно запретил ей въезд на территорию штата. История умалчивает, насколько Мелиса была раздосадована этим обстоятельством.
После этого кейса разразились споры относительно прав плодов и беременных женщин, что важнее: принцип автономии пациента или право плода на жизнь? В медицинском праве принцип автономии выражен в праве информированного согласия, - когда врач информирует нас о диагнозе, методах лечения, рисках отказа от лечения, а мы уже принимаем решение, как нам жить дальше. С точки зрения бумажной рутины информированное согласие проявляет себя необходимостью заполнять бланки, которые мы подписываем, прежде чем врач нас хотя бы осмотрит, не говоря уже о других медицинских вмешательствах. Так вот, могли ли врач и медицинский персонал не дать Мелисе уйти из клиники 2 января 2004 года? Как психиатрическим больным не дают уйти санитары, если пациенты вдруг вздумают прогуляться по городу.
Удивительно, но фактически в любой стране, где не запрещена продажа алкоголя, любая беременная женщина на любом сроке может закупиться водочкой и нафигачиться в хлам, и ей за это ничего не будет. Может покататься на аттракционах и горных лыжах на 9м месяце. И это ее решение не говорит о наличии психических расстройств, являющихся основанием для ограничения дееспособности.
Увы, но пока что общество вынуждено просто смириться с таким поведением не самых ответственных женщин. Попытки подрезать принцип автономии приводят к выводу на свободу всех методов нацистских врачей с их арсеналом насильственных стерилизаций, заключением в психушку на основании «физиономия несерьезная» и насильственными лечениями. Предложения ввести в юриспруденцию права эмбрионов породят немеренное количество проблем типа: а имеет ли право женщина отказаться от дневного стационара в отделении патологии беременности? А может ли она продать что-то из своего имущества типа квартиры или машины? Не ущемит ли это право эмбриона на собственность и не ухудшит ли его жилищные условия после появления на свет?
Можно говорить, что некоторые интересы плодов и эмбрионов учитываются: например, супружескую пару не могут развести только по желанию мужчины, если женщина ждет ребенка. Причинение вреда беременной женщине является отягчающим обстоятельством для обвиняемого. Однако, это скорее некоторые привилегии беременной женщины, и они уж никак не могут блокировать банальное разгильдяйство и безответственность по отношению к собственным будущим детям.